Глава пятьдесят третья

«Синяя лягушка» закрылась на реконструкцию, поэтому, когда встреча закончилась, они взяли кар до бара двумя уровнями выше и чуть ближе к оси вращения. Рядом с дверью висела дешёвая стальная табличка с выжженной вручную надписью «Четырнадцатый кооператив». Наоми не знала, имело название какую-либо историю или это просто новая мода наименования клубов. Декор за дверью гораздо меньше напоминал об индустриальном стиле. Столики сверкали яркими и чистыми красками, стены украшали жгуты связанных и переплетённых проводов, напоминающие водопад на старинной картине. Невысокая сцена с установкой для караоке гудела и кружилась сама по себе, в ожидании, пока кто-нибудь сломает лёд. В зале хватило бы место для сотни человек, но, считая её и Джима, посетителей вряд ли более двадцати. Однако сейчас время затишья, так что трудно судить.

Экипаж уже ждал, и, судя по пустым бутылкам, которые убирал официант, довольно давно. Когда они подошли, Джим немного расслабился. Четверо радостно их приветствовали и подвинулись, освобождая место для двух новых стульев.

— Что случилось? — спросила Бобби. — Мы ждали вас несколько часов назад.

— На меня набросилась Авасарала, — сказал Джим, и ничего не выражающая добродушная улыбка Амоса сделалась чуточку шире. Джим засмеялся и покачал головой. — Нет, в смысле, она пыталась назначить меня главой космического сопровождения.

— А ты решил, что это тебе не подходит? — сказал Алекс.

— Постой, так что она сделала? — спросила Бобби.

Джим беспомощно раскинул руками.

— Она рассказала о плане, потом я произнёс свою небольшую речь на эту тему, а после — бац! Прямо перед всеми заявила, что именно я должен собрать всех воедино. Первый президент объединения. Потребовалось почти два часа убеждать, что это не моё.

— А почему бы тебе и не занять это место? — спросила Кларисса. Она казалась искренне удивлённой.

— Потому что тогда мне придётся заняться этой работой, — ответил Джим, подзывая жестом официанта.

— Возможно, ей был нужен человек, чьи приказы она сама сможет контролировать, — сказал Алекс.

— Авасарала не считает, что способна контролировать Холдена, — ответила Бобби. — Но она также думает, что и никто другой не сможет. Возможно, просто хотела кого-то с Земли, хотя бы как номинального руководителя. Заставить объединение войти в её круг влияния. Фред Джонсон был предан АВП до мозга костей, но всё-таки оставался землянином. И так до конца от этого и не избавился.

К ним подбежал официант с заказом Джима. Наоми перегнулась через него, чтобы видеть лицо Бобби, пока та говорит.

— Мы думаем вот как. Если мы хотим, чтобы это работало, значит, Поясу нужно знать, что это нечто его собственное, не очередная подачка, которую бросили внутряки. — Пальцы подошедшего официанта едва не коснулись её плеча. — Ваш лучший портер, — сказала Наоми, он кивнул и исчез. Она повернулась обратно. — В общем, на ту амбразуру мы бросили Мичо Па.

— Она идеально подходит, — сказал Холден. — Знает всех игроков в Поясе. Не боится работать с Землёй и Марсом. Она реально бывший начальник станции Медина. Ну, допустим, ещё до того, как Медину сделали станцией, но с этим кораблём прекрасно знакома. И посмотрите, чем она занималась после того, как порвала с Инаросом. Именно той работой, которую мы сейчас и рассматриваем.

— Да, — сказал Алекс. — Только, надеюсь, на этот раз без пиратства.

— И она согласилась? — спросила Бобби.

— Раздумывает, — сказала Наоми. — Собрание было долгим.

— А как насчёт нас? — спросила Кларисса. В голосе слышался страх. Растерянность. — Что мы теперь будем делать?

— Присоединимся к объединению, — ответил Джим. — То есть здесь, в семье, мы, конечно, проголосуем. Но было бы странно сначала настаивать на новой структуре для обмена с колониями, а потом не стать её частью. И для хорошего корабля там найдётся много работы. А у нас хороший корабль.

Кларисса на миг подняла взгляд на Наоми и отвернулась с едва заметной улыбкой. Джим не понял, о чём она спрашивала на самом деле. Теперь, когда война кончилась, для меня ещё есть здесь место? Он сам не знал, что ответил «да». Было у него свойство говорить с такой уверенностью, что Кларисса на него полагалась. Наоми протянула девчонке салфетку, чтобы та перестала тыкать в глаза рукавом.

— По-моему, — сказал Алекс, — нам следует присмотреться к сопровождению кораблей. Проверять, чтобы руда, или чем там торгуют колонии, шла куда надо.

— Внутри системы тоже вовсю идет торговля, — ответил Амос. — За врата ходить незачем.

— Да, — согласился Алекс. — Но там больше планет, чем я сумею увидеть за всю жизнь. А хотелось бы увидеть хоть несколько.

Официант принёс джин с тоником для Джима и её пиво. Когда Наоми попыталась заплатить, транзакция оказалась уже обнулённой. Официант улыбнулся, покачал головой и сказал:

— За счёт заведения.

Наоми кивнула в знак благодарности. Джим уже пил.

Только Бобби как будто притихла, сжимая в пальцах стакан. Алекс и Амос рассказывали Клариссе про Новую Терру и переход к новым мирам. Джим пил, временами вставляя слово, мысли о политическом собрании отступали, и он понемногу расслаблялся, опускал плечи. Но Бобби что-то решала сама с собой, до тех пор, пока Наоми не прикончила второй напиток и не взяла её за руку.

— Всё нормально? — спросила Наоми.

— Да, — ответила Бобби голосом, который означал «нет». — Просто... получается, это конец проекта терраформирования? То есть, я понимаю, но... Не знаю. Пока мы старались покончить с войной, это меня отвлекало. Но соглашение всё меняет. Отныне мир больше не будет прежним.

— Да, — кивнула Наоми. — Теперь всё будет иначе.

— Изменение Марса — это вся моя жизнь. Построение жизнеспособной экосистемы... это просто было всегда. Слышать о новых законах, правилах и системах, понимать, что это никогда не вернётся... Я не знаю. То, что это и правда закончено, для меня настоящий удар.

— Может, и так, — сказала Наоми.

Но Бобби продолжала, как будто не слыша. Как будто впервые произносила всё это вслух. Узнавала свои мысли, произнесённые её собственным голосом.

— Инарос и весь его Вольный флот сражались ведь не за права Пояса, не за политическое признание. Они дрались за свое прошлое. Чтобы вернуть прежний мир. Может, конечно, во главе с ними, но... Земля теперь не будет домом всего человечества. Марсу не быть больше Марсом, каким я его знала. И астеры тоже теперь не астеры. Они станут... кем? Кораблестроительными магнатами? Даже не знаю.

— Никто не знает, — Наоми повела Бобби к сцене. Марсианка, похоже и не понимала, что они куда-то идут. — Но мы это выясним.

— Я больше не знаю, кто я в этом мире.

— Я тоже. Никто из нас это не знает. Но мне известно, что у меня есть корабль. И моя маленькая семья.

— Да. Звучит неплохо.

— Вот и отлично, — Наоми сунула микрофон в руку Бобби. — Давай-ка, выбери песню.

Подходило время пересменка, бар наполнялся, но на этот раз на Холдена и остальных никто особо не обращал внимания. Даже когда Наоми сорвала аплодисменты за сильно перевранную версию «Одиночества вместе» Дэви Андерсона, никто как будто не узнал экипаж «Росинанта» — просто какая-то компания за столиком номер шесть. Хорошо, что иногда такое случается. К концу ночи на сцену в свою очередь вышла даже Кларисса. Оказалось, у неё хороший певческий голос, и когда она вернулась за столик, местный парень с татуировками группировки «Лока Гриега» пытался за ней приударить, пока Бобби аккуратно не объяснила ему, что ничего не выйдет.

До дока они поехали на метро, заполнили почти полвагона, ещё немного навеселе, слишком громко болтали и смеялись без повода. Алекс всё больше пьянел, Бобби его передразнивала и подначивала, пока оба не превратились в пародию на самих себя. Джим, меньше всех участвовавший в веселье, но как-то умудрившийся оставаться в его центре, сидел с полуприкрытыми глазами, прислонившись к трясущейся стенке вагона и заложив за голову руки. Наоми не понимала, что же так повлияло на неё, и Джима, и остальных — пока они не оказались на корабле. Встретиться с «Росинантом», стоящим на приколе в доке — всё равно что падать в объятья знакомых рук. Они валяли дурака, потому что Джим был беспечен. А Джим радовался, что на этот раз ему едва удалось избежать ответственности за будущее всей человеческой расы.