— Но ведь остальное тебе совершенно не идет, — расстроено проговорил Тимур, осознано не замечая произошедших пару минут назад странностей. Он опять залез в шкаф, вытащил глянцевую коробочку, протянул девушке. — Очень плотные, черные колготки, спрячут любой дефект кожи. Жаль, конечно, скрывать основную красоту, но хотя бы идеальные изгибы мы не потеряем.

Платье свободно струилось, опускаясь мягкими складками до середины бедра. Вырез «лодочкой», открывал ровно столько, сколько требовалось: тонкую шею и изящные ключицы. А короткие рукавчики, будто крылышки мотылька, слегка касались плеч.

— Вот, — радостно констатировал Тимур, — теперь совсем другое дело. Только пары мелочей все — таки не хватает.

И с радостным вскриком «ага», он вдруг приблизился, протянул руку, беря что-то с полки позади девушки, а Настя, не успевшая среагировать и отодвинуться, испытала нешуточный дискомфорт. Сердце ускорилось, забухало где-то в ушах. Пряный, очень знакомый аромат, окутал ее словно мягкий плед. Почему-то пришло воспоминание из недавнего сна, в котором она рыдала на плече у брата, и она попыталась прижаться к нему ближе, ища его защиты. И почти сразу же осознала, что вцепилась в рубаху Тимура, и голос, совершенно не похожий на голос брата, окончательно разбил приятный мираж.

— Тебе плохо? — Тимур несколько встревоженный, слегка придерживал ее за плечи. — Мне показалось, ты на мгновение потеряла сознание.

— Разве? Твои духи… Мне, почему то вспомнился брат, я просто задумалась.

— Да? Ну, тогда, может, уже отпустишь мою рубашку, и мы продолжим. Или ты так сильно желаешь меня, что готова разодрать ее в клочья и предаться безудержной страсти прямо здесь, на ворохе одежды? В принципе я не против, но на допросе честно сознаюсь, что это ты меня совратила! Эй, куда же ты? Я же просто пошутил! — Тимур, ухмыляясь, глядел на побледневшую Настю, с широко распахнутыми глазами отступавшую к двери. А потом не выдержал и засмеялся, и этот искренний, без капли злобы смех, вывел Настю из ступора, заставил неуверенно улыбнуться в ответ и успокоиться.

— Так, а теперь аксессуары! — Ангел с энтузиазмом перетряхивал украшения Станиславы.

— А она не будет против? Это ведь не платья…

— Да нисколько. Я ей новых привезу…

***

Уже через минуту талию Насти обхватил широкий пояс с застежкой в виде бабочки. На запястье левой руки позвякивали три витых стальных браслета. А с шеи свешивалась тоненькая цепочка с бабочкой подвеской.

— А это, оденешь после, — в ладошку легли сережки и кольцо, выполненные в стиле браслета.

«После чего» Настя спросить не успела, тренькнула трубка домофона, и через пару минут в дверь, чеканя шаг высоких каблуков, зашла женщина с ног до головы облитая в красное. Алое пальто и шляпка, алые перчатка и сумка, алые сапоги, юбка и колготки, алая помада на губах и лак на длинных острых ноготках. Даже волосы отливали алым. Ростом она не уступала Тимуру, а фигурой и лицом напоминала скелет рыбы. Но, несмотря на всю ее неказистость, Тимур подлетел к ней и поцеловал в губы. Не просто клюнул, а очень нежно и тепло прикоснулся. Настя в смущении отвела глаза.

— Знакомься, это Люсинда! — представил, наконец, гостью Тимур. Женщина скинула на его руки пальто, и, не снимая сапог, подошла к Насте. — Лучший специалист в своей сфере. Сделать из навоза, прекрасную розу для нее раз плюнуть. А еще она самая замечательная стерва.

— А это, я так понимаю, агнец на заклание? — удивительно низким голосом произнесла женщина в красном и с хищной улыбкой, от которой у Насти мурашки по спине табуном проскакали, взяла девушку за подбородок. Повертела туда-сюда и вынесла вердикт. — Ни чего так, работать можно. Кожа не сильно порченная. Видно, что не так давно на юге отдыхала. Не позднее полугода назад.

Настя промолчала, про себя удивившись, что «замечательная стерва» не ошиблась. А Тимур, сияя как новогодняя елка, проворковал:

— Ты ведь сделаешь с ней что-нибудь доброе, светлое, вечное и не очень вычурное. Ну, в общем, как ты умеешь.

— Без проблем, — кивнула женщина.

В течение следующего часа Настю взбивали, крутили, щипали, начесывали. Тимур гремел посудой на кухне, приносил свежезаваренный кофе, уносил пустые кружки, и, вообще,

активно не мешал. Когда, закончив с волосами, Люсинда переключилась на лицо, Тимур куда-то вышел.

— Ты новая девушка Тимура? — спросила Люси, услышав, как щелкнул замок, и, не дожидаясь ответа, добавила. — Повезло тебе. Он сама забота и нежность, когда с кем-то встречается. Полгода рядом с ним, стали моим самым светлым воспоминанием. Да и потом, очень тепло общается. Ну, если, конечно, расставаться по-дружески без скандалов. Ты давно с ним?

— Она не моя девушка, — донеслось от двери, и Настя, наконец, смогла вздохнуть спокойно. — Она встречается с моим лучшим другом. И в отличие от меня порядочного… хм… кобеля, он очень серьезный и ответственный парень. Так что ей повезло. А ты не вгоняй девчонку в краску, она не такая…э-э-э…умудренная жизнью, как ты.

— А ты быстро, — ничуть не смутилась Люсинда.

— Да я Славкин подарок в машине забыл, — улыбнулся Тимур и показал деревянный бочонок, по боку которого шла надпись, стилизованная под готический шрифт. — Пойду в холодильник пристрою.

Тимур, насвистывая что-то веселое, вышел из комнаты, а от Насти не укрылось, какими холодными стали глаза женщины, как только Тимур упомянул имя Станиславы. Взгляд, которым она проводила парня, наполнился ненавистью, что несказанно удивило Настю, ведь пару минут назад Люсинда абсолютно миролюбиво рассуждала о прелестях этого парня с его, как она думала, девушкой.

***

Еще через полчаса макияж успешно завершился, и красная дама ушла. Тимур проводил Люсинду до двери, собрал с полу и развесил вещи в шкаф и тоже собрался уходить.

— Значит так. Посуду не мыть, в квартире не прибирать. Садясь, расправляй платье. Старайся никуда не прикладывать голову и не тереть лицо. Можешь посмотреть телек, почитать книжку. Скоро придет Славка, вместе с ней поедете в клуб, Мишка вас там встретит. А я побежал, меня уже заждались великие дела. Пока.

Дверь захлопнулась, щелкнул замок. И Настя, наконец, смогла без свидетелей, взглянуть в большое зеркало в прихожей на свой новый образ. Отражение ее приятно удивило. Вместо запуганного галчонка, каким ей приходилось быть последние полгода, она превратилась в хрупкую девушку. Волосы на голове собраны в два кудрявых барашка, лоб прикрывает тонкая недлинная челка. Глаза кажутся еще больше, а ресницы длиннее под тонкими мягко изогнутыми бровями.

«Вот бы брат увидел. Ему бы точно понравилось, — Настя грустно вздохнула и ушла смотреть телевизор, под него невозможно думать, ни о плохом, ни о хорошем.