Старик сжевал еще одну виноградинку, встал, опираясь на тросточку, из кресла, подошел к окну, замер, что-то разглядывая.

— А то, что с Мишкой, точно необратимо?

— Абсолютно. Но если он вам так дорог, так сказать как память, то после принятия моего предложения — он Ваш. Девчонку я, кстати, тоже могу Вам отдать. Сосуд, после использования, мне без надобности. Да и ее брат что-то не спешит сестру забрать.

Эти слова, этот тон переполнили чашу терпения Тимура. Он видел тонкую шею торчащую из ворота рубахи. Старик стоял вполоборота, так что Тимуру удалось разглядеть даже жилку, бьющуюся под кожей. Два шага, быстрое движение, и шейные позвонки хрустнут, тело мешком свалится на пол. Даже Мишка, замерший у двери, не успеет его остановить. И все сразу кончиться, некого станет бояться. Лишь вскочить и допрыгнуть. Он весь напрягся, тело сжалось пружиной…

И вдруг кто-то вцепился в локоть, да еще с такой силой, что Тимур зашипел от боли и резко оглянулся. Сзади естественно никого не оказалось, лишь кровать от движения слегка скрипнула. На это звук обернулся старик. Очень поспешно, надо заметить, и на его лице выражение: «я так и знал» сменилось «неужели я ошибся»

«Значит, проверял меня старый хрыч» — ухмыльнулся Тимур.

— Ну, молодой человек, если больше вопросов нет, перехожу к предложению, — старик опять опустился в кресло.

— Слушайте, Вы всегда так витиевато разговариваете? Представляю, как зовете на помощь, если вдруг решите утонуть: «Молодой человек, не соблаговолите ли Вы прервать свои, я уверен, необычайно важные дела и не протяните ли Вы мне… буль-буль», — Тимур ухмыльнулся и отщипнул себе виноградинку, с той же веточки, что и старик.

— Ха-ха, — хозяин залился добродушным смехом, а отсмеявшись, предложил — Так я начну?

***

Последнее, что помнила Станислава, пол перед самыми глазами и темнота. А когда тьма рассеялась, не до конца надо заметить, девушка оказалась посреди огромного зала. Стены облицованные темным камнем, колонны в несколько обхватов, из того же материала, и где-то там в нереальной высоте, еле видимый в полумраке, свод. А еще несколько запертых дверей и единственный открытый темный проход. И тишина.

Станислава переступила с ноги на ногу, и легкий шорох пошел гулять эхом между колон, пока не стих в глубине темного прохода. А затем, точно возвращая подарок, из тьмы донесся другой звук — шепот голосов. И Станислава, просто что бы не стоять по среди пустого зала, пошла на этот звук, мягко ступая по гладкому полу, оказалась в широком и высоком коридоре.

— Славка! — шепот голосов, точно прибой, принес крик Тимура.

И хотя не было в нем ни страха, ни боли, но Стася прибавила шаг.

Коридор облицовывал все тот же темный камень, освещал все тот же рассеянный свет, льющийся непонятно откуда. Вот только стены здесь не пустовали. Всю их поверхность от пола до далекого потолка занимали ряды картин. В этой галерее лиц встречались как хорошо знакомые, так и совершенно неизвестные. Несколько раз промелькнула тетя Юля, Тимина мать; Мишка разного возраста, несколько раз Настя. А еще какие-то полуголые девицы, то улыбающиеся, то рыдающие. Незнакомые мужчины в смокингах и женщины в вечерних платьях.

Иногда попадались пейзажи: пляж с белоснежным песком и ярко синим морем; лесное озеро; зеленные холмы под синим небом; заснеженные ели в горах. Под каждой картиной висела табличка, но Станислава не могла и не желала останавливаться, что бы разглядывать надписи.

Девушка шла и шла, а коридор не кончался, постоянно плавно загибаясь, из-за чего сложно было сказать, есть ли вообще у него конец. В какой-то момент Станислава поняла, что не одна — рядом беззвучно двигалась бабушка, совсем молодая, такой она была на старых снимках, еще до знакомства с дедушкой. В легком платье, с распущенными светлыми волосами и босая, она шла слегка пружинящем шагом. Ее окружало легкое свечение, точно освещало невидимое для Станиславы солнце. Девушка уже настолько устала удивляться и бояться, что просто спросила:

— Ба, где мы?

— Душа Тимошки. Ну и потемки здесь.

Молодая бабушка говорила и улыбалась, но губы ее оставались недвижимы. Станислава постаралась оставить этот момент без внимания.

— А эти картины его воспоминания?

Бабушка молча кивнула.

— Но если так, то где же я? Нет ни одного моего изображения. Неужели, я для него так мало значу? Даже как друг?

Сердце болезненно сжалось. Захотелось бежать обратно, вглядываться в каждую картину, искать пока не найдет хотя бы одно самое маленькое подтверждение, что она есть в его жизни, но ноги, точно чужие, продолжали двигаться, не желая возвращаться. Бабушка понимающе улыбнулась и указала вперед. Станислава проследила за ее рукой, ничего не увидела, а когда обернулась, бабушка тоже исчезла. И лишь тихий шепот ее таял в полутьме:

— Ты его свет. Жаль единственный…

«Свет?»- подумала Станислава и тут увидела, как впереди разгорается маленький неяркий огонек, точно кто-то зажег сечку.

Свет рос и ширился, заливал все вокруг. Глазам стало больно, и Станислава зажмурилась, а открыв, пережила легкий шок. Опять она посреди зала, такого же, как и первый, только этот ярко освещен и все стены от пола до теряющегося где-то вышине потолка завешаны ее картинами. Некоторые совсем крошечные, меньше ладони, а другие больше человеческого роста. На них она ела, спала, работала, читала, выковыривала что-то спичкой из зуба. Она плакала, смеялась, злилась. Ей было восемь, десять, пятнадцать, двадцать пять.

От такого количества отражения себя, у Станиславы внутри разлилось мягкое тепло, а голова слегка закружилась. Чтобы не упасть, она прислонилась к стене и буквально провалилась в незамеченную дверь, спиной вперед. Очень знакомый голос заставил резко обернуться. И она вздрогнула, оказавшись лицом к лицо с тем, кто не так давно издевался над Настей, а после увез ее на вертолете. Хозяин Теней, Псов и Бездушных, сидел, удобно расположившись в кресле, щипал виноград, поигрывал тросточкой и вел неспешную беседу с кем-то за спиной Стаси. Смотрел он при этом сквозь девушку, точно ее тут и не было.

Станислава попятилась, желая покинуть даже линию этого ледяного острого взгляда. Два маленьких шажка, и запнувшись за низкое, девушка приземлилась на что-то мягкое. Удивительно огляделась. Двери, через которую она вывалилась сюда, и уж тем более коридора за ней в помине не было. Она сидела на широкой кровати. А рядом с ней, и, похоже, так же как и старик в кресле, не видя ее, напряжено замер Тимур, теребил пуговицу на рубахе и ежесекундно облизывал губы, то есть вел себя как всегда, если очень нервничал. В какой-то момент Тимур и осознал, что таким поведением выдает себя с головой, перестал дергаться.

А потом она увидала Мишку. Другим своим зрением, а не так, как его видел Тимур, а то его бы тоже накрыл ужас. Он напоминал сейчас того полу трупа, что не так давно гнался за ней с Настей по улицам празднично разукрашенного города. И она вцепилась в самое родного человека, чтобы не скатиться в бездну отчаянья. И случилось необычное. Тимур почувствовал ее прикосновение и резко обернулся. Вот только удивленный взгляд его прошел сквозь девушку. Кровать скрипнула, и на этот звук повернулся старик, зачем-то отошедший к окну. Довольное выражение его лица, смыла волна удивления, которое он тут же спрятал за вежливой улыбкой — точно маску надел. И Станислава поняла, то же, что и Тимур парой мгновений ранее, старик специально провоцирует, желая в чем-то убедиться. И это наверняка не последняя провокация, а значит нужно держать глаза и уши открытыми, что бы вовремя предостеречь Тимура, постараться хотя бы на время не думать о Мишке и полностью сосредоточиться на злобном старике.

***

— Понимаете, я деловой человек, — собеседник вернулся в кресло. — Можно сказать, я гений в бизнесе. Но сам себя всегда считал в первую очередь ученым. И, как любой ученый, я стараюсь достичь определенного результата. Однажды мне стало любопытно, почему люди умирают. А главное, почему именно я должен умереть. Вы и так знаете, что в результате я узнал многие секреты продления жизни. И даже смог достичь новых высот. Я открыл в себе дар, что спал во мне с рождения — забирать чужую энергию. А после прочтения нескольких старинных фолиантов, по чистой случайности попавших ко мне в руки, я усовершенствовал свои способности! Но меня подвело собственное тело! Да-да. Я долго искал и наконец-то я нашел решения этой проблемы, осталось лишь подтвердить теоретические выкладки на практике.