***

Еще через полчаса они без особых проблем прошли в клуб. Обстановка здесь практически не отличалась от многих других. Два зала, с разной по тематики музыкой, соединены полукруглым практически не освещенным коридором. В одном зале только танцпол. Зато другой разделен на два уровня: на первом — площадка для танцев и барная стойка в углу, на втором — столики, которые сейчас в основном пустовали. Зато оба танцпола оказались забиты под завязку: там отрывались парни и девчонки в возрасте от восемнадцати до двадцати двух. Для них вход до полуночи, когда цена билета в два раза дешевле, был отнюдь не мелочью, ведь сэкономленных деньги как раз хватит на еще одну баночку пива. Они стремились каждое мгновение потратить на танцы. Ведь сидеть за столиками это такое расточительство, а пиво или коктейль можно и стоя попить. Те, кому интересней посидеть и выпить с друзьями под приятную музыку, погонять шары на биллиарде или посбивать кегли в боулинге, подтягиваются значительно позже.

Мишка с Настей и Славкой заняли столик в глубине зала, а Тимур, светясь своей лучшей улыбкой, просочился сквозь очередь очарованных им девушек и впавших в ступор от такой наглости мальчиков, заказал в баре напитки и закуски. Еще через пять минут молоденькая официантка принесла две запотевшие кружки с пивом, два коктейля и различных снеков. Из-под кружки, которая оказалась ближе к Тимуру, Славка, удовлетворенно хмыкнув, вытащила вчетверо сложенный листочек с номером телефона. А Тимур лишь развел руками и обезоруживающе улыбнулся.

Мишка со Станиславой пили пиво, Тимур с Настей коктейли. Тимур так-то брал пиво мальчикам, коктейли девочкам, но Станислава, не считаясь с его мнением, сразу придвинула одну из запотевших кружек себе. Насте эти посиделки напомнили предыдущий поход в клуб в такой же компании. Вот только настроение разительно отличалось. В тот раз люди, сидящие рядом, не были ей столь близки, грядущее расставание не рвало так душу. И разговор, с такой легкостью текший тогда, сейчас обрывался, едва начавшись. Мишка, непривычно хмурый и отрешенный, больше молчал. Настя и сама периодически теряла нить беседы, скатываясь в собственные невеселые мысли.

Рядом с их столиком стало на удивление многолюдно, точно весь клуб решил засвидетельствовать им свое почтение. Мимо с томными вздохами курсировали не только девушки, но и парни, бросали в сторону столика томные взгляды. Станислава с Тимуром переглянулись, очень похоже ухмыльнулись и, перегнувшись через стол, ударили по руками.

— Повторных не считаем, — проговорил Тимур, заговорчиски улыбаясь.

— И инициативы не проявляем, — в тон ему ответила Станислава.

— О чем это они, — шепотом поинтересовалась Настя, склонившись к самому уху Мишки.

Тот в очередной раз вынырнул из задумчивости, оглядел довольные моськи друзей и объяснил:

— Пари: «Кто более популярен»

— Ага, — согласилась Настя, но сути не уловила.

Разговор так же вяло плескался в русле «не о чем». Каждый цедил свой напиток. Лишь иногда то Тимур, то Станислава негромко проговаривали:

— Три.

— Пять.

— Семь.

— Нет, Славка, тот пацанчик не считается, он мне подмигивал.

— Хм… Мальчики небесного цвета.

— Про деление по половому признаку оговорок не было, так что этого в мою коллекцию…

Ночь двигалась к середине. Публика в клубе медленно менялась на более взрослую, и возле столика стало по свободней. Тимур со Станиславой договорились на ничью и убежали танцевать. Мишка спал, положив голову на колени Насти и не выпустив ее руки. Девушка не спеша перебирала его волосы, прекрасно понимая, что это последний раз, когда он рядом. Хотелось разрыдаться, но слезы кончились вчера, и лишь сердце бухало в груди, иногда сбиваясь с ритма или пропуская пару ударов.

Как всегда тихо и незаметно рядом оказался Тимур.

— Медведь в спячке, — констатировал он, взглянув на Мишку, и плюхнулся на диван рядом с Настей, откинулся на спинку. — А Славка ушла носик припудрить.

Они помолчали.

Тимур придвинулся ближе, наклонился. Его дыхание щекотало ухо. Настя дернулась, попыталась отклониться, но парень придержал за плечо.

— Я знаю, — негромко проговорил он, — что значит постоянно убегать, даже не понимая от кого. Знаю, что такое не жить на одном месте и недели, не иметь друзей и бояться всех. Я понимаю — ты не веришь обещаниям, что мои друзья смогут тебя спрятать. Но я прошу, попытайся. Попробуй довериться, как я когда-то смог довериться Станиславе и ее родителям. Они помогли мне, когда я был на краю. Я всего лишь хочу расплатиться за их доброту, хотя бы частично, и помочь тебе. Позволь мне помочь.

Горло Насти сдавил спазм. Она медленно кивнула. А через пару мгновений, когда ее немного отпустило, проговорила, надеясь, что голос не подведет ее, прозвучит достаточно уверенно:

— Я постараюсь. А сейчас, раз уж ты тут, побудь с Мишкой. А я отойду. Мне тоже нужно носик припудрить, здесь что-то душно.

И аккуратно высвободив руку из цепких пальцев Мишки, она растворилась в мерцанье дискотечных огней.

— И ведь опять ни слову не поверила, — тяжело вздохнув, Тимур откинулся на спинку дивана и устало прикрыл глаза. — Ничего, я упорный. Еще раз попытаюсь…

***

Не прошло и пары минут, на диване с диким блеском в глазах подскочил Мишка. Сердце Тимура, который в это время глубоко задумался "не о чем и о смысле жизни", от таких взбрыков отправилось в долгую командировку под правую пятку.

— Ты пугало доморощенное, — переводя дух, проговорил Тимур. — Что вскакиваешь, как ошпаренный.

— Где Настя? — не слыша его, проговорил Мишка.

Он смотрел на свою пустую ладонь с дикой смесью боли и обиды.

— Носик попудрить пошла. Да не волнуйся так, с ней Славка.

В это время как раз, будто в противовес его словам, подошла Станислава и совершенно одна.

— Где Настя? — подскочил к ней Мишка.

— Она пошла к тебе на встречу, — пояснил Тимур, в ответ на удивленно вскинутые брови Станиславы.

— Я ее не видела. Я в курилку еще отходила. Наверное, мы разминулись.

Последнее она договаривала уже в спины сорвавшегося с места Мишки и кинувшегося за ним Тимура. Догнать их удалось лишь у женского туалета и только потому, что они сами остановились. Пропажа нашлась на удивление быстро.

Настя замерла недалеко от двери, прижавшись к стене со светящимся узором. Она вежливо улыбалась, отрицательно качала головой и раз за разом всматривалась в темноту зала. Ее окружало трое парней в легком подпитии, которые, пока что вежливо, ее о чем-то просили. Она опять мотнула головой и, наконец, заметила Мишку. Но вместо радости по ее лицу расползлась гримаса ужаса. Один из парней устав уговаривать, решился на более активные действия, схватил Настю за руку и попытался увести.

И эта капля стала последней в чаше терпения Мишки. Он прыгнул вперед и своим немаленьким весом, помноженном на инерцию, опрокинул противника на пол. Неизвестный затих, Мишка взвился на ноги. Из горла его вырвался рык, мало похожий на человеческий.

— Это! — второй неизвестный бросился на помощь первому, но натолкнулся на кулак Мишки, согнулся пополам. — Моя! — третий попытался отступить, но челюстью зацепился за костяшки правой руки Михаила, мотнул головой и опустился на пол недалеко от первого и второго. — Девушка! — Мишка занес ногу для очередного удара, но попинать ногами полутрупы не дали.

Сзади кто-то повис, сковывая движения. Мишка попытался вывернуться, рванулся, и когда ему это почти удалось, в голос сквозь пелену ярости прорвался голос Тимура.

— Ты пугаешь Настю.

И ярость схлынула, багровая пелена спала. На плечах висел, тяжело дыша, Тимур. Тихо ныли собранные костяшки правой руки. Под ногами шевелились, начавшие приходить в себя, побитые парни. Настя тихо всхлипывала у стеночки. Осознание, что она испугалась именно его, острой иглой пронзило сердце. Мишка стряхнул, уже не так крепко сжимавшие его руки Тимура, пробормотал спасибо, взял Настю за руку и потащил ее к выходу. Все произошло достаточно быстро, никто не успел среагировать, но скоро здесь соберется толпа, и участвовать еще в одной разборке совершено не хотелось.

***

Мишка тянул, не замечая, что его крепкие пальцы больно врезались в тонкое запястье. Лишь на улице Настя смогла вырвать, начавшую неметь руку, а точнее Михаил ее сам отпустил.