Действительно, мишка-коала, напоминавший плюшевого, висел всего в полуметре от них, на одном из восьми одинаковых низкорослых деревьев, и жевал. Правда, с таким удручённым видом, словно приходится поглощать мерзкую, отвратительную субстанцию, которую приличному медведю предложить могли разве что какие-то совсем уж изуверы!

— Похоже, ему эти селекционные эвкалипты не слишком-то…

— Вряд ли. Иначе совсем не ел бы. А вид у него всегда недовольный — я уж видал их тут… Кстати, говорят у них громадные когти! — предупреждение последовало вовремя: Наталья быстро отдёрнула протянутую было к шёрстке руку.

А вот какой-то из молодых, явно чиновников, в строгом блестящем лайкрой костюме, не отдёрнул. За что поплатился длинной, и, судя по вскрику — болезненной царапиной! Грязно выругавшись (на что Наталья фыркнула, а Михаил хмыкнул), парень кинулся к ближайшему медпункту, поддерживая пораненную руку другой рукой, и возмущаясь администрацией — благо, стрелки-указатели имелись тоже через каждые пятьдесят шагов.

Придурок, подумал, провожая его взглядом, Михаил — сам полез. Теперь придётся ещё и штраф платить, за близкий «контакт», и «захождение за барьер». На то и видеокамеры.

Мимо оленей, косуль и полян со всякими горными и равнинными баранами они проходили уже с трудом. Даже Михаил устал. Однако все скамейки, стоящие по интимным тенистым уголкам, оказались уже заняты — тут отдыхали и пожилые, и полные. Да и молодые, как и он, обмахивающиеся проспектами, и вяло переговаривающиеся. Жизнь сейчас такая: мало кто заморачивается физической формой, или работает стоя. (на то и роботы!) А так — все сидят. По уютным кабинетам. Три часа хождения, похоже, для многих — предел.

Наконец попалась монументальная и громадная, как оказалось, когда вошли внутрь, бревенчатая изба-столовая.

Пока Наталия доедала борщ и рагу, он сходил в лавку с обратной стороны дома.

Экспресс-доставка по пневмораспределителю, конечно, обошлась дороговато, но кроссовки показались ему лучшим решением. Он вернулся к спутнице, с сокрушенным видом рассматривавшей стоящие под столом ступни, извлечённые из туфель:

— Не представляю, как я потопаю дальше!

— Зато я представляю. Ну-ка, примерь! — он вынул руки с обновой из-за спины.

— Вау!!! Михаил! Откуда?! — энтузиазм явно был неподдельным. Приятно.

— Экспресс-доставка. Лавка — за углом. Таких беспечных здесь — каждый второй. Все как-то забывают, что ногами можно ещё и ходить…

Правда, часа через два, после всех этих экзотически ярких и иногда громко орущих бабочек-колибри-попугаев-варанов-обезьян, содержащихся уже в вольерах-помещениях с искусственным климатом, ноги гудели и у него…

Домой добрались только к шести.