Звучит романтично, когда так говорят об этом, да?

Я хмурю брови.

— Он никогда не собирался лишать меня наследства, не так ли?

Мама смеется.

— Кузену Тимми? Твой отец предпочел бы сотрудничать с Инглибом Маккеем, чем отписать деньги той части семьи. Он был довольно убедителен, не находишь?

Я киваю.

— Злишься?

Я качаю головой.

— Как я могу злиться, мам. Я бы никогда не встретил Эллу.

Она дергает меня за бороду.

— Итак, ты абсолютно уверен, что она та единственная, Алекс? Ты не можешь вскружить голову и бросить ее. Поверь мне, это неприятно. Из-за твоих выходок на прошлой неделе отец потерял хорошего бухгалтера.

Она вспомнила о Рене. Та ушла со скандалом и переехала в Техас. Мой отец был расстроен и даже предложил ей работать удаленно, но она отказалась, сказав, что ей нужен перерыв.

Я пытаюсь проглотить комок в горле.

— Я думал, что она та самая, мам. Но она ушла. Ты читала статью?

Она кивает. Моя мама сейчас единственная женщина в моей жизни, которая не хочет меня убить. Она умнее Индианы Джонс. И если кто и может расшифровать скрытые значения, то это она.

— Как думаешь, я ей нравлюсь?

Как только слова слетают с моих губ, меня передергивает. Звучит, как вопрос школьника девственника, да?

Мама усмехается.

— Конечно, ты ей нравишься, но явно это было до бороды. Ты правильно поступил, позволяя ей заниматься тем, чем она хочет. И знаешь, как говорят: если любишь кого-то, дай ему свободу. Если вернется, значит, он твой человек.

Я моргаю.

— А если не вернется?

Она закатывает глаза.

— Живи дальше, дорогой.

Она машет журналом.

— После того что она написала про тебя, у тебя не будет отбоя от поклонниц.

Спасибо, мам. Очень успокаивающе.

Ее телефон звонит.

— Да все еще жив… нет, все еще не брился… да, я думаю это исправить… ладно, увидимся через час.

Она вешает трубку и улыбается.

— Это был твой отец, он уже едет. Давай приберёмся, и я приготовлю ужин.

Она выходит из комнаты, и я встаю с постели. Я слышу звон стекла, когда она собирает бутылки с пола. Какая классная у меня мама. Я был идиотом, когда сомневался в ее лояльности. С другой стороны, мой отец? Боже. Не могу поверить, что у него был гарем, а вы?

Я наслаждаюсь долгим, теплым душем и подношу лезвие к своей гриве. Я почти вернулся к своему нормальному состоянию… почти.

Да, я тоже этому не верю.

Видите одеколон здесь? Этот аромат я выбрал для нашего первого свидания. Все напоминает мне о ней. Видите это? Я даже выделил ей чертову зубную щётку, для того чтобы она могла освежиться между нашими сексуальными сеансами по выходным. Я не могу выбросить ее. Может быть, я поставлю ее в рамку и повешу над кроватью.

Да, именно это я и сделаю.

Я возвращаюсь в гостиную, и вижу, что отец сидит на диване. Он читает «Нью-Йорк Стайл». И можете догадаться, какую статью?

— Папа

Он кладет журнал и встает.

— Ах вот ты где! Я и не узнал тебя без бороды.

Провожу рукой по волосам и извиняюсь:

— Прежде чем ты пнешь меня под зад, я хочу извиниться за презентацию. Я совсем забыл о ней.

Он наливает два стакана виски.

— Я рад, что ты не показал своего лица, пока проводил этот научный эксперимент на своем подбородке. Паркер помог, и все прошло хорошо.

Я должен быть счастлив?

Но мне все равно. Мой отец перестал меня критиковать, но по голосу я слышу, что он разочарован. Мне не следовала забивать на нашего клиента.

Мама плывет по комнате, неся тарелку горячей домашней еды.

— Это просто макароны с сыром, но это все что я смогла найти. После обеда я почищу холодильник. Кажется, я видела, что там кто-то бегает.

Я качаю головой, накрываю на стол, пока мой отец открывает бутылку белого вина, которое подойдет к нашей пасте. Теперь у нас играет музыка.

Бинг Кросби.

Я не держу тебя.

Ну, разве это не мило?

Мои родители сидят на противоположной стороне стола. Посмотрите, как мать подталкивает отца? После наступает неуютная тишина. Могу сказать, они что-то замышляют. Я бросаю салфетку на стол и скрещиваю руки на груди.

— Я уже говорил вам, что не буду заниматься сексуальной терапией или какой-бы то ни было другой терапией!

Они обмениваются понимающими взглядами. Мой отец наливает мне бокал вина.

— Успокойся, сынок. Никто и не думал о терапии. Как шардоне?

Я пожимаю плечами и продолжаю копаться в своей еде.

— Нормально.

Он крутит вино в бокале и вдыхает.

— Я выбрал его, когда последний раз был во Франции

Франция. Опять это слово.

Мой отец наклоняется вперед.

— Я не буду ходить вокруг да около, сын. Я не доволен твоей работой на данный момент.

— Какой работой?

Он делает глоток вина.

— В точку.

Он привел меня туда. Я был не в лучшей форме. Мой отец отодвигает тарелку в сторону.

— Когда ты в форме, ты просто фантастичен. Один из лучших в бизнесе. Посмотри, как ловко ты обвел Джулиану вокруг пальца, не говоря уже о…

— Джек!— мама кашляет.

Меня передёргивает.

Мой отец прикладывает салфетку ко рту.

— Я пытаюсь сказать, что тебе нужно вернуть свои чары назад. Это хорошо для бизнеса.

Я открываю рот, но он поднимает руку и продолжает:

— Должен признать, ты знаешь свою целевую аудиторию, женщин.

Я поднимаю бокал и криво улыбаюсь.

— Должно быть, я получил это от тебя, папа.

Моя мама хитро подмигивает мне.

Он продолжает:

— Что ж, для себя я решил, почему бы не поставить цели на другие парфюмерные дома?

Он наклоняется вперед.

— Зачем останавливаться? Подумай об этом. С твоим навыком общения с противоположным полом, мы могли бы заполучить дома моды. Обувные компании. Весь мир будет открыт перед нами.

Я киваю. Он в чем-то прав. Когда я в форме, меня невозможно остановить.

Он продолжает, с восторженным волнением в глазах.

— По боку Нью-Йорк, где еще в мире сама большая концентрация такого типа компаний?

Я нанизываю кусочек макарон с сыром и думаю… Лондон, Париж…

Подождите секундочку.

Я смотрю прямо.

Папа с мамой усмехаются.

Я бросаю вилку

— Подождите, вам нужен кто-то, кто поедет в Париж?

Мой папа подмигивает.

— В точку. Только на пару месяцев, чтобы определить новые возможности. Что думаешь, сын?

Я смотрю, навострив уши. Как собака с двумя членами.

— Что я думаю? Я думаю, это чертовски удивительная идея. Простите за мой французский.

Папа делает глоток вина.

— Рад, что ты согласен. Поэтому я подумываю отправить туда Раджа.

Подождите… что?

Я хмурюсь. Теперь они оба смеются.

— Это просто шутка, сынок.

Мой отец достает из кармана пиджака лист бумаги и толкает его через стол. Я надеюсь, он не сделал этого, а то я чувствую себя говнюком.

Я беру бумажку.

Чтоб меня. Это билет на самолет.

— Я забронировал тебе место в бизнес классе на рейс Air France, вылетающий утром в следующий вторник. Я поговорил с Джулианой. Она любезно предложила взять в аренду ее квартиру в Париже. В качестве жеста доброй воли, я сказал, что мы примем ее и снизим стоимость рекламной кампании.

Мои глаза округляются.

— Успокойся, сынок. Джулианы там не будет

Моя мама подмигивает. Еще раз. Наверное, вино вызвало у нее нервный тик.

— И ты никогда не знаешь, с кем столкнешься там, верно?

Боже, она действительно хочет внуков. Я ее единственный сын, ее единственная надежда.

Но моя мама в чем то права. Если я буду в Париже по делам и случайно наткнусь на Эллу, что может быть… круче. Счастливая случайность. Определенно не преследование, как вам?

Мой отец закуривает праздничную сигару.

— Достаточно ли пяти дней чтобы разобраться с твоими проблемами?

Я смеюсь.

Пять дней? Это займет гораздо больше времени, но теперь есть проблеск надежды. И это чертовски хорошее начало.