— Что ж, теперь я здесь. И я остаюсь.

— Филип, нет. Это моя миссия.

Не теряя ни секунды, ответил он:

— Ты — принцесса. Как королевская гвардия, я обязан защищать королевскую семью. И как друг, я обязан защищать тебя.

Я прикусила губу.

— Филип, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Мы не знаем, как долго это путешествие может продлиться, и с чем мы столкнемся, и я не хочу, чтобы ты потерял свою должность, когда вернешься.

— Меня не волнует потеря должности. Если я потеряю тебя, — он провел рукой по волосам, — я не смогу жить с этим.

Я вздохнула. Филип был таким же упрямым, как и я. Стоять и спорить с ним было пустой тратой времени. Я села на Бисквит, а Филип сел на Эйса и спросил:

— Ну, куда мы направляемся?

Я улыбнулась Филипу, радуясь, что не должна делать это одна:

— В Гумпольдскирхен. Волшебный народ должен знать, где Кракатук.

9. Клара

Мы скакали всю ночь и после рассвета. Солнце поднималось над горизонтом, заливая стройные сосны и ели мягким золотистым сиянием. Свежий воздух смешался с запахом сырой земли и яблок. Сладкая мелодия арфы достигла моих ушей. Даже самые выдающиеся придворные музыканты не могли играть так божественно, я была уверена, что арфист — волшебное создание.

— Мы, должно быть, очень близко к Гумпольдскирхен.

Филип нахмурился, явно не разделяя моего восторга.

— Нам нужно отдохнуть и придумать план, прежде чем мы доберемся до деревни.

— Но принцы и стража…

Филипп закатил глаза.

— Я видел принцев. Сомневаюсь, что кто-то из них ехал ночью, и охранники тоже. Неразумно слишком истощать лошадей, когда нельзя их поменять в пункте назначения. Я уверен, что нам хватит времени на все. Мы можем взять двадцать минут, чтобы отдохнуть, поесть и обдумать стратегию.

Неохотно я последовала за ним к мелкой реке. Только когда я слезла с единорога, то поняла, как сильно болят спина и бедра. Кости скрипели, когда я потянулась и села на землю, чувствуя, что могу остаться там навсегда. Бисквит и Эйс пили из ручья, а Филип предложил мне фляжку, но я покачала головой.

— У меня есть своя, — я вытащила ее. — Крестная сказала, что она никогда не опустеет.

Он оценивающе посмотрел на нее.

— У тебя есть волшебные яблоки и сыр?

— Нет, но у меня есть хлеб, — я поделилась им с Филиппом, Эйсом и Бисквит, которые были озадачены тем, как хлеб снова появлялся прямо у нас на глазах, когда я отламывала кусочек.

— Я рада, что ты пошел со мной, — сказала я после долгого молчания.

— Я тоже. Знаешь, ты можешь быть сильной и позволять другим помогать тебе. Они не особенные, — Филип посмотрел мне в глаза, и у меня возникло ощущение, что он может читать меня, как книгу, не заставляя ничего говорить.

Я отрицательно покачала головой.

— Здорово иметь кого-то, кто прикрывает мою спину, но это не то, что я имела в виду. Я рада, что ты пришел, рада твоей компании.

Он улыбнулся, его взгляд скользнул по моим губам, и странное трепетное чувство наполнило меня. Я поняла, что мы были так близко, наши руки почти соприкасались. Вместо того, чтобы отстранится, я наклонилась вперед. Позади меня послышался шорох, разрушающий момент, и я повернула голову, с облегчением увидев, что это просто маленький серый кролик, промчавшийся под кустом.

Не желая слишком много думать о том, что мы с Филиппом едва не сделали, я поднялась и добавила своему голосу позитива.

— Давай найдем Кракатук.

Филипп открыл и закрыл рот, затем сел на Эйса и последовал за мной и Бисквит. По мере того, как мы приближались к Гумпольдскирхену, красивая музыка становилась все сильнее и сильнее, пока не казалось, что она идет отовсюду. Не было болезненно или неудобно, просто всепоглощающе. Музыка была не единственным признаком того, что мы покидаем нормальный мир. По периметру деревни шел синий, сверкающий свет. Несмотря на то, что вокруг было красиво, это заставило меня содрогнуться. Будет ли он действовать как барьер и удерживать нас? Или это был сигнал тревоги, который вырвется на свободу, когда мы переступим порог? В любом случае, мы должны были действовать осторожно, поэтому мы с Филипом спешились. В итоге мы шли рядом, так близко, что почти касались друг друга. Кожу покалывало от близости, и все же я успокаивалась в его присутствии.

— Я пойду первым, — сказал Филип.

Прежде чем я успела ответить, пронзительные крики нарушили гармонию музыки. Полдюжины огромных птиц закружились над нами, их головы и верхняя часть туловища были орлиными, а нижняя-львиными. Их хищные клювы и когти были ржавого цвета, а тела — смуглыми, но их головы, грудь и крылья были кремневого цвета. Они были величественными, ужасающими существами.

— Грифоны, — я застыла от страха. Единственным магическим животным, которого я знала, была Бисквит, которая отступала назад вместе с Эйсом. — Все в порядке, — сказала я успокаивающим тоном. Бисквит и Эйс топнули копытами несколько раз, прежде чем успокоиться, пока я пыталась понять, как справиться с грифонами, кружащими вокруг нас.

Филип потянулся за луком, но я остановила его.

— Не надо. Это только ухудшит ситуацию.

Я сделала несколько шагов ближе, проверяя, что будут делать грифоны. Как я и ожидала, они спустились с неба, хлопая огромными крыльями. Я заставила себя стоять на месте и не отступать ни на дюйм.

— Что вы здесь делаете, люди? — низкий голос раздался из клюва самого большого существа и поразил меня. — Вас не должно быть здесь. Это территория волшебного народа.

Инстинкты кричали мне бежать и прятаться. Вместо этого я низко поклонилась, все годы занятий этикетом наконец-то окупились, и прижалась к спине Филипа, сигнализируя ему поклониться.

— Вы правы, это не наши земли, — начала я. — Меня зовут Клара, принцесса Австрии, и я пришла сюда за советом к волшебному народу. Я была проклята и, не обладая собственной магией, прошу совета.

Грифон склонил голову и через секунду кивнул.

— Она говорит правду.

— Она говорит правду, — эхом отозвались за его спиной пять грифонов.

— Ты войдешь и получишь ответы, — сказал вожак. — Но как только ты это сделаешь, то должна двигаться. Если никто в деревне не знает ответов, которые ты ищешь, или если они не захотят дать их, ты должна уйти.

— Я понимаю, — ответила я. Грифон бросил на Филипа выжидательный взгляд, но Филип молчал, поэтому я толкнула его локтем.

— Я понимаю, — сказал он с раздражением.

— Очень хорошо. Вы можете пройти.

Грифоны снова поднялись в воздух, и я осторожно шагнула в синий свет, вздохнув с облегчением, когда ничто не ударило меня и не причинило боли каким-либо другим способом.

— Не надо было так быстро соглашаться на их условия, — проворчал Филип.

Я бросила на него раздраженный взгляд.

— Нам не с чем торговаться. Плюс, их условия показались мне справедливыми, — я старалась не думать о том, что будет, если никто из жителей не захочет мне помочь. Из книг я узнала, что волшебный народ изменчив, его настроение меняется ежечасно.

Я временно отвлеклась от своих забот открывающимся передо мной видом. Самая сочная трава и мох, которые я когда-либо видела, окружали меня; в центре была проложена мощеная дорога. Деревья были такими высокими, что я не могла видеть их верхушки, а огромные грибы росли по спирали, создавая странные лестницы. На каждом дереве было по несколько миниатюрных дверей и окон, и я мельком увидела крошечные лица и крылья внутри… феи.

Были и обычные дома с разноцветными ставнями и соломенными крышами, которые выглядели мягкими, как облака. Густые лозы росли из земли, в них были зажжены лампы, а прямо перед ними стояло широкое дерево с несколькими горшками на ветвях, которые, как я предположила, тоже были домами. Радуга шириной с озеро сияла на горизонте, а перед ней располагался узкий, красно-каменный мост, соединяющий два каньона.