Но именно ей я и позвонила, когда почувствовала, что нуждаюсь в практике другого рода.

Я долго ходила вокруг да около, не зная с чего начать. Буквально. Розали сидела в кресле и с тщательно скрываемым интересом смотрела за моими метаниями по её небольшой гостиной.

- Ради бога, Белла, у меня уже голова кружится! Сядь и скажи первое, что придёт в голову.

- Они женаты?

Она неожиданно громко расхохоталась. Такой реакции я не ожидала, впрочем, как и того, что когда-нибудь осмелюсь спросить кого-нибудь об этом. Немедленно захотелось провалиться под землю.

- Я знала, что ты не так непроницаема, как кажешься, - сказала Розали, отсмеявшись. - Вернее, пытаешься казаться.

- О, да, ты меня раскусила, - съехидничала я.

- Ладно, извини. – Изящные руки взлетели вверх. – Они там все с ума посходили. Особенно мой малахольный братец. Только и разговоров, что о твоей несчастной судьбе. Не то чтобы я не разделяю их точку зрения, но это утомляет.

- Спасибо за честность. Ты не ответила на вопрос.

- Нет, Белла, они не женаты. – Розали постаралась сказать это как можно мягче, выделяя каждое слово. – Но я прошу тебя не строить на этот счёт иллюзий.

Не то чтобы я их строила, но сил сдержать улыбку понадобилось много.

Розали продолжила:

- Не скажу, что мы с Таней подруги, но за последние годы я хорошо её изучила. Она умная, целеустремленная и я бы даже сказала опасная в плане достижения своих целей. Эдвард был для неё лакомым кусочком задолго до того, как познакомился с тобой. В первые годы мы все сосредоточены исключительно на себе, и тогда у Тани с ним просто не было шансов. После она предпринимала попытки привлечь его, но в нашем мире это происходит не так. У вампиров связей на одну ночь не бывает, да и Эдвард на подобное никогда бы не согласился.

- Так почему же они не женаты?

- Не знаю, - Розали пожала плечами. – Вернее, мы все знаем почему, но до сегодняшнего дня внятного объяснения не существовало.

- Ты хочешь сказать, Эдвард не женился на Тане потому что всё ещё…

 Не дав мне договорить, Розали вдруг вскочила с кресла.

- Ты для этого меня позвала, да? Чтобы сделать своей наперсницей? – Она по-звериному ощерилась и выставила вперёд указательный палец. - Так вот, знай, я не стану помогать тебе вернуть Эдварда.

- Значит, тебе легко удастся убедить его, что в мои планы это не входит.

От изумления её лицо вытянулось.

- Ты говоришь это серьёзно?

- Вполне.

- Неожиданно. – Не отрывая от меня глаз, белокурая вампирша без присущей ей грациозности плюхнулась в кресло. – Значит, я была права: ты не любила его тогда. Не любишь и сейчас.

Она смотрела на меня выжидающе. На мгновение показалась, что сестра Эдварда страшится услышать подтверждение своим словам.

Настала моя очередь усмехаться.

– Нет. Ты снова ничего не поняла. Я люблю Эдварда, и всегда буду любить. Полагаю, он испытывает те же чувства. Но ты видишь, что сделала с нами эта любовь. Где мы из-за неё оказались. Слишком многое изменилось, чтобы снова начать с того, на чём мы закончили. Если он счастлив с Таней, пусть так и будет.

Розали долго молчала, изучала меня исподлобья.

- Альтруистка, значит. – Её губы скривились в некоторое подобие улыбки. Она покачала головой. – Да не будет так, пойми ты. Всё не так было с самого начала вашей истории. Раньше мы жили, как обычная семья: родители и дети. Я понимаю, некому было объяснить тебе это, но при обращении мы застываем не только в своих телах, но и в мыслях, желаниях, эмоциях. Только потрясения могут изменить нас, заставить чувствовать по-другому, раскрыть в себе что-то новое.

Я понимала, Розали сейчас говорит о том, что её очень волнует, поэтому внимательно вслушивалась в её слова.

- Твой призрак все эти годы витал между нами. До твоего появления мне всегда было восемнадцать. Теперь же я чувствую себя гораздо старше. То же самое произошло и с остальными. Разве только Карлайл и Эсми справились лучше. Последняя попытка походить на семью провалилась, едва начавшись. Это было восемь лет назад, здесь же, в Форксе. Насколько я понимаю, именно тогда Элис нашла тебя. То, что с ней стало после этой встречи, окончательно отдалило нас друг от друга.

- Зачем ты мне всё это рассказываешь?

- Затем, чтобы ты поняла. – Розали сделала ударение на последнем слове. - Эдвард больше не столетний мальчишка, который влюбился в тебя много лет назад. Он изменился, и поступки его соответствуют возрасту взрослого человека. Мой брат не сошёл с ума, расставшись с тобой. Был на грани, да, но не сошёл. И, узнав о твоей смерти, пусть не сразу, но нашёл в себе силы жить дальше. Такого не бывает, Белла. Среди вампиров такого не бывает. – Розали покачала головой. - Мы погибаем, когда что-то случается с нашей второй половинкой. Действительно погибаем. Не важно, как это случается, но смысл один: вампиры – однолюбы.

- Эдвард жив, значит, я – не его любовь.

- Ты опять ошибаешься. Эдвард жив, потому что жива ты. Только то.

Смысл, сказанных Розали слов, не сразу дошёл до меня. Но когда я несколько раз прокрутила их в голове, то пришлось надолго замолчать.

Это была интересная теория. Поверить в сверхъестественные обстоятельства, сопутствующие истории наших с Эдвардом отношений, было бы труднее, если бы мы оба не принадлежали к сверхъестественному миру. Может, подобные истории случались и раньше, вот только кто может поведать об этом? Карлайл? Эдвард? Вольтури, которые прожили на свете дольше любого из нас? Нет повода не верить Розали. Но и доверять ей не получалось.

- Моя версия выглядит правдоподобнее.

Она хмыкнула:

- Думай, как хочешь, но теперь всё становится на места. Если это понимаю я, понимает и Таня. Уверяю тебя, она так просто не отступит. У неё получилось изгнать твой призрак, за живой Беллой Свон дело не станет.

- Если Эдвард изменился, то он тем более не может бросить её. Обязательства.

- Думаешь, ей этого будет достаточно? Имея всё, довольствоваться отношениями из-за обязательств? Э, нет, - протянула Розали. - Именно поэтому Таня уехала. Она предоставила Эдварду самому решать их дальнейшую судьбу. И если он решит неправильно, берегись, Белла: Вольтури – не самый главный твой враг.

- В таком случае, ты точно мне поможешь.

- И напрасно потрачу время. Увещевать и уговаривать? Вот уж уволь. Если хочешь знать, он целыми днями торчит на границе леса, сторожит тебя. Боится, что ты исчезнешь так же внезапно, как и появилась.

От этой новости я почувствовала пульсацию в горле. Значит, мне не казалось: я действительно уловила аромат Эдварда.

- У тебя плохо получается скрывать радость. – А я так старалась! – Прежде, чем показать Эдварду, что он тебе безразличен, для начала убеди в этом саму себя.

С каждым сказанным словом всё только больше запутывалось. Уверенность в правильности принятых решений таяла на глазах. Многих факторов я не учла и не предвидела, и теперь не знала, как поступить, чтобы выйти из этой ситуации с наименьшими потерями.

- Что мне делать, Розали?

Не ей я должна задавать этот вопрос, тем удивительней, что она на него ответила.

- Для начала встреться с ним. Поговори. А там сама решишь, что тебе нужно. С ума сойти, - воскликнула она внезапно. – Я даю советы Белле Свон! Кто бы мог подумать!

- Получается, мне удалось сделать из тебя свою наперсницу, - улыбнулась я.

- Получается, что, несмотря на прожитые годы, в чём-то ты осталась прежней. А вот я изменилась. Это радует и печалит одновременно.

- Повторюсь: ты хорошая сестра, Розали.

- Эдвард наверняка где-то поблизости, - сказала она, поднимаясь. – Я скажу, что ты ждёшь. Чёрт, а это дерьмо заразно, знаешь?

Ещё раз чертыхнувшись, Розали вылетела из дома, изо всех сил стараясь не походить на человека.

Дверь она оставила открытой. Нарочно или нет - не знаю. За порогом сумеречный лес дышал холодом, который я не чувствовала, но ощущала. Сквозь серо-зеленое марево стелился туман – рваный, будто облака. Деревья, вплотную окружившие дом, выступали из него, как безмолвные стажи. Заросшие мхом и лишайником, они стояли здесь не одно десятилетие, и, дай бог, простоят ещё столько же, прежде чем упадут от ветра или будут изъедены паразитами. Обездвиженные отсутствием ветра, безмолвные без птичьего щебета, даже в этом состоянии они казались живее меня. И всё-таки я превосходила в одном важном показателе: в отличие от вековых сосен, я сама могла решить, когда мне упасть. Способ сделать это был, оставалось лишь выбрать время. В моём случае это время измерялось не минутами или часами, а завершёнными делами.