И вдруг Лида вздрогнула … по экрану заскользили, сменяющие друг друга, фотографии: она с Андреем … разные позы … красивые, роскошные, эффектные. Потрясающее слайд-шоу. Но Андрей же так и не сделал ни одного снимка … хотел, но у него не было такой возможности. Получается, что он все равно «снял» все эти десятки кадров в своей голове. Для капсулы этого достаточно. Кадры зафиксировались, и теперь поражали их обоих своим дивным изящным разнообразием и мастерством. Ни на одной фотографии они не обнажены полностью, вокруг тел разливается особая воздушная аура, чувствуется, как ветер из окна освежает кожу, и первые солнечные лучи медленно освещают их прекрасные лица … великолепные фееричные кадры, от которых глаз не отведешь. Да, Андрей мастер. Слайд-шоу медленно идет по экрану, снимки начинают повторяться, они завораживают и вновь погружают их обоих в бесподобное восхитительное действо. Это уловки капсулы. К чему они? Лида не знает. Андрей, забыв обо всем, смотрит на экран.

Лида устала, фильм Андрея ее вымотал, опустошил. Считается, что она знает своих клиентов, чувствует их, но наверное только в той же самой степени, в какой человек может постичь самого себя. Кино делает его знание о себе глубже, и перед ней каждый клиент после сеанса открывается заново, разрушая ее прежние представления, часто поверхностные и ошибочные. Какой же этот Андрей все-таки сложный и сумрачный человек, плетущий вокруг себя вязкую, едва заметную, паутину, не дай бог в нее попасть. Он высасывает из близких энергию, сам того не сознавая, но … ей-то было с ним легко. Лида бы еще разок с ним увиделась, но знает, что этого точно не случится. Никто в капсуле не задерживается, чтобы заниматься с вербовщиками любовью. И это правильно.

Скоро конец рабочего дня, надо взять себя в руки и подключиться к следующему «зрителю». Какая разница к Паше или к Изольде. Еще пару минут и она будет готова … Лидины веки стали тяжелыми, мысли почти выключились, Лидой овладела спасительная дремота, длящаяся несколько минут, но освежающая как крепкий продолжительный сон.

Вдруг раздался звонок, точно такой же, как у Лиды дома в Москве. Звонок тут был конечно не нужен, ну кто мог к Лиде прийти? Что за черт! Настойчивая настырная трель, кто бы не звонил, уходить не собирался. Лида не испугалась, ею овладело жгучее, беспокойное, щекочущее нервы, любопытство. Кто-то к ней пришел и сейчас она узнает, кто.

Вербовщица

На пороге стоял хозяин, тоже Андрей, но вовсе не тот, кого Лиде хотелось бы сейчас видеть. Ну кто это еще мог быть! Хозяин улыбался, как если бы он действительно пришел в гости. Светская вальяжная мина приглашала Лиду к гостеприимству. «Кофе что ли ему предложить, хотя с другой стороны … может ли он есть и пить …?» «Ну, Лида, конечно я с удовольствием выпью кофе … с пирожными, если не возражаете» — упырь читал ее мысли, кто бы сомневался.

— Что это вы обо мне вообразили, Лида? Еще и упырем меня называете. Перестаньте, не злитесь на меня. Сейчас я человек и соответственно ем и пью, как все люди. А вы думаете, что если меня ткнуть чем-нибудь острым, то из меня польется ярко голубая жидкость вместо крови? Так?

— Ничего я такого не думала — сказала Лида, хотя подобная мысль ей действительно давно приходила в голову. Сейчас ей очень хотелось бы скрыть от Андрея свои мысли … да какое там …

— Лида, вы наверное начитались научной фантастики или сомнительных фильмов насмотрелись. У меня обычная красная кровь, как и у вас. Не сомневайтесь.

— А я вообще, если хотите знать, не понимаю, кто вы … Откуда пришли? Что вам от меня нужно? Вы же не просто так пришли. Я права?

— А если просто так? Может я просто хотел с вами повидаться. Что тут такого?

— Для человека ничего такого, но не для вас. Вы сами говорили, что вы не человек. Я запомнила, хотя и не понимаю, кто вы. Вы же мне все равно не объясните.

— Лида, я бы с удовольствием, да только это практически невозможно.

— А вы попробуйте.

— Я — связной между материальным, в вашем случаи, белковым миром и мысленной идеалистической субстанцией. Я микроскопическая частица универсального разума, который управляет бесконечной вселенной. Я — мысль, идея … воспринимайте меня так. Для вас это синклит, он существует, и для его существования не нужно энергии, он — нематериален. Для контакта с вами я стал человеком и для поддержания этой функции затрачивается непредставимое количество энергии. Я вам объясняю, как могу, кто я, но вряд ли вы сможете это постичь. Верующим людям это легче, но тут не надо иллюзий, ни я, как частица нематериального синклита, ни синклит как цельность — не бог, которому молятся, и который, якобы, создал человека по своему образу и подобию. Это наивно и неверно по-сути. У чистой идеи нет никакого образа. Образ идее придают люди, и это в общем-то неразумно. Синклит не следит за людьми, не направляет их, не наказывает, не воздает … религия — это придуманная людьми философия всевластного божества, как бы его не называли разные конфессии. А мы, между тем, — это разум вселенной, у него свои непостижимые людьми законы развития, которые, если я попытаюсь вам их изложить, только запутают … Синклит — это в человеческом понимании, скорее наука, чем мораль.

— Я как вербовщица, тоже работаю на идею синклита, но так до сих пор и не понимаю, зачем мы вербуем людей, зачем все это надо? Синклит проводит какой-то эксперимент? Так? В чем он состоит? Или не стоит меня в это посвящать, потому что я все равно не пойму? Клиенты часто воспринимают вербовку как эксперимент, а я им отвечаю, что они ошибаются. Значит все-таки они часть какого-то масштабного эксперимента, не стоит этого отрицать?

— Да, конечно это эксперимент, который связан с математической комбинаторикой. Мы рассчитывает множества сочетаний во всех их вариантах и перестановках, чтобы проверить условия, при которых модификации личности приведут к изменению судьбы. Насколько мелки должны быть изменения, чтобы образовать модифицированную цепочку, создающую иной алгоритм. Жизненный путь — это сложный алгоритм, состоящий из множества элементов, которые мы тасуем, создавая иную комбинацию, выраженную в числах, стремящихся к бесконечности. Понятие бесконечности вам не постичь, и тут нет ничего для человека обидного. Просто учтите, что комбинации в бесконечно больших числах имеют бесконечное количество модификаций. Лида, вы красивая, умная женщина, зачем вам эта математическая абракадабра? Просто делайте свое дело и наслаждайтесь жизнью.

— Хорошо, Андрей, оставим это. А зачем вы пришли?

Андрей продолжал загадочно улыбаться, с аппетитом уплетая маленькие шоколадные пирожные, которые Лида для него «сделала». Она воочию видела хозяина всего один раз в том сумрачном зале «иностранки», который послужил ей туннелем. Он был все тот же: худощавый мужчина средних лет, с небольшой академической бородкой, в очках. Ни дать, ни взять вузовский профессор, скорее технарь, чем гуманитарий. «Странно, внешне он вроде ничего … но совсем его не хочется. Почему интересно так? Да можно ли иметь с ним секс? Большой вопрос.» — Лида не могла заставить себя не думать о хозяине как о мужчине, хотя с досадой понимала, что Андрей и эту ее мысль прочитал.

— Ну, что вам, Лидочка, интереснее? Могу ли я удовлетворить женщину и насколько мне это было бы приятно? … Или «зачем я пришел?» — все-таки основной базовый вопрос? Насчет секса … тут все не так просто, как вам кажется. Разумеется я могу вас, грубо говоря, трахнуть, да только я отличаюсь от обычного человека тем, что не совершаю поступков и действий, которые не работают на мою цель. Я — связной синклита, я должен делать то, что необходимо для службы. Если бы секс с вами был мне необходим для дела, поверьте, я бы смог быть вам желанным. А сейчас вы меня не хотите, я специально сделал себя асексуальным. Секс нас бы просто отвлек, дикая растрата энергии, причем впустую. Да, да … вы правы … это я вмонтировал в фильм вашего Андрея прощальные кадры, он и сейчас не может от них оторваться. Он действительно очень хороший мастер, и хороший, кстати, любовник.