В другой раз удивительный певец завел балладу о древних подземных дворцах, и у группы гномов, сидевших неподалеку, дружно полились слезы из глаз. Самый старший гном позвал музыканта и возбужденно спросил, откуда тому известно об их давно потерянном королевстве. В ответ тот вынул из-за пазухи карту, при виде которой половина гномов попадала в обморок. Они сулили все сокровища своих мастеров за то, чтобы он пошел с ними, но музыкант только улыбнулся и вернулся к камину, где продолжил наигрывать незатейливый мотив, как будто ничего не случилось.

Но сегодня хозяина старой таверны не покидало чувство, что нынче вечером они станут свидетелями самой необычной истории с тех пор, как музыкант пожаловал к ним.

Время шло своим чередом, с началом заката народу стало прибавляться. Крестьяне спешили освежиться после трудного дня, путешественники торопились отдохнуть от долгой дороги, городские стражники пожаловали после смены. Музыкант уже сидел на своем месте и перебирал струны, погрузившись в думы и изредка бросая взгляды на приходящих гостей.

Постепенно зал наполнился народом. За окнами стемнело, ярче стал огонь в камине. Служанка-подавальщица то и дело сновала между тяжелыми круглыми столами, а поваренок на кухне едва успевал накладывать в тарелки. Хозяин таверны щедро наливал в огромные кружки да поглядывал на молодого певца — а ну как ждет кого?

На улице грянул ливень, посетители недовольно загудели: кому же захочется возвращаться домой в такую погоду? Открылась дверь, блеснула молния, и через порог шагнула девушка. С ее одежды ручьем лилась вода. Ежась от холода, она несмело шагнула к камину и вытянула руки, чтобы согреться. Подошедшая служанка проводила ее за последний свободный стол и ушла на кухню за горячим медом. Девушке никто не мешал.

Она сидела молча, попивая мед с черничным пирогом, и совсем никого не замечала.

Вдруг музыкант прекратил играть, поднялся — и мигом всем головы повернулись в его сторону, наступила благоговейная тишина.

Молодой человек стал перебирать струны маленькой лютни, и чудесная мелодия поплыла по залу. Не отрываясь, он смотрел на девушку, а потом повел такую песню, какой еще никто в таверне не слышал. Он пел о невероятно прекрасных землях, где умытое росой солнце восходит над бескрайними зелеными лугами. О ветре, что звенит в полевых колокольчиках, о танце шмелей над раскрытым бутоном розы. О шепоте листвы, о сиянии пыли, искрящейся в золотых лучах весеннего леса. Он пел о дорогах, по которым можно шагать неустанно, о деревнях, селах и городах. Он пел о том, как искренни улыбки и приветливы горящие жизнью глаза всех жителей той необычной страны.

И девушка замерла, боясь пошевелиться. Это потом уж хозяин таверны узнал, что застыла она потому, что о самой большой ее мечте пел удивительный музыкант. И о том, что было дальше, услышал он только на следующее утро.

Стихли последние звуки, опустил лютню певец. А затем шагнул к двери, переступил порог и вышел на улицу.

Девушка вскочила и бросилась следом.

Она бежала по улице, не прячась от злобного ливня, но молодой незнакомец исчез, будто провалился под землю. Ей так хотелось спросить, где же находится страна, о которой он пел. Но ночью и в дождь немудрено заблудиться.

Она плутала по пустой мокрой улице между рядами домов, когда обнаружила свет. Он падал на увитую плющом зеленую калитку, за которой музыкант из таверны, негромко перебирая пальцами струны, стоял и смотрел на нее.

— Это твой сад? — спросила она хриплым от непогоды голосом и огляделась. Что за волшебное место?

Ее поразила глубина каждого цвета, что царствовали в этом саду. Яркие лиловые венчики вьюнка на белой, как снег, изгороди, зелень нежнейшей травы. Девушка была уверена, что песчаная дорожка от калитки неотличима от благородного цвета шоколадного порошка, которым сосед-кондитер посыпает свои конфеты. А цветы! Каждый лепесток, казалось, живет особенной жизнью, переливаясь тысячами оттенков под теплыми лучами серебристо-голубой луны, которая и давало весь этот удивительный свет. Гостья подняла голову, и у нее дыхание захватило от бездонной синевы раскинувшегося над садом звездного неба!

Дрожа, она оглянулась назад, на серую стену ливня, мутные лужи и мокрые стены домов. Вновь посмотрела вперед — там, в необыкновенном живом саду стоял и улыбался музыкант. Он уже не играл, держа свою маленькую лютню в опущенной руке. Их разделяла лишь закрытая калитка.

— Хочешь войти сюда? — спросил он и отступил на пару шагов. Резная дверца музыкально открылась, пропуская гостью.

Она кивнула и как во сне вошла в удивительный сад. Ей показалось, будто всю свою жизнь она смотрела на мир полуслепо, но теперь мутную завесу убрали с лица — и она наконец увидела красоту вокруг во всем ее великолепии.

— Пойдем! — музыкант протянул к ней ладонь и взял за руку, а затем развернулся и увлек за собой в глубь волшебного сада.

Они бежали по извилистым песчаным дорожкам, огибая благоухающие розовые кусты. Сад расступался перед ними, взвиваясь многоцветьем потревоженных ночных бабочек, шумно хлопая крыльями бессчетных поющих птиц, разбегаясь стайками маленьких зверьков. И вот уже не сад — но прекрасный лес встречает их, гостеприимно принимая под свою сине-лиловую сень. Они бежали все дальше, пока не промчались через весь лес и не покинули опушку, где увидели возвышающийся холм. Музыкант ринулся к холму, увлекая свою гостью, и там, на вершине холма, они остановились.

Оттуда открывался поразительный вид. В том же сине-серебристом лунном сиянии перед ними внизу раскинулись бескрайние зеленые луга, по которым узкой лентой вилась река. Где-то внизу шептались деревья, укутанные в мягкую летнюю тьму. То тут, то там можно было видеть аккуратные домики, и гостья знала, что в них спят люди с искренними улыбками и приветливыми горящими жизнью глазами.

— Так вот о чем ты пел… — выдохнула гостья, прижимая руки к груди, в которой колотилось потрясенное сердце. — Вот о какой стране ты рассказывал в песне! Кто же ты такой? Ты волшебник?

Сюда долетал ветер, что нес с собой звон полевых колокольчиков. Музыкант рассмеялся точно таким же смехом — легким и чистым:

— Я прихожу в таверну и пою тем, кто тоскует о своей самой заветной мечте. Моя лютня стремится сделать людей хоть чуточку счастливее, помогая мне узнавать то, что таится в самой глубине человеческого сердца. Ты так устала от серого мира, так хотела увидеть красоту и так сильно сомневалась в том, что это возможно, что я не мог не спеть и тебе.

— Но где мы? — растеряно спросила девушка, оглядываясь вокруг. — Где же город?

Музыкант улыбался, глядя на нее. Он ждал, что она скажет.

— Позволь мне остаться в твоем саду!.. В этой волшебной стране… — повернулась к нему девушка. — Ты же знаешь мою заветную мечту. Разве не затем мы пришли сюда?

Он покачал головой, посерьезнев.

— Нет, милая гостья. Нам пора возвращаться назад.

— Но… — не успела та возразить, как поющий ветер подхватил их обоих, закружил и спустя некоторое время опустил на пустой мокрой улице перед дверью старой таверны.

Всю неделю девушка искала музыканта, но он как сквозь землю провалился. Она исходила все улицы в надежде вновь обнаружить увитую плющом зеленую калитку в белой, как снег, изгороди, но нашла лишь заброшенный старый двор на той улице. Она ждала его каждый вечер, потом начала просиживать там и все дни напролет — но певец не приходил в таверну. Хозяин таверны только руками разводил, а завсегдатаи жаловались, что без милых незатейливых песенок уже не так весело сидится.

Волшебный сад и чудесная страна не шли у нее из головы. Девушка все не могла понять, как музыкант сумел привести ее туда. Люди часто сказывают о странных гостях, живущих по ту сторону мира, которые иногда приходят сюда и люди могут их заметить.

Может, и этот странный певец тоже пришел с другой стороны?

Однажды вечером, когда девушка сидела за столом на привычном месте, где ждала его уже больше месяца, рядом с ней послышались мягкие шаги. Она подняла голову, которую подпирала руками, бездумно уставившись в столешницу, недоуменно скользнула по лицу незваного гостя и вдруг с изумлением узнала в нем музыканта! Тот не пошел к камину, вопреки обыкновению, не стал бренчать на лютне, а подошел к ее столу. От неожиданности она даже потеряла дар речи. Затем собралась с мыслями и уже хотела было открыть рот, чтобы засыпать его вопросами, когда он сказал: