Вродек длинно выругался, перемежая чешские ругательства с русскими и добавляя среднеубогих факов там, где других матов, не хватило.

Луч вцепился в нос корабля, забрался выше, пробежав по надстройкам и осветив окна.

— На пол! — Рявкнул Бен, следуя собственному приказу и откатываясь под стол.

— Быстро нас выцепили. — Толстяк, с сожалением на морде лица, покрутился в кресле не спеша из него выбираться. — Умные, тварюшки… И свет ведь где-то припасли, крововсосы! Все. Сваливайте. Скоро будут гости. Очень злые, гости. А будут еще злее…

Снова улыбка, полная искренней любви, к сделанной гадости и всем тем событиям, что за ней последуют.

Не за улыбкой. За гадостью!

— С тобой ТОЧНО все будет нормально? — Аркан замер в дверях, недоверчиво разглядывая мостик.

— Здесь семь трюмов, два десятка погрузочных стрел, машинное отделение, жилые каюты в четыре яруса и 150 метров длины! А я — один. Заныкаюсь так, что с собаками не найдут!

— С оборотнями — найдут. — Вродек зло клацнул зубами. — У этих тварей такой нюх…

— Пусть сперва на борт попадут!

— Развернутся, спустят лодки, принесут, в конце-концов!

— Развернут?! После меня?! Шутник… Если только будут ручками корму заносить. А шлюпки — точно не спустят. Нечего спускать. Я все в трюм убрал… И, так как капитана нет, а экипаж отсутствует по причине нахождения за бортом с травмами, несовместимыми с жизнедеятельностью организмов, то и вытащить их оттуда никто не сможет. Валите уже, достали!

Нехорошо было на сердце у Бена, когда "ковер-самолет" нырнул в спасительную темноту, улетая прочь от старого, как само время, теплохода. Оборотень, в волчьем обличии, свернулся в клубок за его спиной, согревая своей шкурой поясницу и порыкивая во сне.

Через полтора часа полета, из-за горизонта появился краешек восходящего светила, робкий, желтый источник света, спасение от тьмы и ее сил.

Морпех поднял "ковер-самолет" еще выше, любуясь "новорожденным".

— Вышла из мрака младая, с перстами пурпурными, Эос! — Разговаривать в волчьей ипостаси — еще то занятие! — Надо возвращаться!

Ох, не будь "ковер-самолет" с "ограждениями", летел бы сейчас серый, все набирая скорость, по направлению к светлой поверхности Атлантического океана!

Быстрый взгляд на подсвечники — и команда на возвращение.

"Кокон перемещения", словно чувствуя нетерпение своих седоков, припустил обратно к "Кассиопее", разгоняясь странными рывками, словно находил где-то у себя внутри дополнительные источники непонятной и необъяснимой мощности и теперь подключал их, по мере активации.

Сбросив на палубу красный фальшфейер, пролетевший багровой звездой с небес, Бен замер, ожидая ответного, зеленого огонька.

За два с половиной часа, пролетевших с момента их отлета, изменилось совсем не многое — судно развернулось к острову кормой и теперь разрезало водную гладь своим острым носом, оставляя расходящиеся волны, пенные и шумные. Светилось окно рубки.

И, как-то странно вздрагивал "ковер-самолет", словно кто-то снизу его пинал тяжелым армейским ботинком!

— По нам что, стреляют?! — Не поверил своим ощущениям Бен. — Охрэнэлли?! Кто посмел?!

— Олег! — Ткнул носом под локоть, оборотень, указывая на замерший белый катерок, радостно мигающий зеленым огоньком.

— Олег стреляет? — Уточнил морпех, совершенно забыв, что "ковер-самолет", с такой-то высоты, большая черная точка, в черном небе.

Судя по выражению волчьей морды, встреча с поверхностью воды теперь ожидала морпеха.

Спустившись ниже, путешественники замерли у борта пятиместного, "представительского", катера, покачивающегося на волнах, с отчаянно зевающим толстяком на "водительском месте", потягивающим что-то из кувшина, стоящего в сумке-холодильнике, рядом с ним.

— Думал, ему что-то угрожает! А он — пьет! — Бен радостно перепрыгнул в катер. — Еще и по своим стреляет!

— Ик. — Честно ответил на его наезды Олег, демонстрируя полную невменямость и расфокусированные глаза, с трудом опознающие прибывших. — Ик!

— Мертвый… — Оборотень принюхался к идущему от кувшина запаху и шарахнулся назад, усаживаясь на свой хвост и вытирая морду и нос о лапы, с тихим поскуливанием.

Бен взял керамическое произведение ширпотреба, заполненное чем-то булькающим, поднес к носу и расплылся в улыбке — Кубинский ром! Настоящий! Легенда еще в те времена, когда человек был хозяином на своей планете, а уж теперь и вовсе — уникальное вещество, стоимостью в год безбедной жизни за литр влаги.

Учитывая, что кувшин был литра на три, а бултыхалось в нем на уровне меньше половины… Олег действительно "мертвый", скушав-то не меньше литра крепкого алкоголя!

— Слабак! — Презрительно выдохнул Бен и, не обращая внимания на предостерегающее рычание волка-оборотня, тоже приложился к горлышку, делая добрый глоток.

Вдохнуть ему удалось через две минуты, когда Вродек плеснул на него соленой водички, приводя в сознание.

— Это что за… — Бен снова принюхался. — За отрава?

— Коктейль "прощай крыша"! — Блаженная улыбка алкоголика, нашедшего "свободные уши", осветила лицо русского. — Водка, Ром, Абсент, Мартини и коньяк… Только коньяк, походу, был паленый! Все смешать и пить! Закусывать не надо!

На удивление связная речь совершенно не вязалась с закатившимися глазами и обмякшим в кресле, телом.

— Как только додумался, такой дряни намешать? — Бен сделал еще один, осторожный глоток и отставил сосуд в сторону — пойло начало ему нравится, маня сделать еще глоток и еще.

— Додумаешься, тут… Когда шесть старших начинают искать твой зад! — Олег начал приходить в себя, пытаясь встать.

— "Удар ужаса"… — Вродек соболезнующе посмотрел на толстяка. — Обычно, после него ходят только под себя, а пьют — только если поят с ложечки!

— Меня краем задело. — Признался парень. — Но, шесть раз, как в дурном кино! Хорошо что на ветру быстро сохнет… И были сменные штаны…

Бен оглянулся по сторонам и всхрюкнул — к флагштоку на корме катерка, вместо флага была привязана пара вяло трепыхающихся, влажных штанов, умопомрачительного размера.

— "Легко обделался"… — Вспомнил он любимую фразу своего напарника, часто им повторяемую в самом начале его войны с излишним весом.

— Нас с корабля не найдут? — Обеспокоился Вродек, напоминая об их печальном состоянии стояния посреди океана. — Ну, там радар, сонар и прочие… Приблуды…

— Только по запаху. Ох. — Олег перегнулся через борт, отравляя океан…

… Рокот моторов, высоко поднятый над водой нос катера на подводных крыльях и рассвет, самый настоящий, при котором дуга солнца поднимается над водой сперва медленно и нехотя, а затем раз! И вот он, милый нашему сердцу, горячий блин светила, слепящий, согревающий, такой необходимый и родной!

— Топлива у нас часов на пять. — Олег принюхался к намешанному пойлу, покачал головой и убрал кувшин в сторону, от греха подальше. — Капитан оказался редкий жмот и держал катер исключительно "Для себя", в бывшем "почтовом" трюме. Там же и запасец топлива, и оружие, и выпивка. За полчаса все, что поместилось, стаскал, а тут и эти прибыли… "Стукнули" так, что даже через переборки достало, портя воздух и штаны. Как ворота открыл — уже и не помню. Дальше все дело автоматики — катер выпихнули прямо под кильватерную струю, добавляя мне хороших ощущений. Еле убрался.

Вродек, сидящий за "водителя кобылы", покачал головой, вспоминая буруны, расходящиеся в стороны от носа корабля.

— На открытом пространстве догнало еще пять ударов и все… Только и успел, что двигатели заглушить. Потом стирался и мешал себе коктейль — руки тряслись — отчаянно… — Чем нравился Бену Олег, так это правдивостью. Фантазии у русского бурлили в голове, принимая такие формы, что страшно было даже представить. Но вот говорил Олег правду, даже если сам выглядел при этом далеко не героем. — Вашу "искорку" заметил уже почти отрубаясь. Включил зеленую пищалку и — все. Дальше уже вы знаете.