Матерную.
Кэтрин в ладоши захлопала от столь виртуозного применения трех разных языков, на которых существо очень экспрессивно обрисовало ситуацию, погоду, свое состояние и то, куда засунет пистолет Лену, если тот не включит голову.
Голову Лен включил. Пистолет остался в кобуре.
Кэтрин, сожалея, что фразу во второй раз уже точно не услышит, сделала осторожный шажок в сторону существа и замерла, пытаясь вспомнить, где она уже могла видеть блеск этих зеленых глаз.
Вспомнила, охнула и заметалась, не зная, за что схватиться вперед — за аптечку, за голову или за сердце — в очередной раз испугавшим ее существом оказался Олег, человек совершенно не страшный, отличный собеседник и слушатель.
— Аптечку. Живо! — Лен, впервые на памяти девушки, отдал ей приказ таким тоном, что не послушаться просто не было ни шанса.
Два слова вернули на места небо и землю, заставив девичье сердечко забиться еще громче, еще сильнее, словно пытаясь покинуть тесную грудную клетку.
В палатку к медику группы Кэтрин влетела со скоростью экспресса, решившего взлететь на спор.
— А-а-а-а-а! — Рев, рев раненного зверя догнал ее, поднял на ноги врача, хватающего свою сумку и по невероятной траектории огибающего замершую соляным столбом, девушку, загораживающую выход. — У-у-у-убью…Лей еще, давай, чего сопишь?!
Высунув нос из палатки, девушка разглядела, как ее телохранитель "отливает" "существо" ледяной водой из глубокого колодца, как вокруг бегает врач, громко и отчаянно пытаясь вразумить толстяка и требуя "остановить эту вакханалию, что приведет лишь к воспалению легких"!
Олег лишь отфыркивался, смывая с себя грязь и запекшуюся кровь.
Лохмотья рубашки, которые девушка приняла за странную шкуру, печально висели на шипастом кусте сиголки, распространяя такое амбре…
Через полчаса, отмытый и переодетый, Олег сидел у костра и неторопливо пил чай, иногда шипел, когда Мэтт-медик, штопающий ему шкуру, вгонял иголку слишком глубоко.
Смотреть на "художественную штопку" Кэтрин опасалась, понимая, что в любой момент может потерять сознание и тогда Мэтту придется еще и ей заниматься, разрываясь напополам.
— Ой, как я чаю-то хотел, оказывается! — Олег тяжело выдохнул, стер со лба пот и протянул чашку поварихе и по совместительству — биологу группы, Магде. — Еще, пожалуйста! Ай!
— Не дергайся. — Предупредил Мэтт, задумчиво сравнивая две иглы по длине и толщине. — Ты и так мне проблему создаешь, своим "чаепитием"… Так что — сиди ровно!
— Сижу. — Согласно кивнул головой Олег, принимая кружку с чаем.
— Я понять не могу, ты что — боли совсем не чувствуешь? — Кэтрин отвела взгляд от капли крови, выступившей наружу. — Или…
— Не чувствую. — Признался Олег. — Вообще ничего не чувствую. Еще температуру — чувствую, а вот боль — нет. После желтеньких ягод — вообще черти-что творится… Хорошо хоть глюки во все стороны не лезут!
— Ты что, ел местные растения?! — Магда уставилась на Олега с таким ужасом, будто из него вот-вот вырвется на свободу страшная тварь, грозя уничтожить все живое не только в этом лагере, но и на все планете. — С ума сошел!
— Ну… Я очень осторожно… — Толстяк сделал глоток. — Нет, мне поствовать не привыкать, масса еще пока позволяет, но ведь интересно же!
— Тянуть в рот всякую гадость — "интересно"?! — Биолог повертела пальцем у виска. — Ты совсем идиот, да? Это же — Другая планета! Здесь и биохимия, соответственно — другая! А ты — "желтеньких ягодок наелся"! Нафига?!
— Потому что синие очень сильно слабят. — Признался покрасневший Олег, пряча глаза. — А от красных, гм… Ну там совсем все запущено…
— В голове у тебя все запущено! — Магда покачала головой. — Ох… А ведь Мария предупреждала, что ты — на всю голову раненный… Я то думала — цену набивает, своему лаборанту хваленому на весь институт… Не на голову ты раненный… Ты вообще — безголовый! Красные ягодки он заедал синими и полировал желтыми! И в живых остался! Кому сказать — не поверят…
Кэтрин наблюдала за Магдой и держалась за отвисшую челюсть: в ее поведении, в скороговорке, она очень точно видела саму себя, беседующую с Леном: — "Так она что — влюбилась?! И глаза вон как сияют, куда там лампочкам-стоватткам!"
— Все. — Мэтт отрезал нитку и посмотрел на дело рук своих, качая головой. — Небеса моли за свой излишний вес, запасы подкожного жира и "лишнюю" массу! Не будь всего этого — истек бы кровью, за пару часов. Или и того хуже — получил заражение и все, стал кормом для червей…
— И отравил бы всех… — Магда придвинулась к Олегу чуть ближе. — Допивай свой чай и марш в палатку, буду кровь брать. Много крови!
— Все женщины немного комарихи… — Лен вздохнул. — Олег, а что за красные ягодки, ты сказал…
— Не советую. — Сразу отрезал парень, краснея как рак. — Часа три ходить не удобно будет, а потом еще час… Потом отсыпаться сутки, минимум… Ну, или синенькими, спасаться…
— Сейчас я одному озабоченному вколю успокоительное, чтобы не в свое дело не лез, а другому — чтобы рот на замке держал! — Магда погрозила обоим мужчинам кулаком. — Сутки спать будете, как суслики в норках!
Кэтрин сравнила обоих мужчин и с Магдой не согласилась: ни ее Лен, ни Олег, на сусликов даже близко не были похоже. Уж скорее на двух, таких симпатичненьких, хомячков… Зубастого и бритого…
— Олег… Марш! — Магда ткнула пальцем в палатку, только отнюдь не лабораторную, как заметила Кэтрин.
— Магда? — Лен уставился на молодую женщину с таким видом, словно увидел в первый раз. — Ты ничего не…
— А ты — марш вон в ту! — Кэтрин вдруг почувствовала себя такой всесильной, что ослушаться ее у телохранителя совсем не получилось. — Молча!
— А я пошел спать! — Мэтт, давно женатый, тут же "сделал ноги", понимая, что именно затеяли женщины. — Олег, а про красные ягодки… Всё, я уже сплю!
… Артефакт, в кои-то веки, блаженствовал, постигая сумасшедший мир всеми своими вновь открытыми органами чувств. Как безрадостен мир человека, уныл, сер и "всего-лишь" трехмерен. Даже кошка, живущая в пяти измерениях намного более счастлива, чем обычный человек. Даже ангел, с его божественной сутью вместо "времени", не может знать и видеть то, что знает и видит обычная домашняя мурлыка, подрагивая своими вибриссами, передергивая шкурой или двигая чуткими локаторами ушей. "Ковер-самолет" нашел мир, в котором можно было отдохнуть, не боясь оказаться съеденным. Мир, полный новых знаний. Мир, который оказался самым близким ему, во всех отношениях.
Голова его собственного владельца, Бена Аркана!
О, мимо скольких тайн шагал Бен все эти годы, откладывая их в глубины своего подсознания, сколько открытий делал для того, чтобы забыть и вновь их сделать на следующий день, месяц или через десять лет! "Ковер-самолет", раз за разом погружаясь в размышления своего владельца, находил все новые и новые горизонты, новые строки, новые воспоминания. Фраза: "каждый человек — вселенная", для многомерного существа стала еще одним откровением.
Отлеживаясь во внутреннем кармане полувоенного камуфляжа, к которому так привык за последние годы его хозяин, "Кокон…" внимательно наблюдал за окружающими их людьми, сравнивал, пробовал на вкус и цвет.
Кайта, так и не сходящая с горизонта, отдавала душным нафталиновым нутром платяного шкафа. Анна-Марина, все также стреляющая глазками в сторону Бена — приторным жасмином, Повелитель города — испускал вокруг себя аромат бегонии.
Олег пах сдобными булочками, а волчата — всеми грибами сразу, создавая такую какофонию запахов, что будь их чуть больше, запах стал бы ощущаться наяву.
Отдельными запахами, резкими и угрожающими, пахли "опечатанные". Тех, кого заставляли — чуть мягче, те, кто полностью принимал печать в свое сердце и душу — сильнее.
Это смешение аромата и внутреннего мира, появившиеся неизвестно откуда, забавляли артефакт ровно до того момента, когда его мерности не коснулся новый запах — запах человеческого портала, открытого с помощью замудренной техники и повисшего в трех шагах от Бена, принимавшего от человека в форме, тяжелый, бронированный кейс.