— Я знаю Ридера, — сказал Сон, услышав однажды разговор Джона. — Не слушай их, парень. Они, как бабы, болтают то, чего сами не знают. Ридер — отличный человек. В ущелье у него прекрасный поселок. Правда, там не оказалось золота, но ребята бьют дичь, и все довольны. Во всяком случае, еще никто оттуда не уехал.

— Так-таки никто?

— Никто.

— Вот это и странно, — сказал Джон. — Я знаю, что люди в этих краях часто переезжают с места на место.

— А! Это конечно. Несколько человек уехали из Лата, но я сам встречал их здесь — никто не жаловался.

— Откуда же такие слухи? — спросил Джон.

— Очень просто. В этих краях появились недавно ребята Стенсона. Их человек двадцать — одни головорезы. Вот они и ездят по поселкам, собирают, как они говорят, налоги. Попросту грабят. Сунулись они пару раз и в ущелье, но Ридер собрал людей и так всыпал им, что они больше туда не суются.

— Стенсон? Это не тот ли Фил Стенсон, который год назад бежал из тюрьмы?

— Ага, и ты его знаешь! Тот самый! Заезжал он и сюда. Только с меня что возьмешь? Впрочем, он и здесь поживился. Нет, он мелочью не гнушается. А вот Ридер единственный, кто смог оказать Стенсону сопротивление.

— А что же тогда эскимосы жалуются? Говорят, что Ридер убивает людей, бесчинствует.

— Как дети малые, — улыбнулся Сон. — Они этому Стенсону, да и не ему одному, платили дань каждые полгода. Грабители говорили им, что это законный налог, что за это они будут их защищать. Видно, чем-то делились с вождями и шаманами. А Ридер все это поломал. Между прочим, он сам бывший полицейский. Да ты увидишь его. Отличный парень.

Нельзя сказать, чтобы Джон сразу и безоговорочно поверил Сону, но какое-то сомнение в его душу он заронил. Действительно, Наг рассказывал нечто невообразимое. Сегодня уже невозможно бесчинствовать в Америке так открыто и нагло. Полиция живо послала бы отряд и распушила негодяя в два счета. Правда, Наг говорил, что Ридер купил полицейских. Но и в это верилось с трудом. Купить сразу всех — невозможно. Не такой уж он богач, этот Ридер. На пушнине миллионы не сделаешь. Словом, рассказ Сона еще больше заинтриговал Джона Батлера, и он еле дождался, когда Цезарь выздоровеет.

Действительно, в ущелье Лат вела одна узкая тропа, а по бокам ее возвышались почти отвесные скалы. Контролировать дорогу, таким образом, не составляло труда.

Со стражей ущелья Джон встретился довольно скоро.

Двое немолодых людей, вооруженных винчестерами, вышли из будки на тропу и приветственно подняли руки.

— Привет, ребята, к нам? — спросили они без тени враждебности.

Джон вышел к стражникам, поздоровался, представился и первым делом спросил:

— Пару дней назад к вам приезжал человек по имени Билл Найт?

Стражники почесали затылки и ответили:

— Нет, никто сюда не приезжал. Только Наг вернулся с материка. Это местный эскимос. Никакого Найта не было.

«Странно, — подумал Джон. — Странно и страшно. Вполне возможно, что Найта уже нет в живых».

Он внимательно смотрел на пожилых стражников, но глаза их были чисты и правдивы.

«Впрочем, что я понимаю в глазах? — подумал Джон. — Обмануть меня ничего не стоит».

— А вы по какому делу к нам? — спросил один из стражников.

— Да так, ищу место, где можно пострелять белок, — неловко соврал Джон. Стражники, правда, этого не заметили.

— Э-э, парень, здесь у тебя будет много конкурентов. У нас такие охотники — в глаз белку бьют.

— Ну, я погляжу. Если не понравится, подамся в другое место.

— Тоже верно, — согласились стражники. — Мир большой.

С этими разговорами они миновали узкое ущелье и оказались в небольшой долине, со всех сторон окруженной неприступными горами.

— А где мне тут найти комнату или что-нибудь вроде того? — спросил Джон.

— Ты пойди к кривой Мэри. Она тебя устроит и твоего пацана тоже.

Стражники показали Джону на дом, стоящий на вершине холма.

— А эскимосы ваши где живут? — спросил Джон.

— А вон там, у ручья, — махнул рукой один из стражников. — Да ты с холма все увидишь.

— Ну ладно, спасибо вам, — сказал Джон и словно между делом спросил: — А вы-то что охраняете?

— Да вот это все и охраняем, — сказали стражники. — На свете ведь не только охотники за белками, но и за людьми бывают.

Кривая Мэри оказалась молодой девушкой с копной русых густых волос, чистым, открытым лицом и мягкой улыбкой. При ходьбе она слегка припадала на левую ногу. Позже Джон узнал, что в детстве ее придавило деревом — отец ее валил лес в Канаде.

Дом этот построил ее муж. Он поселился здесь одним из первых. Он был охотником, позапрошлой зимой его задрал медведь-шатун. Детей у Мэри не было, хозяйство небольшое, главный доход — от дома. Новички живут здесь, пока не обзаведутся собственным жильем.

В доме было опрятно и светло. Джон с Цезарем заняли второй этаж. В их распоряжении было четыре комнаты.

Вечером к ним пришел мистер Ридер.

Когда человек видел Ридера впервые, то единственной его мыслью было — перед ним самый отъявленный преступник, каких только рожала земля. Маленькие глазки Ридера глядели на всех настороженно. Тонкие губы были вытянуты в узкую линию. Говорил он хриплым голосом, словно бы выкурил все трубки мира. К тому же уродливый шрам пересекал его щеку от глаза до шеи. Словом, злодей, да и только.

Ридер протянул Джону руку, и тому стоило больших усилий эту руку пожать.

— Здравствуй, сынок, — сказал Ридер, словно прокаркала ворона. — Какими судьбами ты к нам?

— Да я приехал поохотиться. Говорят, в этих краях много пушных зверей.

— Кто говорит? — спросил Ридер, и его маленькие глазки пробуравили Джону переносицу.

— Да все, многие, — неуверенно сказал Джон.

— Ну и врут. Здесь пушнины мало. Надо ходить за тридцать миль, там хоть что-то, — сказал Ридер. — А где твое ружье?

— Ружье? — не сразу нашелся Джон. — Так я думал, что здесь куплю.

— Ну да, ну да, — сказал Ридер.

Джон чувствовал себя, как кролик перед удавом.

— Мэри! — позвал Ридер. — Принеси нам с парнем по чашке пунша. У тебя хороший пунш.

— Но мне надо бежать за ромом, у меня рома нет, — сказала Мэри.

— Вот и сбегай.

Мэри пожала плечами и, пробурчав:

— Пунш ему вздумалось… никогда пунша не пил, — вышла из дому.

— Значит, охотиться? И мальчишка тоже охотиться? — спросил Ридер, вставая и прохаживаясь по комнате.

— Нет… то есть да, он мой помощник, — сказал Джон. Он чувствовал, что совсем заврался.

— Ну да, ну да, — сказал Ридер. — А сам откуда едешь?

— Из Джорджии, — сказал Джон.

— Ну да, ну да…

Как железными клещами, вдруг Ридер схватил Джона и завернул ему руки назад.

— Пусти, пусти, негодяй! — налетел на Ридера Цезарь.

Но тот и не думал отпускать.

— Ребята! Эй, парни! — крикнул он. — Сюда!

В комнату ворвались здоровенные мужики, связали Джона и засунули ему в рот кляп.

— Мальчишку тоже прихватите, — сказал Ридер.

Он накинул на плечи свою шубу, надел лисью ушанку и с чувством выполненного долга вышел из дома.

Джона оттащили в какой-то подвал, развязали руки и заперли.

Это был конец. Точно так же погиб и Найт. Самое обидное, что никто так и не узнает, куда же пропали два столичных репортера — один маститый, а другой начинающий. Может быть, только возчики с Капли расскажут кому-нибудь. Но это будет не скоро. К тому времени песцы уже обглодают его труп.

Джона передернуло от омерзения. Так глупо, так глупо погибнуть.

Они, конечно, ждут ночи, чтобы было поменьше свидетелей. А ночь — вот она, уже спускается.

Главное, не взять с собой никакого оружия… Хотя он не успел бы им воспользоваться. Как этот Ридер подобрался сзади…

А что они сделают с Цезарем? Нет, мальчишку они не посмеют убить. Они не посмеют убить Цезаря!

От страха за Кама Джон вскочил и заметался по своей темнице. Боже мой! Он подставил не только свою жизнь, но и жизнь ни в чем не повинного мальчишки.