В сентябре 1978 г. в швейцарской газете «Вуа увриер» было опубликовано открытое письмо президенту США Дж. Картеру, подписанное группой иранцев, пострадавших от зверств режима. Один за другим приводились факты об этих зверствах, говорилось о чувствах ненависти и гнева в отношении шаха со стороны миллионов граждан страны. «Но Вы, г-н Президент, продолжаете безоговорочно поддерживать политику шаха, превратившего нашу страну в огромный концентрационный лагерь…»²⁵ — возмущались иранцы. Ликвидация монархии в Иране в феврале 1979 г. нанесла серьезный удар по американскому империализму.

Тем временем на другом конце света, в Центральной Америке, «человеколюбие» администрации Картера проверял народ Никарагуа. В течение нескольких десятилетий США всячески содействовали тому, чтобы сохранить у власти диктатуру семейства Сомосы. Еще в 1936 г. Сомосу-старшего посадила в президентское кресло морская пехота США. В последующем не иссякал поток американской экономической помощи режиму, вооружений для его «национальной» гвардии. Осуществлялся постоянный политический патронаж США над своим сателлитом. Все это полностью окупалось верностью Сомосы политике антикоммунизма и его зависимостью от Вашингтона. Шло время, менялся мир, преображалась Латинская Америка, а Сомоса по-прежнему радовал Вашингтон заявлениями о том, что между Никарагуа и «международным коммунизмом» остается «последний бастион» — сомосистская диктатура.

В 1972 г. столицу Никарагуа разрушило мощное землетрясение, каждый десятый житель страны остался без крова. Помощь, поступавшая для пострадавших со всего мира, была разворована режимом. Но за циничной расторопностью подопечных в Белом доме наблюдали без возмущения. В августе — сентябре 1978 г., когда в стране вспыхнула гражданская война, войска диктатуры обрушили огневую мощь на мирное население. Бомбардировщики и тяжелая артиллерия Сомосы разрушили пять никарагуанских городов. Администрация демократов, без устали твердившая о «защите прав человека», тщательно обошла эти события своим «человеколюбием».

Многолетняя поддержка США превратила правящий режим в беззастенчивого паразита, способного пригрозить кормильцу. В 1978–1979 гг. Сомоса публично намекал, что пользуется едва ли не большим влиянием в конгрессе США, чем правительство Дж. Картера. Он даже «предупреждал», что попытается «торпедировать» американское законодательство о введении в силу договора по Панамскому каналу, если Белый дом не окажется на его стороне в борьбе с нарастанием сопротивления диктатуре. Белый дом оказался на привычной стороне — с реакцией.

В 1979 г. возмущение тиранией Сомосы привело к новому подъему освободительной борьбы никарагуанцев, возглавляемой Сандинистским фронтом национального освобождения. В ответ Сомоса постарался превратить страну в руины. Варварские бомбардировки гражданского населения, вызванный режимом паралич экономической жизни лишили жилища и работы треть жителей Никарагуа. Почти 80 % экономики оказалось выведенной из строя. И лишь дождавшись, когда режим Сомосы завершал разорение страны, в США официально признали очевидное: «Кровопролитие в Никарагуа ведет к истреблению этой нации».

Только после того, как в Вашингтоне осознали неспособность ставленника подавить волю никарагуанцев, американская дипломатия попыталась не допустить перехода власти к наиболее активным противникам режима. За считанные дни до падения тирании госдепартамент США призвал заменить режим Сомосы «временным правительством национального примирения» и одновременно направить в Никарагуа «межамериканские силы». Обе меры были правильно поняты большинством латиноамериканских государств — как желание США прикрыть словесным камуфляжем коллективную интервенцию. Тем временем режим рухнул. Сам диктатор бежал конечно же в США.

Судьба режима Сомосы заставила администрацию Дж. Картера по-новому взглянуть на соседний Сальвадор, который тоже бурлил народным гневом, сопротивляясь тирании верного друга США — диктатора Ромеро. Через несколько месяцев после окончательной развязки событий в Никарагуа, 15 октября 1979 г., сальвадорская реакция при содействии США заменила правящий режим военно-гражданской хунтой в надежде сбить накал борьбы прогрессивных сил. Репрессивный характер хунты выявился быстро — во много раз увеличилось число политических заключенных и так называемых «пропавших без вести», убийство лидеров прогрессивных организаций стало повседневностью, гарантии — пусть формальные — неприкосновенности личности были вовсе отменены. Хунта явно пыталась решать сохраняющийся политический кризис методом террора.

Короче, ситуация была знакомой: антинародный режим отчаянно борется против широких народных масс. Что касается политики администрации Дж. Картера, то ее точно охарактеризовали представители Координационного революционного комитета Сальвадора Ф. Гарсия, А. Рамос, М. Агиньяда: «США всегда поддерживали самые реакционные режимы в Центральной Америке. Наша страна не исключение. И сегодня США оказывают самую широкую поддержку реакции, вмешиваются во внутренние дела нашей страны. Действиями репрессивного аппарата руководят из посольства США. Армию, полицию и штурмовые отряды ультраправых обучают и вооружают американцы. Они поставляют им все: от пуленепроницаемых жилетов до бронетранспортеров… В два раза увеличено количество проходящих обучение в США офицеров. Кроме того, американцы готовят наемников из числа недобитых сомосистов, планируют участие в подавлении революционного движения войск Гватемалы и Гондураса»²⁶.

Особенно наглядно меру «народолюбия» Вашингтона раскрывает американская помощь репрессивным и авторитарным режимам в деле совершенствования их карательного аппарата. На постоянной основе США оказывают помощь полицейским органам других стран с 1955 г., когда президент Д. Эйзенхауэр одобрил создание специальных «миссий общественной безопасности» в четырех государствах. Затем такие же «миссии» были направлены еще в 34 страны. В 1962 г. Дж. Кеннеди значительно расширил эту программу в контексте общих стратегических расчетов США нанести максимальный ущерб нарастающему национально-освободительному движению. Через некоторое время уже в 45 странах мира действовали более 400 групп «советников по общественной безопасности».

В рамках этой деятельности к 1975 г. США передали для иностранных полицейских органов оружия и снаряжения на сумму 200 млн. долл., обучили за рубежом 7,5 тыс. старших полицейских чинов и более миллиона рядовых полицейских. Сотни иностранных полицейских экспертов усовершенствовались в США в «организации и управлении тюрьмами» (Иллинойский университет), «ведении полицейских досье» («международная полицейская академия» в Вашингтоне), познакомились с «устройством и изготовлением самодельных бомб и других взрывных устройств» («училище подрывников» в Техасе). Выпускниками «международной полицейской академии» и техасского «училища подрывников» в январе 1980 г. был укомплектован штаб афганских контрреволюционеров под командованием Сайида А. Гейлани в г. Пешаваре.

Широкое распространение приобрела американская практика направления «советников общественной безопасности» в полицейские управления других стран для «общего руководства». С их помощью в близких к США странах возникли целые комплексы полицейско-репрессивных органов. В Колумбии, например, была создана единая система телекоммуникаций для полиции и разведки, в Бразилии — полицейская академия и Национальный центр телекоммуникаций. В Доминиканской Республике появилось специальное формирование для борьбы с «мятежами» под названием «белые шлемы». В Таиланде сформировали полицейскую авиационную дивизию, оснащенную самолетами и вертолетами, вооружили десятки полицейских отрядов по образцу спецвойск США.

Большое внимание усилению репрессивных органов режимов, угодных Вашингтону, уделяет Пентагон. Тысячи офицеров иностранных армий, проходящих военную подготовку в США, нередко продолжают службу в репрессивно-полицейских органах в своих странах. Программы обучения этих учебных заведений включают, например, «операции по подавлению мятежей в городских условиях».