– Она ушла. Я потерял её.

– Мне очень жаль, приятель. Мы пытались. – Аларик сжимает моё плечо, показывая свою поддержку.

– Ты собираешься сдаться так просто? – прерывает Шей моё горе.

– Теперь я ничего не могу поделать, она ушла навсегда.

– Она не умерла, а всего лишь вернулась в Калифорнию. – Шей закатывает глаза. – Ты любишь её?

– Больше, чем ты думаешь.

– Тогда иди за ней, чёрт возьми. – Она шлёпает меня по руке. – У меня есть план, если готов, но ты должен быть уверен на сто процентов, потому что я не хочу, чтобы моей девочке снова было больно.

– Он в игре, – отвечает за меня Аларик.

– Отлично, всё, что нам нужно – это сделать пару телефонных звонков, конверт и самолет.

– Считай, что сделано, – заявляет Аларик.

– Ребята, я стою прямо здесь. – говорю я, качая головой.

– Ну, тогда пошевелись, красавчик. Мы отправляемся в путешествие.

  

Глава 18 

Ханна

– Послушай, Ханна, ты такая красивая с цветочной короной. – Холли поворачивает телефон в мою сторону, чтобы я увидела снимок, который она сделала, пока я разговаривал с доктором. Я вернулась, к удивлению, моему отцу стало лучше. Его скоро выпишут, и тогда мы все снова будем дома. Холли рада, что я вернулась домой, она проводит со мной каждую минуту, и я не могу на это жаловаться. Я ужасно по ней скучала. Она снова стала весёлой, и это отвлекает меня от грустных мыслей. У меня ещё не хватило духу поговорить с Нат о том, что произошло с Тристаном. Я всё ещё чувствую себя дурой, что влюбилась в парня, которого не существовало.

– Мило, – рассеянно говорю я.

– Почему ты такая грустная? – спрашивает Холли. – С тех пор как ты вернулась, я ни разу не видела, чтобы ты улыбнулась.

– Я просто устала. – Я пытаюсь изобразить улыбку, но не получается.

– Скучаешь по Нью-Йорку?

– Наверное. Это прекрасное место, и я также скучаю по Шей, – признаюсь, опустив тот факт, что скучаю по Тристану ещё больше.

– Почему бы тебе не вернуться?

– В Нью-Йорк? – Вопрос Холли застаёт меня врасплох. – С чего бы мне снова вас оставлять?

– Почему бы и нет? Помнишь, как мы мечтали о путешествиях по всему миру? Я хочу осуществить это когда-нибудь.

– Мы можем сделать это вместе. Можем найти способ, чтобы папа, ты и я могли путешествовать. Это будет похоже на долгий отпуск.

– Звучит неплохо, а как же любовь?

– А что с ней? – её вопрос сбивает меня с толку.

– Ты никогда не найдешь любовь, если не поедешь туда одна и не будешь искать её.

– У меня есть любовь. У меня есть ты, папа и Нат. Больше мне никто и не нужен.

– Ага. Я так и знала, – хвастается Холли. – Кто он?

– Кто?

– Парень, в которого ты влюблена.

Чувствую, что краснею, когда пытаюсь отрицать.

– Не понимаю, о чём ты.

– Ты сказала: Больше мне никто и не нужен. Это говорит мне, что есть парень и история, которую ты скрываешь от меня.

– С каких это пор ты стала такой умной? – Шучу я и щекочу её, стараясь не навредить.

– Остановись. Теперь рассказывай. Я хочу знать о нём всё.

– Всё о ком? – Нат прерывает её, входя в комнату с пакетом еды на вынос.

– Парень, которого любит Ханна.

– Что? – Нат поворачивается ко мне, её потрясённое выражение лица кажется смешным.

– Ну, думаю, пришло время рассказать вам, что произошло. – Указывая на стул, я добавляю, – Нат, тебе лучше присесть.

Вздыхая, я начинаю рассказывать всё Нат и сестре. Надеюсь, они не будут думать обо мне хуже из-за такого плохого выбора.

– Не убивай меня, но думаю, ты должна была дать этому Тристану шанс объясниться. – говорит Нат.

– Я тоже так думаю, – соглашается Холли.

– Ребята, он солгал мне. Если он солгал о том, кто он, я и думать не хочу, о чём ещё он мог солгать. – Я стараюсь сдерживать слёзы. Я пообещала себе, что больше не пролью ни слезинки из-за Тристана Фроста. Я злюсь на себя, потому что не знаю, что ранит меня больше: то, что он солгал, или то, что я никогда не узнаю, любил ли он меня по-настоящему. Я всё ещё прокручиваю его слова в голове, но что, если он сказал их только для того, чтобы я простила его?

– Не думаю, что увижу его снова. – Боль, которую я чувствую, думая об этом, слишком велика. Когда я ожидала свой рейс, я всё время оглядывалась, ожидала, когда он появится и заберёт меня. Это было смешно.

– Иногда нужно немного веры. – Говорит Нат.

– Я солгала отцу в ночь аварии, – вдруг выпалила Холли. – Я сказала ему, что собираюсь позаниматься с другом, но это было неправдой.

– Ты пошла на вечеринку с Крисом и его друзьями, – добавляю я. – Мы знаем это, и папа не был расстроен ложью, он боялся потерять тебя.

– Нет, я не ходила на вечеринку с Крисом, – признаётся Холли. – Я слышала, как один из друзей Криса говорил о купле-продаже дешёвых компьютеров, и захотела один. Я копила какое-то время, но знала, что, если скажу папе, он будет чувствовать себя плохо и попытается купить его для меня. Когда я добралась туда, его друг пытался поцеловать меня, я собиралась убежать, когда Крис появился из ниоткуда и вырубил его.

– Что? Холли, почему ты не рассказала мне этого раньше, – ругаю её за то, что она скрывала от меня эту информацию.

– Потому что я должна быть взрослой. Крис спас меня и отвёз домой, когда нас сбил грузовик.

– Почему он не пришёл поговорить с нами? Отец был в ярости, думая, что он был пьян и это вызвало аварию.

– Я просила его не приходить. Мне стыдно, и я не хотел, чтобы у него были неприятности.

– У тебя нет неприятностей. Я хочу знать, кто домогался до тебя, мы должны сообщить об этом.

– Обещаю, как только папа выйдет из больницы, я это сделаю. Но я не об этом. Я хочу сказать, что солгала, потому что думала, что защищаю вас, ребята. После того, как у папы случился сердечный приступ, я не хотела рисковать, чтобы ему стало хуже. И не хотела, чтобы ты оставалась здесь из-за меня. Я хотела, чтобы ты поехала в Нью-Йорк и повеселилась.

Я сижу рядом и обнимаю её.

– Холли, Ты самая храбрая из всех, кого я знаю. Ты, должно быть, была так напугана и всё же думала о нас.

Она смотрит на меня, улыбаясь.

– Я училась у лучших.

– О, кровать, как я скучала по тебе. – говорю я, обнимая подушку и растягиваясь вдоль мягкого матраса.

Нат предложила взять Холли на сеанс, чтобы я могла принять душ и поспать несколько часов, прежде чем вернуться в больницу.

Прослушивание некоторых песен девяностых и поглощение своих чувств, прежде чем я закрою глаза, станет идеальным концом дерьмового дня.

Звук дверного звонка заставляет меня застонать.

– Нет, меня нет дома. Кто бы ты ни был, уходи. – говорю я, приглушённым подушкой голосом.

Дверной звонок звонит снова, и я бросаю свою подушку через всю комнату. Кто бы это ни был, у него должна быть веская причина прервать мою вечеринку жалости.

– Иду, – кричу я раздражённо, человек по другую сторону двери продолжает звонить в звонок.

– Господи, какого чёрта ты... – мой голос срывается при виде Тристана, стоящего возле моего дома.

– Тристан, что ты здесь делаешь?

– Чёрт, Ханна, я тебя разбудил? – Его глаза блуждают по моему телу, разглядывая мою огромную футболку и штаны для йоги.

Внезапный прилив электричества поражает меня. С таким же успехом его глаза могли бы касаться и исследовать меня. Всю меня.

– Нет, – отвечаю я.

– Можно мне войти? – спрашивает он, его рука потирает шею, явный признак того, что он нервничает.

Я отодвигаюсь в сторону и жестом приглашаю его войти. Знаю, что должна злиться, но слова Холли звучат в моей голове. Если он потрудился проделать весь этот путь до Калифорнии, меньшее, что я могу сделать, это выслушать его.

– Почему ты здесь?