— Преподавал. Не получилось. Поэтому я направился в Россию.

— Куда именно?

— Приморье.

Тут он увидел, что на лице Калпа отразилась озадаченность, как только его взгляд упал на чемодан.

— Это образцы Сихотэ-Алиня[20]?

— Да.

— Все до единого?

— Поверь мне, все как один оттуда. Самые лучшие. Шрапнель, отпечатки, ориентированные — все уникальные и подлинные. Один даже с отверстием.

— Давай посмотрим, — сказал Калп слегка натянуто и Макферлейн буквально ощутил исходящее от него недоверие.

Макферлейн расстегнул чемодан, явив ряд коробок из-под обуви с разными пометками маркера, в каждой из которых хранились отборные образцы.

— Давай посмотрим на те, у которых есть узоры, — сказал Калп.

Макферлейн достал одну из коробок, положил ее на прилавок и открыл. Внутри лежали завернутые в бумажные полотенца образцы. Он перебрал их и достал несколько самых больших, а затем снял с них обертки. Калп предусмотрительно вытащил бархатную подставку и положил ее на прилавок, чтобы метеориты не царапали стекло.

— Как насчет этого? — спросил Макферлейн, положив свой лучший образчик на бархат. — Отпечатки с одной стороны, кора слияния. Совершенно уникальный.

Калп хмыкнул и поднял гостя из космоса, рассматривая.

— Как ты его раздобыл?

— В Приморье много парней с металлоискателями, которые ходят повсюду и прочесывают местность. Там еще масса подобного дерьма.

Калп еще повертел кусок в руках и, наконец, отложил его.

— Ладно. Что еще?

— Он что, тебе не понравился?

— Дело не в том, что он мне не понравился. Просто мы специализируемся на уникальных товарах. А он… ну, на eBay продается много таких же. Давай посмотрим на тот, который с дырой.

Макферлейн перерыл почти всю коробку, прежде чем нашел требуемый экземпляр, спешно развернул и положил его на бархат.

Снова он увидел разочарование на лице Калпа, и это вызвало в нем вспышку раздражения. Когда Калп сразу не поднял его, Макферлейн сам взял образчик в руки.

— Видишь? — он поднес дыру к глазу. — Он довольно уникален.

— В нем почти нет ничего особенного. Хотя, я мог бы попробовать продать его. Сколько ты за него хочешь?

— Двенадцать сотен.

— Ого! Я за столько его не продам. За него и шесть сотен мало кто даст. Сэм, пойми, мне повезет, если я выручу за него хотя бы две.

Макферлейн почувствовал нарастающее раздражение.

— Бред сивой кобылы! Мне стоило три тысячи баксов добраться до Приморья. Кто будет платить за это? И мне пришлось заплатить две сотни парню, который нашел его!

— Тогда я бы сказал, что ты переплатил.

— Ну же, Джо. Сколько экземпляров Сихотэ-Алиня имеют отпечатки и отверстие?

— Рынок наводнен Сихотэ-Алинем. Просто зайди на eBay и сам все увидишь.

— К черту eBay. Этот лучше, чем на eBay, — Макферлейн полез в коробку и вытащил еще один образец. — Только взгляни на него — чертовски хороший осколок, двести граммов. С закрученным узором. И этот… — он развернул следующий, затем еще один, с нарастающей поспешностью. — А как насчет этого? Красиво ориентированный с линиями потока и корочкой плавления.

Калп развел руками.

— Сэм, мне они просто не нужны. У меня есть метеориты, уникальные метеориты, стоящие по девяносто, сто кусков. Этот весь твой материал мне совершенно ни к чему. Так вот, если бы у тебя был, скажем, какой-нибудь хороший палласит, мне определенно было бы интересно. Как тот невероятный палласит из Акомита[21], который ты принес мне пять лет назад — если бы ты смог достать еще один образчик, как тот, я мог бы продать его хоть завтра.

— Я же сказал, что только что вернулся из России. Я потратил последние деньги на эти метеориты. Тебе не кажется, что для разнообразия в магазине необходимо иметь несколько менее дорогих вещей — я имею в виду, не всякий может позволить себе метеориты за сто кусков?

— Таковы запросы моих клиентов.

Макферлейн колебался.

— Я продам тебе целую коллекцию за шесть штук. Забери их все. Сорок килограмм железа — это всего пятнадцать центов за грамм!

— Честно говоря, Сэм, твой лучший вариант — это eBay. В этом нет ничего зазорного. И тогда тебе не придется отстегивать долю дилеру.

— Значит, после всех сокровищ, что я принес тебе, всех денег, которые ты благодаря мне заработал, ты хочешь сослать меня на eBay?

— Не придирайся к словам. Я просто дал тебе совет — а ты делай, что хочешь.

Макферлейн почувствовал разочарование и ярость.

— eBay, — пробормотал он, качая головой.

— Сэм, ты уже давно не приносил мне ничего, что я мог бы продать, что было бы хоть немного востребовано… со времен той… той самой экспедиции, где бы она ни была. Принеси мне что-нибудь действительно стоящее, и я тебе хорошо заплачу, очень хорошо…

— Я же говорил тебе, чтобы ты никогда не упоминал ту экспедицию! — прорычал Макферлейн, и сдерживаемая ярость, наконец, прорвала плотину. Резким движением руки он смахнул коробку с прилавка на пол, метеориты рассыпались и загрохотали по всему полу.

Калп поднялся.

— Прости, Сэм, но я думаю, тебе лучше уйти.

— С удовольствием. А ты давай, продолжай работать, оставь это дерьмо на полу, оно мне не нужно. Отдай его своим богатым чертовым клиентам или используй как гребаное пресс-папье. Господи, ты же обведешь вокруг пальца кого угодно!

Макферлейн схватил чемодан и, обуреваемый яростью, поднявшись по лестнице, вышел на улицу. Но резкий яркий свет ошеломил его, и он почувствовал, как его ярость утихает. Черт побери, ему нужны были метеориты, которые он оставил валяться на полу — это были его лучшие экземпляры. У него даже не было денег, чтобы купить чашку кофе. Он почувствовал внезапный ошеломляющий стыд за свой срыв. Калп не занимался благотворительностью и, как дилер, был прав. Где-то в глубине души Макферлейн знал это: метеориты, которые он принес, не были примечательными ничем. Поездка в Россию потерпела полный крах — другие охотники за метеоритами уже забрали хороший материал, а он скупил дерьмо, которое все остальные отвергли. Джо помогал ему и раньше, подкидывал ему деньжат, финансировал его поездки… Он должен ему пять тысяч долларов, а Джо даже не заикнулся об этом.

После долгого, нестерпимого колебания Макферлейн повернулся и зашагал обратно в магазин. Джо как раз положил последний метеорит обратно в его коробку из-под обуви и молча передал ее Макферлейну.

— Джо, мне действительно очень жаль, я не знаю, что на меня нашло…

— Сэм, я твой друг. И я думаю, тебе нужна помощь.

— Я знаю. У меня сейчас в голове полный бардак.

— Тебе сегодня есть, где переночевать?

— Да, все в порядке, не беспокойся.

Макферлейн положил коробку с образчиками обратно в свой чемодан, застегнул молнию и уже второй раз потащил его вверх по лестнице, пробормотав напоследок слова прощания. Снова оказавшись на улице, он задался вопросом, где ему раздобыть денег за еду и ночлег. Может быть, ему опять переночевать в Кафедральном парке?

Он почувствовал вибрацию и понял, что это звонит его телефон. Он вытащил мобильник, задаваясь вопросом, кто же это мог быть. Ему уже несколько дней никто не звонил.

На экране маячил вызывающий абонент «ДИРБОРН-ПАРК». Что, черт побери, это за место?

— Слушаю?

— Это доктор Самуэль Макферлейн? — раздался голос на другом конце.

— Да.

— Пожалуйста, оставайтесь на связи. Здесь кое-кто хотел бы с вами поговорить.

20

Вечернее солнце освещало палубу исследовательского судна «Батавия», создавая игру золотых лучей и теней. Айсберг, дрейфующий мимо корабля, тоже оказался подсвечен сзади заходящим солнцем, его края сверкали переливами бирюзы и золота. Поверхность океана напоминала отполированный лист металла, а воздух был совершенно неподвижен. Гидеон невольно представил себе, как этим зрелищем восхитилась бы Алекс, и осознание этого оказалось болезненным, словно резкий удар под дых. Пожелав сменить обстановку, он вышел через двойные двери и попал в освещенный лампами дневного света полумрак ангара субмарин.