И все же однажды они это узнают, и, клянусь, для них это будет большой сюрприз!»

XII. Глупость философов

«Ты можешь сказать, Роджер, что этот мир – скучная имитация земного?» – спросил я нашего юного друга.

«Господи, конечно же, нет. Кто говорит, что это так?»

«Тот джентльмен, которого я имею в виду, кстати, не единственный в своем роде, живет на Земле, и его друзья и еще несколько человек, зарабатывающих на нем деньги, считают его философом. На самом деле он знает чуть-чуть кое о чем, но не стесняется говорить много обо всем. Его друзья и поклонники считают его великим прорицателем и замирают при каждом его слове – я думаю, это правильное выражение. У него всегда род рукой готовые заявления на любую возможную земную тему. Рано или поздно речь заходит и о неземном. Кто-то может спросить его, верит ли он в потусторонний мир, и что он собой представляет. И вот тут начинаются проблемы.

Великий философ – а тех, кто совершенно незаслуженно получил это звание, много – об этом ничего не знает, но это для него не помеха. Он обращается к литературе по этой теме, которую сам не читал, а лишь краем уха о ней слышал. Одна из его самых нелепых мыслей воплощена в вопросе, который я тебе задал: духовный мир является скучной имитацией земного, представляющего собой, по его оценке, несравненно лучшее место для жизни.

Другое его высказывание касается духовных учений, которые время от времени передаются нами на Землю. Ты помнишь библейское высказывание о любви к ближнему, Роджер? Хорошая вещь, правда?»

«Да, я слышал такие проповеди, когда ходил в церковь».

«Я думаю, это было нечасто. Я имею в виде посещения церкви». Роджер с Рут засмеялись. Наш юмор и шутки, может, и не совсем искрометны, но мы и не стремимся к этому. Мы подшучиваем друг над другом так же, как это было на Земле в кругу друзей. И я хочу, чтобы вы знали – в этом мире нам нравится иметь такие дружеские и семейные кружки. Мы сохраняем наши добрые шутки, какими бы незначительными они ни казались. Юмор – неотъемлемая часть нашей жизни, нам нравится вызывать улыбку у наших друзей, а мы, в свою очередь, сами радуемся их шуткам. Иными словами, мы остаемся людьми, хотя земные представления о нас совершенно противоположны. Несомненно, многое из того, о чем я рассказываю, может показаться вам банальной чепухой. На это можно сказать одно – это далеко не такая банальная чепуха, как напыщенные высказывания земных философов на тему потустороннего мира и его обитателей. Что эти господа думают обо всем этом, когда оказываются здесь, это уже совсем другой вопрос.

«Скажи, Роджер, когда ты слышал такие проповеди о братской любви, ты считал эти учения правильными и разумными?»

«Конечно».

«Ты прав. Изначально это наставление исходило от человека, который знал, о чем говорил. И наши великие философы в этом случае согласны с проповедником. Духовные учителя тоже повторяют об этом с незапамятных времен и будут повторять до тех пор, пока существует земной мир. И как ты думаешь, как высказывается по поводу таких учений из духовного мира наш господин философ?»

«Понятия не имею».

«Высокопарный религиозный бред. Прекрасно, не правда ли? Достойно великого мыслителя. Священники проповедуют с кафедры любовь к ближнему, и он полностью соглашается с этим. Но когда об этом говорит учитель из духовного мира, это становится высокопарным религиозным бредом».

«Монсеньор очень остро реагирует на эти вещи, Роджер, – заметила Рут, – как и все мы здесь, потому что рано или поздно кто-то из этих господ оказывается здесь, и для того, кто берет его под свою опеку, начинается тяжелая работа».

«Видишь ли, Роджер, проблема не только в самих этих господах. Их пагубные взгляды подхватываются их не слишком просвещенными последователями, которые считают их истиной в последней инстанции, и если не произойдет ничего, что заставит их изменить свои взгляды, значит, к нам будет прибывать все больше людей в таком же состоянии невежества».

«Иными словами, – резюмировал Роджер, – земные ошибки приходится исправлять здесь».

«Совершенно верно. В случае с тобой мы с Рут просто отдыхаем. Отдельные ситуации усложняются тем, что вновь прибывший ничего не знает об этой жизни, но имеет о ней совершенно ложное представление. Ты тоже ничего не знал, но к счастью, не имел о ней никаких представлений. Это сказано не в укор тебе – ты знаешь об этом, дружище. Но у тебя была светлая голова, свободная от всяких глупых мыслей.

Одно из самых бессмысленных заявлений этих ученых господ заключается в том, что все собеседники из духовного мира – англичане. То есть, фактически, весь духовный мир целиком английский, исключая все другие национальности».

«Люди в других странах могли бы сказать то же самое».

«Именно. Французы могли бы сказать, что весь духовный мир, похоже, состоит только из французов, потому что во Франции духовными собеседниками являются они. И то же самое могут сказать в любой другой стране мира. Представляешь, что могло бы произойти, если бы эти высокоинтеллигентные и скептически настроенные философы встретились по одному представителю от каждой нации? Каждый заявлял бы, что духовный мир принадлежит только его стране. Могла бы возникнуть ситуация, похожая на ту, что мы наблюдаем на международных конференциях по сохранению мира».

«Полагаю, что в других странах люди умирают так же, как и мы».

«Ты правильно предполагаешь, мой мальчик. Это очевидно, но, видимо, не настолько, чтобы это поняли наши философы».

«А эта часть духовного мира – английская?» – поинтересовался Роджер.

«А что бы ты сказал, судя по внешнему виду?»

«Я бы сказал, что, допуская различия между этим миром и земным, это больше похоже на наш привычный родной ландшафт».

«Это так, и дома тоже похожи. Но мы еще не уходили далеко от дома. Ты еще не видел ни более высоких холмов, ни гор. Но они есть. А что бы ты сказал о людях, с которыми ты до сих пор встречался?»

«Ну, это вы с Рут, и еще вы говорили об Эдвине».

«Все трое англичане, как и ты».

«Еще Сияющее Крыло и Омар, и его друг».

«Совершенно верно. Первый – американский индеец, второй – халдей, третий – египтянин. Почти интернационал. Ты забыл про нашего друга из коттеджа – еще один англичанин.

Мой вопрос – среди представителей какой национальности ты ожидал оказаться, когда покинешь земной мир?»

«Никогда над этим не задумывался. Среди англичан, наверное».

«Ты говоришь еще на каких-нибудь языках?»

«Нет. Ну, может, помню чуть-чуть школьной латыни».

«Значит, для тебя было бы крайне проблематично очнуться среди китайцев, например».

«Я бы, наверное, умер от страха».

«Боже мой, с какой стати? Китайцы – милейшие люди, доброжелательные и внимательные и всегда готовы помочь. Видишь, дружище, то, что ты говоришь, указывает на глупость наших господ-философов и их ложные представления о том, что духовный мир должен быть целиком английским. Среди них нет ни одного, кто не чувствовал бы то же самое, что ты сейчас сказал.

Мы с Рут встречались с некоторыми из них, и они были очень рады услышать свой родной язык, английский, такой же, на котором мы говорим с тобой. И то же самое происходит с французами, китайцами и всеми остальными.

Как ты уже знаешь, общение с помощью мысли устраняет все языковые проблемы. В этом процессе национальность не имеет значения. Но когда люди просыпаются в этой стране, они сразу используют свои речевые органы, и мы тоже. Это естественно.

Какие у тебя были впечатления, когда ты открыл глаза в нашей комнате рядом с распахнутым окном?»

«Ну, у меня было ощущение чего-то домашнего. Комната была такой, к которой я привык, и вид за окном тоже был совершенно привычный».

«Правильно. Так и должно быть. Видишь ли, за всем этим стоит Разум и закон, и ничто из того, что говорят или думают «мудрые» люди на Земле, не может этого изменить».

«Тогда другие национальности, должно быть, живут где-то в другом месте? Звучит глупо – конечно же, они где-то живут».