У Александра не было четкого представления о времени, которое он потратил, идя сквозь бесчисленные комнаты-дни, но все сильнее становилась его уверенность в том, что когда-нибудь это путешествие закончиться, ибо жизнь его не была все же бесконечной. Что когда-нибудь он откроет последнюю дверь, и вот тогда наступит его настоящая смерть, а вместе с нею то, что ожидает его по ту сторону жизни.

Он испытывал страх от мысли, что ожидающее его не будет ни покоем, ни сном, ни небытием. Ибо в сердце его уже не оставалось сил для жизни. Его душа стала похоже на дерево с пустой сердцевиной, которое кажется живым, лишь пока длится зима. Но стоит наступить весне, и весь мир узнает правду, когда среди цветущей зелени своих собратьев, ветви этого дерева, единственного в лесу, не покроются листвой.

Жажда довольно скоро стала настолько сильной, что победила даже страх оказаться перед последней дверью, и тогда он побежал. Он несся так быстро, насколько позволяли ему силы, огромными скачками преодолевая пространство от двери к двери, распахивая их резким ударом, чувствуя как остатки сил покидают его сгорающее от жажды тело.

Камень, на котором сидел Александр, был теплым. Прикасаясь к его шершавой поверхности рукой, он ощущал ласкающее кожу тепло солнечных лучей, затаившихся под шкурой камня.

Последние теплые дни осени. В воздухе отчетливо ощущался ее запах, который по всей земле бывает одинаков. И несмотря на то, что каждое место, привносит в этот аромат что-то свое: запах опавших листьев, умирающих грибов, или мокрой земли, всегда, на любой широте каждого из трех материков он остается одним и тем же.

Запах осени похож на сон, и стоит лишь вдохнуть его полной грудью, он отделяет человека от суеты стеной одиночества и грусти. Но где-то, в тайной своей глубине, этот аромат хранит воспоминания о лете, хранит надежду и обещание того, что весна возвратиться вновь. Вдыхая этот запах, ощущаешь весь букет ароматов его составляющий, но стоит задержать ненадолго дыхание и остается лишь последний — запах надежды.

К сожалению, очарование этого аромата недолговечно, и вскоре ты вспоминаешь, что тебя ждет дом, где в окне горит свет, где тепло, где ждет тебя та, с которой ты хочешь быть вместе. Ты входишь в прихожую, затворяешь дверь, и осень остается за порогом.

Довольно одиночества! Хватит грустить! Мы проведем этот вечер вдвоем за бокалом красного сухого вина возле камина и разделим одиночество на двоих!

Земля была мокрой, и от ее поверхности в небо поднимался легкий пар. Солнце, выглянув на пару часов, отражалось в мириадах капелек покрывших мертвую траву. Александр поднял голову и взглянул на горы. Его взгляд скользнул по нависшим над ущельем обрывам и на мгновение задержался на большой птице, взмывшей в небо со скалы.

Невдалеке стоял Артапраг, матросы на нем занимались своими обычными делами. Приглядевшись, Александр заметил человека на капитанском мостике, который смотрел в его сторону. Альдаон.

Это было первой и единственной просьбой Александра, когда он очнулся в непонятном месте. Запекшимися от жажды губами он вымолвил лишь одно слово: — «Домой!»

Но шепот его был слишком слаб. Александр лежал на столе, покрытом белой скатертью. На скатерти расплывались пятна крови. Лишь красное на белом сохранилось в его памяти отчетливо.

Это место, где он очнулся после того, как провалился в небытие, почти не запомнилось ему, ибо сознание его в тот момент было подобно лошади, которая мечется над краем пропасти, и все время норовит туда скакнуть. С трудом он удерживал поводья взбесившегося животного в нетвердой руке рассудка. А перед глазами все еще проносились ожившие стены бесконечных комнат с картинами его жизни. Видения и реальность смешивались между собой, создавая причудливые комбинации лиц и предметов.

Жажда вернулась в этот мир вместе с ним. Кто то подал ему флягу, и Александр припал к ней, и выпил бы всю воду до последнего глотка, если бы ему это позволили.

Вода остудила воспаленный разум и прогнала видения. Альдаон склонившись над ним улыбался. Вокруг ложа стояли люди. В помещении раздавался гул возбужденных голосов.

Внезапно лицо Альдаона исчезло и вместо него возникло другое. Однако, назвать это лицом, означало бы погрешить против истины, ибо тот кто его разглядывал, лишь отдаленно напоминал человека.

Голова существа была похожа на драгоценный камня, вышедший из рук сумасшедшего огранщика, где каждая из тысяч граней отличалась от других по форме и размеру. Глаза, рот и нос этого существа находились в глубине кристалла, словно ювелир распилил камень на две половинки, вырезал на внутренней поверхности черты лица, а потом снова соединил их непостижимым образом. Глаза создания мерцали как две синие капли.

Удивительное видение продолжалось несколько секунд. Потом он услышал голос Альдаона, произносящего что-то на языке Хастры. Вокруг стола возникла суматоха. Необыкновенное лицо исчезло. Александр почувствовал, как его приподнимают над столом и куда-то несут. От движения голова его вновь закружилась. Александр закрыл глаза и сказал: — Отвезите меня домой.

И в этот раз его без сомнения услышали.

Александр сидел на едва теплом камне, а за спиной была его хижина. Прохладный ветерок поднимал рябь на поверхности пруда. Желтые и красные листья падали с деревьев, и иные из них, попадая в озерцо, на короткое время становились кораблями, и ветер гнал их по поверхности воды к дальнему берегу.

Он просидел так довольно долго, ощущая кожей лица ласковое осеннее солнце. Ему не мешали, уважая одиночества человека, восставшего из мертвых. Однако, время от времени Александр ловил на себе взгляды солдат и матросов, которые делая свою работу, посматривали на него, с плохо скрываемым любопытством, а иные со страхом.

Александр, прислушался к своему новому сердцу и услышал мерный ровный стук. Его голова была ясной, а душа чистой и открытой навстречу всему миру. И хотя он уже битый час сидел на солнышке, предаваясь воспоминаниям, медля разрушить колдовство лени, его не оставляло ощущение, что запас этих новых сил безграничен. Он знал, что это ощущение ложно, но был рад пребывать в заблуждении еще некоторое время.

Оглядываясь назад, вспоминая свое прежнее, теперь уже завершившееся, существование, он поразился, как мог провести долгие годы в подобном душевном отупении, служа наемным убийцей тем, кто был виновен в смерти его невесты. Это место, куда он попросил себя привести, больше не было ему домом. Он знал, что не останется здесь надолго. Пришла пора покинуть хижину, служившую жилищем мертвецу, навсегда, а возможно и сменить имя.

Теперь, когда глаза его вернули себе прежний стальной цвет, Александру казалось невероятным, что он мог забыть о своей родине и провести девять лет в этой чужой стране. Больше медлить было незачем. На Острове Драконов он проведет остаток своей жизни. Александр встал и твердой походкой направился к Артапрагу.

Альдаон ожидал Александра на капитанском мостике и помахал рукой при его приближении. Александр поднялся на борт и, пока шел по палубе, моряки, мимо которых он проходил, прекращали работу, оборачивались и смотрели ему в след.

Альдаону улыбаясь пожал ему руку, и Александр не смог сдержать ответной улыбки. Когда он в последний раз улыбался? Он и сам этого не помнил.

— Ты думаешь они ведут себя так потому, что ни разу не видели человека воскресшего после смерти? — спросил Альдаон, имея в виду матросов.

— И я их понимаю и не сержусь. — ответил Александр.

— Ты ошибаешься. Они смотрят так, потому что знают, ты единственный кто может их спасти.

Брови Александра взлетели вверх:

— Спасти? От чего же?

— Ты слишком долгое время провел отшельником. А мир в это время не стоял на месте. Пойдем в каюту, нам надо о многом поговорить.

— Я тоже кое о чем хотел бы тебя расспросить.