О магии Вельда имела смутные представления. В основном из книг. У них в Холмонде жил старый маг на окраине. К нему ходили за снадобьями и по иным надобностям — узнать будущее, приманить удачу, приворожить. Один раз и Вельда ходила к магу, покупала отцу лекарство. Только дорого это было и помогло на короткий срок. Этот старик не многое умел и запомнился запущенным грязным видом, да запахом плесени в полутёмной прихожей, дальше девчонку не пустили.

Стефан Фолганд был другим — молодым, статным, загадочным. Распалял девичье воображение, заинтересовывал. Одёрнула Вельда себя. Собственно, что ей до колдуна?! Редкий гость в трактире, прохожий в огромном городе. Смотрит мимо или так, что душа замерзает, лучше бы не смотрел. Ни улыбки, ни смеха. И такой страшный стоял в Доме Дивного бога. А засел в голове, возвращается образами и мыслями.

«Мог бы он назвать меня Бельчонком?», — подумала и сама испугалась. Посмотрела на Григора, шагающего рядом. Голова кругом от таких сложностей.

Вечером на главной площади разожгли огромный костёр. Вокруг танцевали парами или сразу гуртом, водили хороводы, пели песни. Музыканты старались на славу. Зрители пили, смотрели на танцующих, играли в подковы и другие популярные в народе игры. Веселились горожане, радовались празднику.

Большой неловкий Григор, громко дышал и пытался попасть в такт музыке, поспеть за рыжей белкой, кружащейся как заводная. Вельда отплясывала со всей страстью, иногда опираясь на сильные руки друга. Заливисто смеялась, когда он наступал ей на ноги. Парень тут же жутко краснел, отступая назад.

В этом бесконечном движении она продолжала видеть высокую тёмную фигуру у круга огня. Было бы странно предположить, что Стефан станет танцевать. Он смотрел на огонь, подошёл к нему невероятно близко и Вельде показалось, что он выходит прямо из костра. Страшно и невероятно.

В конце концов они выдохлись и со смехом покинули танцевальный круг.

— Тебе понравилось? — Григор восстановил дыхание.

— Очень. Спасибо за этот день!

Вельда не могла перестать улыбаться, так хорошо ей было. А простое лицо Григора стало серьёзным.

— Бельчонок, послушай… У меня есть небольшой доход от лавки. Мой дядя работает в Вороньем замке…

Она не понимала куда клонит Григор.

— Стань хозяйкой в моем доме, — парень собрался с силами и разом выпалил заранее заготовленные слова.

Сколько же ещё сюрпризов приготовил сегодняшний день. И что ей ответить доброму, надёжному Григору, который стоит, опустив голову, ожидает решения Вельды, словно приговорённый. Сказочный великан на глазах превращался в малознакомого мужчину, претендующего на неё саму. Жизнь может измениться раз и навсегда, скажи она короткое простое слово. Как же страшно сделать шаг. И страшно упустить возможное счастье.

И зачем она посмотрела в сторону костра? Тонкая высокая тень в ярком пламени. Тень двинулась, повернулась. Чёткий профиль на фоне огня, голова склонилась в задумчивости, тёмная прядь волос выбилась и упала на лицо. Рука потянулась к плечу, удерживая плащ, длинные пальцы впились в ткань. Раненый воронёнок с перебитым крылом, никак иначе. Эта рука сделала что-то с ней, с её душой и сердцем. Ещё тогда, в Доме Дивного бога, а теперь подтвердила свою власть над рыжей девчонкой.

— Вельда.

Григор напомнил о себе.

— Прости. Я…

Как же посмотреть ему в глаза. Но парень и сам всё понял.

— Я буду ждать, Бельчонок. Помни. Я жду.

Не успела ответить. Всё вокруг пришло в движение. Рядом завопили дурными голосами. Толпой ринулись дальше от костра. Несколько человек остались, застыв в нелепых позах, глаза удивлённые, вопрошающие. Стремительно кожа людей бледнела до молочно-белого и истончалась. Под кожей пульсировало, бродило, синели сосуды, приобретали прозрачность и исчезали.

Кто-то сильно дёрнул за руку, тянул за собой. Не сразу Вельда поняла, что это Григор пытается увести её от костра. Заворожённо она наблюдала за превращением живой плоти в молочную слизь, усыхающую до праха.

— Труханка! Это труханка! — вновь взвыли голоса.

Продлилось всё не долго. Ошарашенные глаза умирающих хранили искру жизни, но тела резко опали, став кучкой, в которой невозможно было опознать человеческие останки. И маленькое облачко пара или белой пыли унёс ветер.

С огромным трудом девушка заставила себя не смотреть на то, что осталось от некогда живых людей. Крик перехватило в горле. Ни звука не смогла издать. Отвела взгляд, тут же увидев другое — костёр погас, а в предрассветном полумраке над телами стоял колдун Стефан Фолганд с белыми пустыми глазами.

Глава 7

Издавна одной из обязанностей лордов Фолганда было присутствие на празднике в честь Дивного бога. Старший наследник делал самые богатые подношения в Доме Дивного бога, а младший должен присутствовать на празднестве.

Черным клубком ворочалось недовольство в груди Стефана. Меньше всего хотелось проводить время на празднике среди жрецов и коленопреклонённых горожан. Всей душой ненавидел и презирал он жреческую касту. На то были свои причины, о которых даже брату знать не следовало. Невыносимо стоять в Доме среди витражей и росписи с изображением Дивного бога. Мерзостно видеть жрецов, слушать благостные речи. Знал Стефан цену таким речам.

Вместе с Аспером тряслись в карете, молчали. Прошло время, когда они доверяли друг другу тайны. Ни одного своего секрета не мог рассказать Стефан. Ни одной живой душе. Ни мёртвому камню или древу вайла. Только старому Бертрану мог, но учителя убили. Один сильный удар прямо в сердце и больше некому выслушать того, кто кричит по ночам от ужаса с двенадцати лет.

Стефан постарался забыть своего отца, вычеркнуть предателя из памяти. Бертран стал ему отцом, другом и учителем. Обучал мастерству магии, оберегал, поднимал на ноги, когда Стефан лежал в беспамятстве после… Нет, он не хочет думать об этом. Бертран единственный искал спасения для него.

Такие тайны никому невозможно доверить. Брату — никогда. Пусть думает, что младший брат не ценит дара магии. Аспер не узнает цены, что пришлось заплатить. Теперь нужно набраться сил, чтобы до утра терпеть светлый лик Дивного бога. Век бы не видел. А хуже того, выносить жрецов культа из крипты. Эти омерзительнее простых жрецов, не допущенных к ревнителям лика и тайнам нижнего Дома.

Карета Фолгандов с трудом пробилась к Дому Дивного бога. Толпа нехотя расступалась, но понимая кто едет, подчинялась. У Дома Аспер сразу же организовал внос подношений, а на ступенях братьев встретил Рют Тарвит — жрец культа Дивного бога, главный ревнитель лика. Мягкое круглое лицо и снисходительная улыбка не могли обмануть Стефана. Ревнителя Рюта он знал тринадцать лет. И ровно столько же ненавидел.

— Да славится Дивны бог — добрый бог!

Вскинув руки, жрец поклонился Фолгандам. Улыбка на сходила с его лица. Кто бы знал, что таится за ней. Стефан знал.

— Во славу светлого лика, — кивнул Аспер и дал знак нести дары к главному алтарю.

Младший Фолганд промолчал. Трое мужчин ступили под своды Дома Дивного бога. Взглядом Стефан искал поддержку вокруг себя, от ликов затрясло до озноба. Желал не видеть их, закрыть глаза. Но даже так своды Дома давили на плечи. Сил взять неоткуда, бесплодно пространство Дома. Не собрать сил земли Фолганда, не собрать сил воздуха или огня. Тошно и пусто.

Рыжий огонёк мелькнул в толпе совсем рядом. Девчонка из трактира. Пусть так. Всё лучше, чем ненавистный культ и лики. Удержался за огненное, легче стало.

— Как себя чувствует мой любимый маг? — мелодичным вкрадчивым голосом обратился к Стефану жрец, заметил взгляд. — Не смотрите так сурово. Ваше здоровье, дорогой мой, первейшая ценность всех земель от Севера до Юга.

Стефан посмотрел прямо в лицо Рюту Тарвиту, Сколько раз он представлял как превращает это лицо в кровавое месиво, как стирает улыбку с пухлых губ главного ревнителя лика. Пусть эта вспышка будет последним, что он сможет сделать пока жрецы не схватят, не уведут вниз, навечно приковав к месту казни. Не убьют, конечно, будут кормить, всячески поддерживать жизнь, пока сердце бьётся, пока есть плоть и кровь. Стефан не обольщался, что смерть будет лёгкой и быстрой. Но крысы Тарвита не будет на свете.