— Кровь! — заорал в истерике следователь.

— Арбуз, — спокойно уточнил водитель. — Вон и косточки видны. А до этого апельсины барабанили. И потом они говорят, что народ плохо живет. Зажрались, сволочи!

Бородянский, чью машину также зажало людьми, тоже некоторое время лишь с опаской наблюдал за происходящим. Потом он подумал — махинаторы, наверное, специально затеяли такую бучу для отвода глаз, чтобы самим тихонько смыться через черный ход. В существовании такого хода Бородянский не сомневался. Мысль о том, что его деньги могут уплыть бесследно, придала ему если не смелости, то отчаяния: он выбрался из персонального автомобиля и локтями, ногами и головой начал прорубать себе дорогу к двери офиса. Следом барахтался его водитель.

Примерно за полчаса ценой невероятных усилий, отбитых локтей и потери пиджаков им удалось преодолеть расстояние метров в тридцать, отделяющее их от входа. Бородянский залез на перила, перепрыгнул на площадку и только было взялся за ручку двери, как пронзительный женский визг чуть было навсегда не лишил его слуха.

— Куда без о-о-о-очрди-и-и-и-и!

Бородянский обернулся на крик, собираясь задушить истеричку, но не успел ее даже увидеть: Роза Парамоновна брызнула ему по глазам из газового баллончика. Бородянский решил, что умирает, и так заорал на прощание, что драка возле его ног на какое-то время затихла. Так могут кричать только раненые бизоны, слоны в момент экстаза или матери, зовущие с балкона детей обедать. Поскольку никого из них у дверей "Золотого Крюка", теоретически, находиться не могло, Витек из любопытства приоткрыл дверь офиса, и Бородянский упал внутрь. Маргарите Никаноровне, крепко державшая Льва Семеновича за брючный ремень, пришлось влететь в помещение вместе с ними. Дверь снова закрылась, дерущиеся перед офисом "Золотого Крюка" перевели дух и, не тратя времени на пересуды, снова приступил к выяснению отношений.

— На кухню его, глаза промыть, — скомандовала Марина, догадавшаяся, что произошло, по характерному запаху, исходившему от начальника строительного треста.

Бородянского под руки отволокли в кухню, предварительно отклеив от него Маргариту Никаноровну. Витек быстро заткнул слив в раковине, наполнил ее водой и принялся старательно полоскать высокопоставленную голову. Лев Семенович отфыркивался и несколько раз пытался сказать, что глаза уже не болят, но не успевал — рука Витька вновь запихивала его под воду. Во время очередного погружения разозленный подобной бесцеремонностью Бородянский просто выдернул зубами затычку, и вода моментально скатилась вниз.

— Не сметь! — захрипел он. — Вы не знаете, кого мокаете! Я вас сам замочу! Щенки паршивые! У меня большие связи в преступном мире и в правительстве!

— Что, по сути, одно и тоже, — резюмировал Витек, прекращая экзекуцию и подавая Бородянскому полотенце. Тот наскоро вытер волосы. Из под полотенца вылезло перекошенное, раскрасневшееся от недостатка кислорода и злости лицо.

— На кого прешь, сучара?! — Бородянский схватил господина Жальгириса за лацканы пиджака. Вероятно, былой лоск он растерял по пути к этому офису. Витек пропятился к своему кабинету, плюхнулся в кресло, а Бородянский навис над ним, как грозовая туча. Повисел некоторое время, потом чуть успокоился, сбросил Витька с кресла и сам плюхнулся в него, обведя недобрым взглядом собравшихся тут же Чеботарева и Марину.

— Ну все, — отдуваясь, произнес он. — Я вас выведу на чистую воду. Я на вас всех собак навешаю, дайте срок…

— Срок вам даст следователь. Он как раз сегодня заходил.

— Это мы еще посмотрим, кто кому… Я таких, как он, на завтрак съедаю. А такими, как вы, даже не закусываю… Нет, с эстонцем вы неплохо придумали — только из него Жальгирис, как из меня Бурбулис… Придумали фамилию, не могли эстонскую найти, грамотеи… А я-то думаю — где я тебя видел? Хорошо, что Елена мне глаза открыла…

— Я не есть понимать, почему вы здесь балагурить, — возмущенно произнес Витек, встав в позу. — Я немедленно буду жаловать мой посол и мой президент, чтобы он разорвать с вами дипломатические отношения.

Бородянский в ответ только невесело рассмеялся.

— Хватит Ваньку валять… Или, по-эстонски говоря — Айвана?..

— Ванькоса, — поправил Витек.

Бородянский перевел взгляд на Чеботарева.

— Не понимаю, — вздохнул он. — Этот псевдоиностранец, предположим, и так рецидивист, голытьба потомственная — он него всего ждать можно. Таких, как эта, — он кивнул в сторону Марины, — тоже полна Тверская… Но ты…

— Скажешь про нее еще полслова — я из тебя все твое дерьмо выколочу, — процедил Чеботарев, побелев от ненависти, и со сжатыми кулаками качнулся к столу. Марина остановила его.

— Не нужно, Сережа… Если из него дерьмо выколотить, в нем же ничего не останется. Он и есть — дерьмо в двубортном пиджаке.

Бородянский, напоровшись на такой отпор, только рот открыл от удивления. Он то предполагал, что пойманные с поличным воры будут трястись от страха и искать возможности договориться! Вспомнив истину о том, что наглость человеческая предела не имеет, Бородянский взял себя в руки, и на замечания девушки только пренебрежительно махнул рукой.

— Какая взаимовыручка, скажите пожалуйста! И на такую швабру ты променял мою Елену?

— На швабру я не обижаюсь — на фоне Елены кто угодно покажется шваброй. Не женщина, а пылесос какой-то. Вечно ей всего мало было, вся в золоте, а глаза голодные. Потому и решила, наверное, от меня уйти.

— И правильно сделала. Она тебя вовремя раскусила. А я то, дурак, в люди тебя вывел! Вот, получил в благодарность… Ладно, — Бородянский хлопнул рукой по столу. — Хватит переливать из пустое в порожнее. Распорядись давай, чтобы все мои деньги были немедленно мне возвращены. А после поговорим, что мне с вами всеми делать.

— Я бы на вашем месте не сильно хорохорилась, — предупредила Марина. — Что вас, собственно, не устраивает? Захотели фирму купить — купили, вот она, вся ваша…

— Ну, не совсем вся, еще у Арцибульдера немножко акций завалялось, — напомнил Сергей Степанович. — Вы, Лев Семенович, слово "Арцибульдер" не знакомо? Назвать это именем или фамилией у меня язык не поворачивается.

— Слышал где-то, — насторожился Бородянский.

— Наверное, в программе "Их ищет милиция". У нас при раздаче денег на всех немного не хватило, так что пришлось акциями поделиться. Так что он теперь — ваш компаньон. Кстати, о деньгах — так нет уже их! Вы же хотели, чтобы мы у людей сертификаты выкупили? Этим мы и занимаемся все минувшие дни. Ваши миллионы пришлись как нельзя кстати.

— Вы расплачиваетесь с ними моими деньгами! — заорал Бородянский. — Немедленно прекратите это! И вообще, я все закрываю, все счета арестовываю!..

— Хотите сами им об этом сказать? Милости просим, их там за порогом фирмы целое море, только и ждут. Но я бы не советовала — они могут этот офис просто снести физически за две минуты. А это плохо — во-первых, мы на первом этаже, и дом над нами просто рухнет, во-вторых, вам самому придется удариться в бега следом за Мавроди. Вот только он хоть с деньгами убежал, а вы помчитесь, сверкая голой задницей. Зато если вас Арцибульдер все-таки догонит, то ваше нежелание быть председателем "Золотого Крюка" решиться само собой.

— Это почему же? — не понял Бородянский.

— Так у мертвецов подпись в банке не принимают! — весело пояснил Витек, — а что же это за председатель без подписи?

— Ты меня не пугай! — предупредил Бородянский.

— Вы нас тоже, — предложила Марина. — Потому что ничего вы нам сделать не можете — ни по закону, ни по иному…

— Еще посмотрим. Вы меня за мальчишку держите? Я вам только вчера деньги отдал! При всем желании вы еще не могли успеть их потратить!

— Ну, потратили мы их загодя, получив в банке беззалоговый овердрафт, — пояснила Марина. — Вы, не будучи мальчишкой, должны знать, что существует такой вид ссуды, не так ли? Правда, на такие крупные суммы его обычно не выдают, но ваше имя и в самом деле творит чудеса. Стоило нам заикнуться знакомому вам банкиру, для кого мы производим указанное строительство, как деньги моментально поступили на счет. Ну не приятно ли, что вас так ценят?