— Откуда ты тогда на снимке?

— Понятия не имею. Может, сидели вместе, выпивали, кто-то и щелкнул. Соседи же, работаем нос в нос.

— Да он заливает! — взвился Филипп, чувствуя, как деньги вновь начинают ускользать за горизонтом. — Клиент сам сказал — вот этот. Сидит теперь, мозги нам парит. А деньги под пол спрятал. Шора, ты под полом смотрел?

— Вот еще. Там, вообще, и крысы быть могут, — брезгливо поморщился Шора. — тебе охота, сам и смотри.

— Филипп дело молотит, — вмешался Булыжник. — под пол мы лезть не будем, а тебя, толстячок, клиенту доставим в целости и сохранности. И если он подтвердит, что ты — это ты, я тебе не завидую.

— Очная ставка, — обрадовался Шора, — как в кино про знатоков.

— Кино про знатоков — это "Поле чудес", — поправил его эрудированный Филипп. — Но мысль дельная. Поволокли его.

— Можно, я хотя бы мастерскую закрою, — обреченно попросил Иван Николаевич, — разворуют же все…

— Давай ключи — Шора закроет. Кстати, если выяснится, что ты — это не ты, будешь нам потом за крышу отстегивать ежемесячно. Понял?

— С удовольствием, — пролепетал Иван Николаевич, — только идемте быстрее к вашему клиенту, а то я от страха сейчас штаны обмочу!

Из приобретения вещей меблировка оказалась самым трудоемким делом. Сергей Степанович и Витек колесили по городу, приценивались, торговались, тщательно замеряли размеры стен и высоту потолка в квартире Чеботарева. Постепенно мебель стала появляться в квартире — мастера аккуратно собирали ее и исчезали, благодаря за щедрые чаевые. Всем иным производителям Чеботарев предпочитал румынских.

Витьку мебель пока не требовалась, и вот почему: когда он набрался смелости заглянуть в свою квартиру, то обнаружил пустой проем вместо хлипкой, но все же двери. На лестнице валялись выдранные с гвоздями петли — уборщицы в их подъезд не заходили никогда.

Пока Витек стоял в нерешительности, рассуждая, не опасно ли ему входить в квартиру, за спиной скрипнула другая дверь, и соседка опасливо просунула нос в щель.

— А, Витек, это ты? — приветливо сказала она, не торопясь, однако, открывать дверь. И задала вопрос, показавшийся ему нелепым: — А тебя что, уже вылечили? Или сам от врачей сбег?

— Сбег, — наугад ответил Витек.

— А врачи заходили, сказали, у тебя чумка, — сообщила соседка. — Потом пошли квартиру дезинфицировать. И дверь сломали.

— Видимо, всю продезинфицировали, — с сожалением сказал Витек, понимая, что в квартире побывали воры. Там и раньше ничего особо ценного не было, но все же какие-то личные вещи, продукты, холодильник еще работал, телевизор черно-белый… — А сколько их было, врачей?

— Трое, — сказала соседка. — Один, похоже, сам заразился, всю лестничную клеть мне заблевал. Так я потом помыла. Вот только петли твои не тронула, побоялась, вдруг зараза пристанет. В квартире тоже ничего не тронуто — кто ж зайдет в зараженную?

— Понятно, — Витек зашел внутрь, убедился, что вещи и в самом деле остались нетронутыми, переоделся в рабочую одежду и принялся прилаживать дверь на место.

— А ты, кстати, классно прикинут, — заметила ему соседка. — И вид такой отдохнувший.

— Это нам в больнице американцы гуманитарную помощь давали, — продолжал врать Витек, приколачивая петли на место.

— Вот как.… Слышь, а болезнь не слишком опасная?

— Не очень. А что?

— Да я думаю — может, мне самой заразиться.… Не так, чтобы сильно, а только чтобы на гуманитарную помощь хватило.

— Это можно, — Витек внутренне давился от смеха, а сам продолжал приколачивать дверь.

— Как такая болезнь передается?

— Сексуально-половым путем. Могу помочь.

— Да, — соседка на минуту задумалась, — ну ладно, я согласна. Только недолго, а то дети из школы прибегут, мне их еще кормить.

Витек от неожиданности хряпнул себе молотком по пальцу и застонал от боли. Соседка между тем уже скидывала цепочку с двери.

— Ишь, стонет, — приняла она реакцию Витька на свой счет. — Ты не думай, я с тобой не ради удовольствия иду, а по делу.

— А я и не думаю, — Витек повесил дверь на место. Она держалась слабовато, и замок надлежало ставить другой. Но сейчас ему было не до того. Везение его продолжалось — сейчас оно стояло прямо за спиной, переминаясь с ноги на ногу. Получать к себе женщину при помощи обмана было не очень хорошо, но соседка давно жила без мужа, сам он тоже уже много лет был женат разве что на бутылке. Мужское естество, разбуженное еще несколько дней назад появлением сносной одежды, одеколона, вкусной еды, а теперь и плохопоказывающего телевизора Палыча, начало настойчиво требовать своего.

— Прошу, мадам, — изысканно учтиво выразился Витек, толкая дверь и пропуская даму в квартиру, — заразить не обещаю, но порадую, как смогу.

И привязал дверь за ручку к коридорному шкафу, чтобы в квартиру в неподходящий момент кто-нибудь не зашел.

Примерно в то же время у Сергея Степановича происходила встреча менее приятная. Булыжник и компания вновь ввалились к нему домой, волоча за собой изрядно потрепанного неизвестного субъекта. У Сергея Степановича в этот момент мастер как раз собирал коридорный шкаф, и вся публика на короткое время застряла в прихожей. Потом часовщика проволокли в гостиную. Правда, Булыжник, поддерживающий Ивана Николаевича, наступил случайно на лежавший в стороне деревянный фрагмент аппликации, сломал его пополам и очень смутился.

— Ничего страшного, — моментально вмешался мастер, которого ничуть не удивило, что его заказчику, словно осетрину к столу, приволокли какого-то человека. — Завтра привезу замену.

— Вы извините, у нас дела, — промямлил Чеботарев, — это по работе, товарищи зашли.

— Дак я ж все понимаю. Я недавно на другой квартире работал — там, пока я стенной шкаф встраивал, к хозяину пришли и застрелили. Я встревожился, надо сказать, но жена его молодец — сначала мне за шкаф уплатила, а уже потом кричать начала. Так что вы работайте, сколько надо, не обращайте на меня внимания.

Чеботарев метнулся в комнату, прикрыл дверь в коридор.

— Вы что себе позволяете? — накинулся он на троицу. — Хватит таскаться ко мне домой! У меня соседи и репутация! Если что понадобиться — звоните по телефону!

— Заметано, — пообещал Булыжник. — Но тут такое дело — мы его поймали… — он ткнул пальцем в живот толстяка.

— Да? Я вас поздравляю. А кто это?

— Иван Николаевич Левченко, — представился несчастный часовщик. — Эти люди почему-то утверждают, что я сантехник. И что я вас обокрал. Хотя на самом деле это они обокрали меня, забрав из ящика дневную выручку…

— Заткнись ты, — Филипп хлопнул разговорившемуся часовщику по затылку, потом достал из кармана фотографию и показал Чеботареву. — Вот ведь он, правда? Вы нам на него указали.

До Чеботарева дошло. Бандиты ухитрились изыскать в многомиллионном городе человека, который не был знаком даже ему самому.

— Так это он на снимке или нет? — напирал Филипп.

— Он, — признался Чеботарев.

— Ну вот, — удовлетворенно сказал Филипп, — я так и знал. — И повернулся к часовщику. — Теперь, толстый, мы из тебя бабки вытряхивать будем. Или сам отдашь? Сергей Степанович, у вас утюг есть?

— Погодите-ка минутку, — попробовал урезонить их Чеботарев. — Вы его нашли — и ладно. Остальное — моя забота.

— Ну уж нет. Мы свои деньги до конца отработаем, — заявил Булыжник, и Шора его поддержал:

— Давайте скорей утюг, его еще разогреть нужно.

— Нету у меня утюга!

— Да и фиг с ним, с утюгом, — положил конец спорам Булыжник, — я из него голыми руками соки выжму, — и уже потянулся к Ивану Николаевичу, который был близок к обмороку. Чеботарев снова вмешался, вцепившись в Булыжника мертвой хваткой.

— Нет, постойте, подождите.… Оставьте его, говорю вам. Я деньги вам и так заплачу.

— С чего заплатите, если он вам их не отдает?