«Ты правильно поняла,» — сказал голос в моей голове, когда я начала красить ноготь на большом пальце.

Я подняла глаза, замерла, но покачала головой, у меня напряглась челюсть.

«Просто убирайся из моей головы. Я не заставляю тебя ничего делать. Ты не будешь надо мной издеваться, идиот.»

Он засмеялся.

«Рад, что ты не изменилась».

«Да пошёл ты,» — подумала я, как можно язвительнее.

— Елена, ты в порядке?

— Да, — рявкнула я в ответ Бекки.

Она понимающе взглянула на меня.

— Скажи ему валить на хрен.

— Бекки! — возмутилась Люсилль.

— Мама! — передразнила ее Бекки. — Ты и понятия не имеешь, как они могут доставать.

— Скажи ему, чтобы возвращался домой, пока я не потеряла терпение и сама не притащила его задницу обратно, — сказала Изабель, и я захихикала.

Уж она-то точно знала, и выражение ее лица это подтверждало.

— Он ушел, надеюсь, — сказала я.

— Ты знаешь, где он? — спросила Изабель.

— Нет, я не настолько с ним на одной волне, и, слава богу, хотя бы за это.

«Ты знаешь, это неправда, Елена».

«Заткнись, ты уже и так достал».

«Ой, да ладно, принцесса, тебе ничего не скрыть от меня».

««Принцесса?» да что с тобой не так?»

— Он все ещё говорит с тобой? — Бекки слегка задела меня локтем.

— Да, и я очень надеюсь, что он прекратит это.

Он усмехнулся.

«Ты не это имеешь в виду. Вот что я тебе скажу, почему бы тебе не прийти и не найти меня, и мы можем поиграть в прятки,» — сказал он своим соблазнительным голосом.

Я начала громко смеяться.

«Ты пьян, не так ли?»

«Может быть.»

«Хорошо, идиот, Елены сейчас нет, так что оставьте сообщение после сигнала.»

Он ничего не ответил.

— Что все это значит?

— Он пьян, вы же знаете, как он внезапно меняется ко мне, когда выпьет. Ну, я не такая девушка, и ему лучше не приходить сюда сегодня, или я поджарю его задницу.

Даже при том, что у меня больше не было моих способностей, я найду способ.

Все засмеялись, кроме голоса в моей голове.

Блейк, должно быть, потерял сознание или что-то в этом роде, потому что он не беспокоил меня своим дерьмом и не появился, как я думала, он мог сделать. Я ненавидела, когда он был пьян, потому что он меня так смущал.

Я заснула около одиннадцати и проснулась около восьми.

Сегодня был наш последний день. Завтра нужно было возвращаться в Драконию.

Часть меня хотела вернуться обратно и начать новый год, а часть чувствовала себя как дома с Бекки и Сэмми.

Ещё мне было интересно, но я страшилась того, увижу ли я его жалкую задницу в академии или нет.

Люсилль отвела нас по магазинам в десять, и мы провели весь день, покупая новую одежду — я не могла пойти на занятия в своих дизайнерских нарядах, сделанных для встреч и вещах для Нового года.

Мне нужен был набор зелья, потому что мы собирались начать варить его в этом году. Я действительно с нетерпением ждала этого.

Той ночью я читала Бекки и Сэмми дневник мамы.

Моя мать покраснела и смутилась, когда рассказала Маргарет о том, что проводит время с моим отцом. Часть ее все еще ненавидела все, во что он верил, но часть ее влюбилась в то, чего она не знала о нем. Может быть, он не был похож на них, написала она.

На следующих двух страницах она писала о том, как рассказала родителям, и как они не разделяли энтузиазма Маргарет. Она была простолюдинкой, а он королевской крови. Мой дедушка советовал никогда не говорить ему, кто она, так как это может плохо кончиться для их семьи, и лучше всего было просто забыть о нем. Она согласилась с болью в сердце.

Мне было жаль ее. Это было нелегко для нее.

На следующих двух страницах я могла сказать, что она действительно очень старалась, но не могла перестать думать о нем, о его губах на ее губах и о том, как в ее животе начинало трепетать каждый раз, когда она думала об этом.

Я знала это чувство. После того, как мы с Люцианом пересекли эту черту, у меня все еще трепетало в животе, когда я думала об этом, но всегда сопровождалось пустой болезненной болью. Я так по нему скучала.

Единственное, на что мои бабушка и дедушка не ставили — это решимость моего отца найти эту девушку. Моя мать писала о том дне, когда ей пришлось упаковать инвентарь в магазине, и о том, как моя бабушка визжала, как если бы по полу пробежала крыса. Потом она сказала:

— Доброе утро, Ваше Высочество, что привело Вас на эту сторону?

Она рассказала, как хихикал мой отец, и как это будоражило ее кровь.

— Кажется, моя невеста купила здесь кое-какие товары и забыла заплатить.

Ее мать хихикнула, а маме очень не понравилось, что он сказал «невеста». Что женщина, на которой он должен был жениться, не заслуживает его.

Он оплатил счет и попрощался. Моя мама была так близко, все, что ей нужно было выйти из подсобки, и он бы увидел, он бы знал, что это была она.

Она еще не слышала звонка в дверь и знала, что он все еще внутри магазина, но ее ноги не могли пошевелиться, она не могла ослушаться желания своего отца, и она не сделает этого со своей семьей. Она вспомнила, что отец короля сделал с истинной любовью короля, когда они узнали, что она не человек. Они обезглавили ее, и принц ничего не мог поделать. Ее отец не был человеком, который мог сочинять истории для собственного благосостояния.

— Это, — говорилось в дневнике. — Что это такое?

Я сама это делаю. Это душистая вода с ароматом лаванды и ванили, — ответила бабушка.

— Я хотел бы купить одну, этот запах стал моим любимым за последние несколько дней, и я из всех сил пытаюсь найти его, — сказал мой отец, и бабочки в животе моей матери стали неуправляемые.

— О, — сказала бабушка. — Как же так?

Мой отец ничего не сказал. Ее мать должна была понять, что она немного взяла, и ей грозили большие неприятности.

— Скажем так, я встретил ангела, пахнущего лавандой и ванилью.

— Ангела? — тихо сказала бабушка и откашлялась. — Что ж, тогда я рада, что мы смогли помочь в этом, Ваше Высочество.

— Спасибо, — сказал он добродушно, и моя мать знала, что ее мать выписывает квитанцию об оплате.

— Хорошего Вам дня, мэм.

— И вам того же, Ваше Высочество.

Прозвенел звонок, и мама обнаружила, что сидит на полу.

У нее были неприятности из-за того, что она стащила часть бабушкиного тайника, но она сказала, что в течение следующих нескольких дней на лице ее матери было обеспокоенное выражение.

Мой отец не вернулся, но через полторы недели было уведомление, которое уменьшило налог и сделало ее семью счастливой.

«По крайней мере, что-то до него дошло», — гласила последняя запись моей матери на странице того дня.

— Черт, твоя мать точно знала, как писать в дневнике, — сказала Бекки, сжимая подушку на коленях.

— Это так грустно и в то же время так удивительно, что им удалось сделать вместе. Не терпится услышать, как он убедил короля разорвать помолвку с выскочкой и позволить ему жениться на твоей матери.

— Думаю, это было нечто похожее на нас с Люцианом. Они увидели в нем перемены и поняли, что причиной была она.

— Сейчас больше так не влюбляются, — сказала Беки. — Сейчас это происходит так: эй, это дракон, который может почувствовать все твои потребности.

На какое-то время она замолчала.

— Я знаю, все не совсем так, но кажется именно таким, — тихо произнесла она.

Я не поняла, сказала она это для Джорджа или про нас с Блейком.

— Как ты узнала, что Джордж может чувствовать тебя?

— Он просто проговорился об этом, как о каком-то пустяке. Сначала я пришла в восторг, но когда ты понимаешь, что он знает все, что происходит у тебя в голове, это совсем не круто.

— Он любит тебя, Бекки. Для вас от этого может быть польза.

— Я знаю, просто трудно привыкнуть, вот и все.

Она вздохнула, слезла с моей кровати и пожелала спокойной ночи нам с Сэмми.