- Веснушки? Ты уверена, Эстель?

Не удержавшись, я тихо засмеялась. Лорд сомневается в своих веснушках?

- Ну, на зрение пока не жалуюсь, – насмешливо ответила я, – ты бесстыжий зеленоглазый колдун с веснушками! А советник и хранитель – это всего лишь прикрытие, чтобы никто не знал твоё истинное лицо!

Брови лорда изумлённо поползли вверх и несколько секунд я с мстительным удовольствием наблюдала за его вытянувшейся мордашкой. Однако ж в себя Этьенн пришёл до обидного быстро.

- Значит, зеленоглазый колдун, – оскалился он, прижимая меня к своему телу, – занятно-о. И что будем делать с той несчастной, которая узнала правду?..

- Холить и лелеять? – невинно захлопала ресницами. Ну, просили же конструктивные предложения, в которых я первоклассный мастер. Этьенн совершенно неприлично хмыкнул и своим волнующим винным голосом прошептал:

- И в какой же позе тебя... холить и лелеять, малышка?

Вспыхиваю, как сухие листья, от микса смущения и ярости. Так, спокойствие, только спокойствие. Медленно выдохнув, я с ноткой озадаченности повернулась к Этьенну:

- Мне кажется, или вы заигрываете со мной, лорд?

Секундная пауза и такая гамма эмоцией на его лице. Эх, жалко камеры под рукой не было!

- ... Ладно, в конце концов, я знал, на что иду, соблазняя шестнадцатилетнюю девочку, – с грустью констатировал мужчина. Я всё-таки захохотала, обнимая его за шею. Бедный мой лорд! Этьенн только закатил глаза, изображая обиженного и обделённого.

- Слушай, – вдруг спросила я, отстранившись, – а у тебя есть жена? И дети?

Да уж, вовремя спохватилась, ничего скажешь. Впрочем, насчёт жены я почти не сомневалась, иначе меня бы давно предупредили о семейном статусе лорда.

Этьенн ехидно улыбнулся:

- Честное слово, твоя последовательность восхищает меня, Эстель. Я был женат, но моя супруга скончалась во время родов – подвело здоровье. Сыновья – родной и приёмный, уже взрослые, они живут в моём родном домене. Пока это всё, что я могу рассказать о семье, не обижайся.

В общем-то, мне хватило новостей, чтобы не обижаться. Ну, логично, конечно. У взрослого мужчины, аристократа, в сорок лет не может не быть своей истории. Но сыновья меня конкретно так смутили. Впрочем, как правильно заметил голос разума, никто не собирается знакомить меня с детьми. К чему переживать?

Несколько минут мы сидели молча, а потом Этьенн нехотя поднялся с кровати.

- Мне нужно идти. Я отправлю к тебе служанку. Завтракай и приводи себя в порядок. Я зайду за тобой часа через два, – он покосился на часы, – и если мадмуазель желает, мы прогуляемся до допросной комнаты. Рано бледнеешь, недотрога ты моя, я не настолько нетерпелив.

Я тоже подскочила и невинно поинтересовалась:

- У тебя в кабинете случайно нет тяжёлых ваз?

Меня заверили, что даже ножей нет, и подарили быстрый поцелуй в губы на прощание.

За час я успела и принять душ, и сменить ночнушку на чёрное платье, и немного подкрасить лицо. Волосы мне уложила Леона – получилось нечто романтичное, с ниспадающими локонами, шпильками-жемчужинами и волной блёсток. Оценив свою причёску в зеркале, я выругалась и пошла переодеваться. Ну смешно – платье с чёрными кружевами, закрытым горлом и алым корсетом вместе с причёской а-ля «я маленькая фея». Подстригусь! Вот закончится конкурс – и обрежу эти длинные лохмы. Раз я невольно стала Эстель, буду переделывать её под себя. Всё равно бедной девочке уже без разницы.

Леону я просила молчать. Просто молчать и к чёрту вежливость. Потому что взгляд у служанки был... ну в общем, как у сестры, когда парочка её любимых героев стала каноном. Счастье шиппера, блин. Леона прониклась мои недовольством и из-за всех сил давила улыбку. Это раздражало ещё больше, особенно учитывая наши отношения с Этьенном. Я прекрасно знала, что ничем хорошим моя любовь не закончится, но... К своему ужасу, я действительно чувствовала себя шестнадцатилетней девчонкой, впервые влюбившейся в главного красавчика школы. Даже в свои шестнадцать таким идиотизмом не страдала. Жизненный баланс, блин.

Поэтому Леону я старалась выпроводить как можно быстрее. На завтрак мне принесли омлет с ветчиной, шоколад и чашку кофе с молоком. После постоянных протёртых супов, овощей и, прости господи, морсов, я прямо ощутила себя королевой. Под моим недоумённым взглядом служанка пролепетала, что мол, лорд Этьенн распорядился, и если я желаю, мне подадут обычный для леди завтрак. Отрицательно помотала головой и поблагодарила. Однако! А лорд у нас, оказывается, наблюдательный мужчина. И памятливый.

Свой лимит «ожидания у окошка» я исчерпала ещё позавчера, так что первым делом стащила у Этьенна плед и открыла окно нараспашку. Когда прохладно, всегда думается лучше. В спину что-то кольнуло – мельком удивившись, я встряхнула плед и с интересом проводила взглядом два белых пера. Надо полагать, у нас первый павлин на деревне появился?.. Он что, с Изабеллой вчера обнимался?! Ах да, новомодные методы расследования с укладыванием девушек в постель... Как я могла забыть! Резко наклонившись, подобрала пёрышки с ковра. Оставлю на память собственной глупости и ещё, может, в заднице одного заср... хранителя. Впрочем, вспышка гнева мелькнула и погасла, оставляя меня наедине с холодным разумом. Двойка тебе за лишние эмоции, Оксана.

Но перья действительно были большеватыми для подушки, к тому же, с острыми кончиками. Однако и от зелёных украшений Изабеллы они тоже отличались. Обычные перья белой крупной птицы... Я с досадой хлопнула себя по лбу. Не к той леди я Этьенна ревную, ох, не к той! Значит, он встречался с Адель. «Даже подрался, видимо» – хмыкнул разум. Я смутно могла представить эту картину, но сделала зарубку в памяти – поговорить с Этьенном. Вообще с Этьенном уже о многом стоило поговорить, но каждый раз нужные темы вылетали у меня из головы.

Смутившись, я убрала перья в потайной карманчик. Пусть будут.

Решив скоротать время за книжкой, отправилась к стеллажу. Судя по корешкам, у Этьенна была обширная коллекция справочников и энциклопедий. История в пяти томах, морское дело, градостроительство, география, математика, справочник по ядам, заставивший меня изумлённо поднять бровь, генеалогия, утерянные обряды хранителей... Стоп! Я вернулась к предыдущей книге. Современная генеалогия и геральдика высших родов Хонорайна – так она называлась. Торопливо вытащила книгу на свет и села за Этьенновский стол.

Так-с, где у нас оглавление?

Семейное древо баронов Луанских было, без преувеличения, древним и ветвистым – я не слабо запуталась в самом начале, но потом всё-таки отыскала Адель – уже знакомый миниатюрный чёрно-белый портрет. От неё с мужем действительно шли две ветки – одна с семьёй Хелен, а вторая... Не повезло. Я поскрипела зубами от досады. Была мысль, что Лорд – это Мартин... Мартен, наверно, по-французски, правильно, а Лука его протеже. Собственно, поэтому они смогли бы обойти защиту озера. Увы. Лорд Мартен, его жена и восьмилетняя дочь погибли десять лет назад, в один день. Скорее всего, вместе. Моя теория рушилась прямо на глазах.

Отложив книгу, я подпёрла рукой щёку. Трость, перо, корона и печать. Три мужчины и одна женщина. Убил тот, кто попал в комнату не через дверь. Подумав, я прочертила схематическую линию между женщиной и короной. Честно говоря, сначала в голове была ассоциация: король – корона, но сейчас мне всё больше казалось, что речь идёт о королеве. Её настойчивое желание попасть в покои Анны... С другой стороны, мне не верилось, что эта королева до мозга костей могла лезть в окно, как шпионка, да и бальное письмо она вряд ли посылала сама себе.

Тогда зачем она так ломится в комнату бывшей фаворитки? И зачем она приходила к Анне?

Трости при дворе были необычно популярны, особенно у мужчин средних лет. Но вопрос – если человек залез в комнату, как он мог сделать это с тростью? Почему-то трость у меня ассоциировалась с аристократом, а аристократ – с таинственным Лордом. Только Лорду не была смысла убивать Анну. Следовательно, по моей теории, убийца либо печать, либо перо.