Я перевернула страницу «Собаки Баскервиллей», моей любимой книги в коллекции Рорка. Затем я подняла потрепанный переплет, пока он не заслонил его лицо.

Он пнул меня ногой в колено.

Бункер обеспечивал нам изоляцию от угроз, рыскавших наверху, но у нас было мало уединения друг от друга. Я накрыла ладонью камень, лежавший на моей груди. Я сумела скрыть мою заживающую рану от его любопытных глаз, и Рорк перестал о ней спрашивать. Струпья ушли, нитки я убрала, и моя грудь стала сморщенной от ужасного розового шрама.

Он снова стукнул меня по колену.

Я вздохнула и закрыла книгу.

— Что? — спросила я с раздражением.

— Где ты взяла этот кулон, соблазнительница?

«От этого прозвища пора избавиться». Я ткнула пальцем ноги его в ребра.

— Айййй, — взвизгнул Рорк.

— Ты кричишь как девчонка, ветреный священник.

— Один из нас должен играть эту роль, — он поймал мою ногу и поцеловал, в его улыбке сверкнули белые зубы. Если бы только его игривость могла облегчить мое напряжение.

Я провела по линиям, опутывавшим камень.

— Это был подарок.

— Расскажи мне, — Рорк стал массировать мои пальчики на ногах.

Я рассказала ему о своем времени, проведенном с Лакота. О Великой Тайне, цикличности жизни, моем исцелении и моих странных взаимодействиях с Джесси.

— Кроме Йена, Лакота были единственными мужчинами, которые продемонстрировали мне вежливость после вспышки инфекции.

Он вопросительно выгнул бровь.

— А как насчет твоего ветреного священника?

— Хмм. Присяжные еще не вынесли решение.

Рорк сомкнул руку на моем бедре и попытался выпрямить мое колено. Я вывернулась, перекатилась и оказалась сидящей на его коленях. Он разжал хватку на моем бедре, но оставил руки на моей талии. Его горло дернулось, когда Рорк с усилием сглотнул, его глаза зеркально вторили моему голоду. Я хотела сократить дюймы между нами. Я хотела узнать, настолько ли он хорош на вкус, как и на запах.

Его резкий акцент пророкотал в груди, когда Рорк нарушил молчание:

— Соблазнительница.

— Ханжа.

— Упрямая безбожница.

— Зомбированный богобоязник.

Его взгляд скользнул по моему лицу, потом вернулся к моим глазам.

— Черт, ты такая красивая, — произнес он.

Я сглотнула комок в горле. Мой самоконтроль его стойкости и в подметки не годился. Я соскользнула с его колен и побежала к тренировочной комнате — в самое далекое от него место, куда я могла добраться.

Рорк поймал меня за руку в коридоре. Моя спина врезалась в стену, когда он прижал меня к ней, удерживая своим телом.

В этот момент я думала обо всем и ни о чем конкретном.

— Нам нужно прекратить это, — сказала я.

— Это необязательно должно быть так, — его дыхание обжигало мой висок, акцент стал сильнее обычного. — Доверься мне, девочка. Не убегай. Закрой глаза. Поверь в мою выдержку.

Я прерывисто вздохнула и сделала, как он просил. Спустя несколько ударов моего сердца его пальцы погладили мои щеки. Мой пульс бешено подскочил. Моя одежда стала ощущаться тесной и вызывала зуд. Рорк прижался лбом к моему лбу и вдохнул через нос. Его пальцы погрузились в мои волосы, и он прошептал в мои губы:

— Мы можем продемонстрировать друг другу привязанность, не сводя все к сексу.

Я открыла глаза и ответила:

— Это невозможно, — «для меня, по крайней мере».

— Нам обоим одиноко. У нас не осталось семьи и друзей, за которых можно держаться и о которых можно заботиться. Но есть мы друг у друга.

«Дыши глубоко».

— Какого рода привязанность ты имеешь в виду?

Рорк обхватил мое лицо ладонями. Его губы коснулись моего лба. Мое сердце продолжало гулко колотиться. Он запрокинул мою голову назад и запечатлел поцелуй на моей переносице. Потом на кончике носа. Я задержала дыхание, когда его губы скользнули по моим, мягкие и теплые. Рорк задержался на моей нижней губе.

Я не целовала его в ответ. Мои внутренности тряслись в знак протеста.

Он отпустил мое лицо и уперся ладонями в стену, ограничивая меня своими руками. Затем Рорк опустил голову, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Итак?

Я засунула руки в карманы, чтобы не дать себе дернуть его обратно к своим губам.

— Я исчерпала свое гостеприимство. Мне пора идти. Одной.

— Хмм, — он уронил руки. — Ну, тогда быть крупному скандалу. До последнего вздоха я собираюсь тебя защищать.

Его немигающий взгляд говорил мне, что он привяжет меня к кровати четками и запихает в рот кляп из ткани с алтаря, если я брошу ему вызов. Вызов, от которого я обычно не отказывалась.

— Я не буду ответственна за твою клятву, — сказала я.

— Ах, ты — заноза в заднице. Ты прекрасно знаешь, что без тебя клятва бесполезна.

Я покачала головой.

— Как титьки монашки.

— Чертовски точно. Высохшие, бесполезные титьки. А теперь пойдем, посмотрим, что можно наскрести на ужин.

— Гребаная шлюха Иисуса, — рев Рорка резко разбудил меня следующим утром. Он был в душе.

Я фыркнула, выбираясь из постели. Готова поспорить, этот рот стоил ему многих часов наказаний.

— У тебя там все в порядке? — спросила я через дверь.

— Вода кончилась, — прокричал Рорк, затем открыл дверь и поцеловал меня в щеку. — Прости, что разбудил.

Я последовала за ним к вешалке. «Что бы он сделал, если бы я стянула полотенце, висевшее на его узких бедрах? Ох, как соблазнительно...»

— Труба, должно быть, порушилась, — сказал Рорк. — Я должен подняться наверх и посмотреть.

— Порушилась? Типа, сломалась?

— Ага, — отрешенно отозвался он.

Я приготовила завтрак, пока Рорк одевался. После того как мы поели, он проверил трубы, идущие по бункеру. А я в это время собрала оружие. Я могла бы пойти с ним и поискать еще одежду. И пополнить патронами магазины для карабина. Возможно, мне удалось бы пробежаться по библиотеке. Или поискать Джесси.

Рорк догнал меня на кухне и схватил пистолет с металлического острова.

— Заканчивай носиться как синезадая муха. Ты не идешь.

— Черта с два я не иду. Отдай мне мой пистолет, — потребовала я.

Он перевернул его, изучая, затем спросил:

— Где предохранитель?

«Мда. Большой рычаг сбоку».

— В курке. А теперь отдай его, — я протянула руку, сгибая и разгибая пальцы.

Рорк присел на корточки передо мной, щелкнул ремнем моих бедренных ножен и вложил пистолет в кобуру. Затем он встал, его зеленые глаза, неподвижные и глубокие как шотландское озеро, сосредоточились на мне. Рорк пробормотал в считанных дюймах от моего лица:

— Мне будет лучше, если ты не пойдешь.

— А мне будет лучше, если ты перестанешь думать обо мне как о маленькой, слабой сучке.

— Я не... — на его щеке дрогнула мышца. Он наклонился и приласкал мои губы своим дыханием, вырывавшимся вместе со словами с ирландским акцентом. — Я думаю, что ты — единственная девушка, оставшаяся во всем мире, и тобой не стоит рисковать из-за задачи с водой, которую я могу выполнить сам.

Я поборола желание сделать шаг назад.

— Какая жалость. О, и пока мы будем наверху, то заскочим в библиотеку. И на шопинг. Мне нужна одежда.

Рорк нахмурился.

Ох, это смотрелось неправильно на его великолепном лице. Тем не менее, я сказала:

— Ты не можешь удерживать меня здесь.

Он стиснул мой подбородок пальцами.

— Я это знаю, упрямая ты женщина, — Рорк ослабил хватку и приблизил свое лицо ко мне. Ближе. Еще ближе. Неспешно и осмотрительно он поцеловал уголки моих губ.

Мое сердцебиение ускорилось. Его губы раскрылись над моими.

Я шагнула назад. «Привязанность без секса? Он раскрывал свои губы, когда целовал свою мать? Кого он дурачит?» Я не убежала, но и не стала оставаться рядом с ним. Кроме всего прочего, мне нужно было заточить кинжалы и надеть броню.

Спустя двадцать минут я ждала его у овального выхода из тренировочной комнаты. Я провела по кровавым пятнам на меховом рукаве моего плаща. Это была кровь из раны на груди, которая оказалась бы фатальной, не приди Джесси тогда на помощь. «Почему он последовал за мной через Атлантику? Он последовал за мной и до бункера? Мог ли он все еще быть наверху?»