– Кирияма, разве не лучше было бы, если бы ты сама забыла про эти слезы? – продолжил Тайти. Потому что дальше ему нужно было подумать.

Какой-то конкретный план ему в голову пока не пришел, он всего лишь высказал свое желание, но отсюда уже можно было стартовать.

– …Что?.. Что за глупости… ты говоришь… – мокрым голосом произнесла Кирияма [Тайти].

– Кирияма, давай сейчас встретимся?

По крайней мере сейчас одними словами он помочь Кирияме никак не сможет. Как только Тайти об этом подумал, он и сказал свое «хочу встретиться».

Тогда что-нибудь придумается.

Прогулка по темной дороге, конечно, не поможет прояснить все. По правде сказать, она даже может принести новые раны. Один неверный шаг, и не исключено вообще падение в пропасть.

Несмотря на это, идти вперед, веря в сияющий там свет, – ну не глупо ли?

Однако он действительно хочет «спасти» Кирияму.

На часах полдевятого вечера. Уже опускается ночь.

Кирияма сказала, что не хочет встречаться в людном месте, и поэтому они пришли в знакомый им обоим заброшенный парк, расположенный примерно посередине между их домами. Немного далековато, но для велосипеда нормально. Оба вышли из незнакомых домов, но местность в целом они более-менее знали, так что проблем не возникло.

Уличные фонари тускло освещали понатыканные то тут, то там скамейки, качели и песочницы. Парк был слишком маленький, чтобы дети могли играть здесь в бейсбол или салки, – он как будто просто заполнял пространство между жилыми кварталами.

На соседних улицах в это время суток людей и машин практически не было, но, несмотря на это, местная шпана тоже здесь не собиралась – парк словно был всеми забыт.

Сейчас в нем можно было увидеть две человеческих фигуры и два велосипеда.

Тайти Яэгаси и Юи Кирияма. Обменявшиеся личностями друг с другом.

Тайти беспокоился, что, может, Кирияма [Тайти] тоже плакала, однако она явно уже успокоилась. Поверх футболки на ней была тонкая синяя парка, на ногах треники, которые Тайти носил дома.

– Тайти, извини, твоя сестренка, думаю, решила, что я странно себя веду, – первым делом сказала Кирияма [Тайти].

– Мм, почему ты так думаешь?

Конечно, именно сегодня и в такое время – она не могла не запаниковать. Она ведь только что плакала.

– Это было так внезапно… ну, то есть оно всегда внезапно, но на этот раз я просто запаниковала… Она сказала: «Братик, ты в последнее время иногда странный, у тебя все в порядке? Может стоит в больницу сходить?»

– …Значит, это уже дошло до стадии, когда предлагают сходить в больницу…

У Тайти появилось плохое предчувствие. Что-то назревало.

– Ладно, это потом. А сейчас, Кирияма…

– Насчет сегодня, да? – перебила Кирияма [Тайти].

– Э… да, насчет сегодня.

– Прямо перед тем, как мы с тобой обменялись, мне Аоки позвонил. Сказал, что хочет встретиться и все рассказать подробно, но тут же заявил, что хочет кое-что сказать прямо сейчас, и принялся извиняться. …Просто извинялся и извинялся.

Похоже, Аоки начал действовать еще до того, как Тайти решил, что делать.

– Хотя виновата-то во всем я… Я заставила и Аоки, и Тайти за меня беспокоиться… Когда я так подумала, мне стало так грустно, так горько… И к тому же теперь мы все не сможем веселиться, как раньше… и от всех этих мыслей я расплакалась. Прости меня… за то, что я такая слабая.

При внешности явно [Тайти] от Кириямы исходило ощущение пустоты и грусти. Тайти подумалось, что у него самого такой ауры никогда не было.

– Давай пока без «прости меня». По-моему, Кирияма, тебе извиняться не за что. Но напоследок дай и мне сказать это разок. Прости меня.

По правде сказать, ему было много за что извиняться, но ему показалось, что перечислять это по одному не стоит.

Неясно, подумала ли так же Кирияма [Тайти], но она ответила «угу» и коротко кивнула.

– Эмм, в общем… Кирияма, у тебя андрофобия?

Будучи произнесенным, это слово оказалось куда тяжелее, чем он ожидал. Слишком тяжелым, чтобы нести его в одиночку.

– …Угу. При обычных разговорах никаких проблем нет, но когда кто-то приближается больше, чем нужно, или прикасается… я очень резко реагирую. Меня прямо трясти начинает. Ха-ха-ха.

Смех Кириямы [Тайти] прозвучал бледно. Этим смехом она словно пыталась заглушить собственные чувства, убедить себя, что это так, ерунда.

– И сколько… нет, не так: была, наверно, причина или что, из-за чего это случилось? Если не против, может, расскажешь? – спросил Тайти [Кирияма], глядя Кирияме [Тайти] прямо в глаза. Как будто стараясь передать ей все свои мысли.

Кирияма [Тайти], чуть улыбнувшись, отвела взгляд и пробормотала:

– Я так и думала, что ты сразу в это полезешь, Тайти.

– Нельзя?

– Не то чтобы нельзя, но… как-то тревожно… – туманно произнесла Кирияма [Тайти] с неуверенным выражением лица. Смысла этого Тайти уловить не смог. – Но… ты же Тайти. Ладно, тебе могу рассказать. Кстати, ты в нашей школе второй человек после Инабы, кому я рассказываю.

Голос Кириямы [Тайти] звучал чуть поживее, чем до того, и она дурашливо поклонилась, точно изображая клоуна.

– Вообще-то, хоть я и растянула вступление, история не такая уж кошмарная, ясно? И само то происшествие – ничего особенного, обычное дело, где угодно может случиться.

Так Кирияма [Тайти] начала свой рассказ.

– Когда я училась в средней школе, на меня напал мужчина. …В общем-то, обычная история, ничего серьезного. Он напал, но ничего такого мне не сделал, потому что я сопротивлялась и в конце концов сбежала.

Кирияма [Тайти] говорила, не глядя Тайти в глаза.

– Главный шок был в том, что я ведь занималась каратэ, и у меня отлично получалось. Поэтому я была уверена в своих силах, я еще с начальной школы не проигрывала мальчишкам в драках, и я не сомневалась, что, если на меня нападут, я сама их отколочу. Но когда это на самом деле случилось, все вышло совсем не так. Лучшее, что я смогла, – это удрать. Ты в курсе? Взрослые мужчины очень сильные, девочки против них совершенно беспомощны. Так вот, и тогда я почувствовала, что против мужчины абсолютно ничего не могу.

Кирияма [Тайти] подняла взгляд к ночному небу. Тайти последовал ее примеру. В черноте плыл полумесяц. Действительно «полу» – ровно половина луны.

– До того случая я на соревнованиях несколько раз проигрывала ребятам старше меня, но никогда не думала: «Этого типа я и за целую жизнь не смогу победить». Но потом стала так думать про обычных мужчин, которые повсюду. И как раз в это время мальчики начинают очень быстро расти и обгоняют девочек, это тоже как-то навалилось, и всякий раз, когда я вспоминала, что я девочка и поэтому не могу победить мальчика, мне становилось страшновато. Я думала, что мальчики и девочки – вообще совершенно разные существа, и мне становилось страшно. И после того как я почувствовала эту разницу, я ее стала видеть здесь, там, повсюду – и всякий раз мне становилось страшно. …Дура я на самом деле.

– И вовсе не дура, совершенно. В таких мыслях ничего особо странного нет.

Конечно, Тайти, будучи парнем, не собирался говорить абсурдные вещи типа того, что он понимает чувства Кириямы, но кое-как он сумел представить себе, что произошло.

– В общем, для меня парни как инопланетяне – да, что-то вроде этого; и когда они приближаются, меня чуть ли не тошнит. Ну, это уже довольно долго длится, я более-менее приспособилась, даже могу поддерживать веселый треп. Но все равно, когда кто-то притрагивается или чересчур сближается… если конкретнее, то «на расстоянии, при котором я не смогу справиться, если противник решит атаковать», возникает жуткое отторжение.

– То есть… Кирияма, значит, когда мы обычно с тобой общаемся, мы на такой дистанции, что ты с атакой справишься?

– Хотя бы уклонюсь.

Видимо, речь о нормальном расстоянии между людьми, когда они разговаривают.

– Как бы сказать… Не само по себе то нападение вызвало травму… Понимаешь, когда он схватил меня за руки и я поняла, что не могу ничего сделать, в меня намертво впечаталось вот это: «Если мужчина меня схватил, я проиграла»… Блин, даже я этого не понимаю, хоть сама и рассказываю.