Всё это закончилось тем, что на мою красную потную физиономию она наложила пудру, румяна и еще невесть что, щеткой начесала мне волосы и поволокла к "зеркалу" — смотри, какой класс. Ага, на меня глянула маска сорокалетней ведьмы со стоящими дыбом волосами, черными провалами глазниц и огромным ртом вампира. Куранты взревели, амур чуть не выронил лук, и я в ужасе отпрянула, мне показалось, что часы от пережитого шока слетели с катушек и начали бить в неположенное время. Оказалось, что уже восемь вечера, но честное слово, часы взвыли не своим голосом.

Ну почему Полковник в это время не торчал дома! Почему он не вышел и не наорал на нас, и не запихнул меня обратно в комнату! Я бы упала ему в ноги и поклялась в вечном послушании и покорности. Между тем Люшка опрыскала меня какой-то резко пахнущей гадостью и поволокла вон из квартиры. И я все отлично видела откуда-то сверху: юркий черный паук тащит за собой одурманенную муху, которая лишь слабо трепыхает крыльями и даже не жужжит. На самом деле мухе очень хочется заорать: о-о-о…. помогите… спасите! Но она стиснута в резиновом коконе и никак не может сделать вдох, так что уж там говорить про выдох.

Люшка всю дорогу трещала, но я не понимала ни слова. Ну вот, я так мечтала о каком-нибудь приключении, но кто сказал, что именно о таком? Нет, я была согласна сесть себе спокойненько и посмотреть по ящику историю про некую бестолковую дуру, которая затеяла очередную глупость, но я совершеннее не была согласна с тем, чтобы это меня, именно меня тащили в ужасной одежде, едва ковыляющую в каких-то ужасных туфлях в ужасное место. Остановите сеанс, я покину зал!

Вот оно! Над дверью мельтешили разноцветные лампочки, издевательски мне подмигивая. Бар?! Мне туда не надо! Я мечтала когда-нибудь зайти в такое вот место?! Я представляла себя с неким молодым человеком за столиком?! Я шутила, честное слово я шутила, ничего подобного я не собиралась делать всерьез. Черт! Я чуть не врезалась в Люшкину спину, когда она резко затормозила в дверях.

Люшка не позволила мне надеть очки — еще чего, на кого ты будешь в этих гляделках похожа! Но лучше бы я уж вышла из дома с черной повязкой на глазах, так было бы честнее. Народ расступался бы передо мной, и можно было бы зычным голосом говорить: пррапустите! Пррапустите убогую! Я вот и без повязки почти ничего не видела и ощущала себя в темном лесу, точнее, джунглях. Цепкое Люшкино щупальце снова схватило мое запястье и поволокло куда-то вглубь в полумрак зала. Стеклянные створки за спиной с мягким шелестом закрылись и все, я умерла.

Потом оказалось, что нет, не умерла, все это было еще впереди. Мы протиснулись к столику, за которым сидели какие-то люди и, кажется, они сразу замолчали. А может быть, это у меня от волнения и неловкости заложило уши. Кто-то потянул меня вниз, и я села, да нет, чего там, я плюхнулась на стул со всего маха.

— Это Семён, я вам говорила, — проорала Люшка.

Вот дура. Ну называет она меня Семёном, но зачем всем-то об этом сообщать. Зовут её в классе Галошей, так что, мне теперь тоже орать об этом на весь бар?

Сидящие за столиком гоготнули, кто-то вроде бы про этого самого Семёна что-то сострил, я не разобрала. Я когда плохо вижу, то не очень хорошо слышу и совсем плохо соображаю. Ну что тут поделаешь — такая вот загадка природы. Мне сунули в руки высокий бокал с соломинкой, и чей-то голос сказал: "Ну, давай, Семён, за тебя". Я сделала судорожный глоток — жидкость в стакане была холодной и чуть кисленькой, мне понравилось. Так, еще один глоточек и потом не забыть сделать вдох-выдох.

Я, наконец, решилась осторожно оглядеть сидевших рядом, главным было отыскать взглядом Люшку, все-таки я ужасно трусила. И с чего это мне показалось, что за столом собрались одни парни? Как раз напротив меня сидела девица, или все-таки парень? Нет, определенно девица, просто у неё была ну очень странная стрижка. Я взглянула на нее один раз, другой, ну точно, её прическа сильно смахивала на помазок для бритья — именно такой, довольно облезлый и обтрепанный лежал у Полковника в ванной на полке. Я сунула нос в бокал, чтобы не рассмеяться и сделала слишком большой глоток. Зря я, кажется, боялась, жить можно.

Я даже не заметила, как передо мной оказалась новая порция, только что был пустой бокал и опять полный. В голове чуть шумело и хотелось смеяться, и я в самом деле тихонько хихикнула, просто так, на пробу.

— Ты как, детка, курнуть хочешь? — спросил над ухом чей-то голос, и я от неожиданности икнула.

Человек наклонился слишком близко, я чувствовала его дыхание на щеке. Смеяться расхотелось. Кто это тут у нас детка? Я что ли? Не-е-ет, вот этого мне не надо. Я не решалась повернуть голову и посмотреть на соседа, просто чувствовала, что его физиономия зависла в каком-то сантиметре от моего уха. И он в это самое ухо противно дышал. Парень принимал меня за кого-то другого или притворялся, и не известно еще, что было хуже. Я помотала головой и постаралась отодвинуться от него подальше, а это было ох непросто. Люшка сидела через два человека от меня и, конечно же, трепалась и ржала как ненормальная, а на меня совершенно не обращала внимания.

Я смотрела на сидящих за столом и пыталась понять, на каком языке они говорят. Конечно, громкая музыка мешала, но все же. Отдельные слова я понимала — значит по-русски, но большую часть их болтовни — ни в какую — значит не по-русски. Ну и пусть, ну и ладно. Всё равно ко мне никто больше не обращался, кроме этого придурка, что возился рядом. От коктейлей и табачного дыма у меня кружилась голова, и я вдруг почувствовала себя очень опытной и… порочной. Да уж, я не какой-то там мотылек Ленка Зорина. И вот видел бы меня сейчас Гусь и все они!

Может быть, я подумала вслух, потому что сосед вдруг положил свою потную лапу прямо мне на ногу и сильно сжал. Я дернулась как от удара током, но толку было чуть, он только передвинул свою клешню выше. Пришлось не без труда отдирать от себя липкую пятерню, вот только надолго ли.

Люшка! Надо звать на помощь Люшку, она сейчас врежет этому козлу! Но подруга сидела от меня в каком-то метре, и это было непреодолимое расстояние. С таким же успехом она могла сидеть на другом материке или континенте, где все пьют, орут, и никто не слушает никого. Я прикинула — может, дотянуться до неё ногой и пнуть? Но где гарантия, что это будет нужная нога? Не хватало еще лягнуть кого чужого. А мне, между прочим, жутко захотелось домой, к Полковнику. Я посидела с компанией в настоящем баре? Посидела. Я пила настоящий коктейль? Пила. Всё, программа на ближайшие пять лет была выполнена, оставалось только встать и откланяться.

Сосед справа считал по-другому. Он снова посопел мне в ухо и теперь почти касался губами моей щеки. Вот скотина, и некуда от него отодвинуться! Горячая лапа опять схватила меня за колено, и я дернулась так, что столик едва заметно подпрыгнул. Ну и что? А ничего, никому до нас не было дела. Ну вот, меня начало слегка подташнивать, этот гад оказался чем-то вроде рвотного средства. Я все-таки решилась посмотреть на него, так и есть, разве мог рядом со мной сесть кто-нибудь симпатичный? И эта рожа ухмылялась и бубнила что-то мерзкое и все время норовила ткнуться в меня своим поганым носом. Нечеловеческим усилием я заставила собственный отяжелевший зад оторваться от стула и все-таки встала.

— Ты че, ты куда? — я скорее угадала, чем услышала Люшкин вопрос. Надо же, она как-то заметила мой маневр.

— Мы выйдем на пару минут.

Это проорала в ответ не я, а козел. От его "мы" меня затошнило еще сильнее. Теперь этот урод тоже стоял и, кажется, не очень твердо. Я ринулась между столиками, натыкаясь на все подряд. И следовало бы нацепить очки и приклеить Люшкины башмаки к ногам клеем "Суперцемент". Красотка фигова. Я, как ни странно, нашла выход и выскочила на улицу. Понятно, что на кого-то при этом налетела, потому что чьей-то спине непременно нужно было торчать у меня на пути. Спина вроде как хрюкнула и подалась под моим напором и даже спросила вроде того, зачем так спешить.