Девочка растерянно подняла голову.

— О чем вы?

— Когда все закончится, ты будешь одной из нас. Одной из аристократии. Одна ты пока быть вряд ли сможешь, но ты перестанешь быть просто «постреленком Делакруа».

— Как… это возможно? Почему меня примут?

— Потому что придет графиня Лючень. Я ее пригласил для тебя, и она хочет прийти. И если она узнает тебя, даже если в угоду мне, остальные тоже так сделают.

Адрианна была потрясена. Ее руки дрожали, и ее ошеломленный разум смог выдавить лишь:

— Ох, блин.

Улыбка Александра тут же пропала.

— Что я говорил о таких выражениях?

Девочка вздохнула, но невольно улыбнулась от смены его тона.

— Настоящая леди не ругается, — повторила она за ним.

— Знаешь, почему?

Адрианна моргнула. Он не говорил этого, и она думала, что это был один из множества законов этикета.

— Потому что это не похоже на леди? — предположила она.

— Нет. Потому что настоящая леди должна обладать остроумием и воображением, или хотя бы сдержанностью, чтобы выражаться, не используя такие слова. А теперь, — он отпустил ее руки и встал, не замечая странное выражение, что возникло на лице его протеже от его слов. — Нам пора посмотреть, что Жаннетт сделала нам на ужин. И я скажу Франсуа, что следующая встреча будет рано утром, — он многозначительно посмотрел на нее. — Я могу рассчитывать на твое примерное поведение, Адрианна?

Девушка вздохнула.

— Если он больше не будет жалить меня иголками, я буду стоять смирно.

— Хорошо. Он закончит, и Беатриче займется твоими волосами, — он зловеще улыбнулся, шагая к двери. — А ты думала, стоять ради платья долго…

Адрианна сжалась на стуле.

— Ох, бл…

— Да? — лицо Александра застыло, он замер на пороге, сжимая ручку. — Что?

— Елки.

— Это моя девочка, — дверь закрылась.

Глава десятая

НЫНЕ

— Ладно, ладно! Я иду! — старик в гостиной маленького дома, где было чисто, как в бараке, ждущем осмотра, прошел к входной двери. В одной руке он нес маленький фонарь, ведь уже потушил свет, собираясь спать. В другой он нес тяжелую дубинку, которой умело владел даже в своем возрасте и мог разбить пару черепов. Он не ждал беды, но и не ждал гостей — а страж Давиллона на пенсии знал о предосторожности.

Он долго возился с замком и засовом на двери с занятыми руками, но все же приоткрыл дверь, чтобы увидеть, кто ждал на другой стороне.

— Хорошо, я буду… Заходи, майор! — дверь широко открылась.

— Благодарю, сержант, — сказал ему Джулиен Бониард, пересекая порог и снимая шляпу с пером.

— Не стоит, майор, — сказал бывшему протеже Кристофер Чапелла с улыбкой, что была шире, чем за годы работы вместе. — Я уже не сержант. Или мне звать тебя констеблем?

Джулиен тоже улыбнулся.

— Было время, когда другое обращение к вам лишило бы меня недели сна от ужаса.

— Хватит «сэр», если так будет удобнее, — он все еще улыбался. — Присаживайся, майор. Боюсь, так поздно у меня ничего не, но я могу предложить бренди.

Это была проверка и предложение, и Чапелла видел по лицу юноши, что он знал это.

— Ничего не нужно, благодарю, — сказал Джулиен, выбрав стул.

— Так ты не для общения тут? — старик сел напротив гостя. — Посмотрим. Ты считаешь, что ты на посту, но ты тут не по официальному делу. Тебе нужен мой совет в чем-то, не так ли?

Джулиен невольно рассмеялся.

— А вы не утратили хватку.

Чапелла хмыкнул.

— Я мог бы хоть завтра вернуться на работу, если бы взяли, — он продолжил серьезнее. — Рассказывай, парень.

И он рассказал про все с ареста Виддершинс до странного случая в поместье Ритье, от мужчины, которого пришлось убить, до мертвого стража, обнаруженного после.

— Чудовищно! — согласился Чапелла, надувшись от праведного гнева и забыв, что он уже не часть стражи. — Прийти в один из наших штабов…

Джулиен кивнул.

— Не знаю, что задумала Виддершинс или Гильдия искателей. Не знаю, в опасности ли Его преосвященство. Но я знаю, что ситуация накаляется, а в Давиллоне это сейчас недопустимо. И я понятия не имею, что придумал Скрытый лорд, он должен переживать из-за визита де Лорена, как мы!

Чапелла кивнул и позволил майору продолжать.

— Нельзя, чтобы гильдия думала, что с таким можно уйти. Но мы не можем допустить открытую войну, даже если бы этому было теологическое обоснование.

— Хочешь моего совета, парень?

— Ах, не совсем, сэр. Мне нужна ваша помощь.

Чапелла снова увидел, на что робко намекает Бониард.

— У тебя уже есть план. Но страж не может так себя вести, и тебе нужен тот, кому ты доверяешь изнутри.

— Примерно так.

— Я не буду помогать с чем-то незаконным, майор.

— Я и не ожидал, сэр, — убедил его Джулиен. — Не то, чтобы стража не одобряла это, но они сочтут меня не подходящим для этого дела по причине безумия, если узнают, что я думаю о таком.

Чапелла отклонился на стуле, вдруг пожалев, что не достал бренди.

— О, Демас, я не должен переживать об этом, да? Хорошо, послушаем…

Комната казалась темнее, чем раньше, словно тени плодились, и новое поколение наслаивалось на фундамент старого. Жану Люку не нравилось приходить в это место даже в хороших обстоятельствах. Сегодня он принес новости, хоть и провалил задание.

Высокородный убийца стоял напряженно в центре комнаты, на равном расстоянии от тяжелых черных дверей и «злой стены» напротив них. В свете факела он почти мог разглядеть жуткий лик, глядящий из темного камня. Пляшущий свет создавал жуткую иллюзию, что лицо смеется над ним.

Тишину нарушал шепот одного из убийц за ним, треск факелов и ровные шаги Апостола, расхаживающего перед ликом и размышляющего об отчете Жана Люка.

Наконец, он замер перед идолом и повернулся к собравшимся убийцам.

— Ты принес, — сказал он, — ценную информацию, даже ценнее, чем ты думаешь. Я благодарен тебе за это. Но при этом ты не справился с не менее важным заданием, которое было в сфере твоих умений. Поэтому благодарность отменяется.

Убийца зарычал, сжимая кинжал.

— Откуда нам было знать, что явится воровка и все испортит.

— Ты и не должен был это знать, — согласился Апостол, драматично разведя руки. — Задание было поручено вам, шестерым, но в доме были только двое. Это не лучшее исполнение задания.

— Мы думали, Жан Люк справится! — возмутился убийца. — Мы и вшестером не одолели бы стражу маркиза, и раз нужно было пробраться незаметно, мы подумали, что группа меньше…

— Если бы вы все там выполняли работу, для которой вас наняли, Адрианна не прошла бы мимо. Теперь мне не только нужно выследить ее, но и найти того, кто справится с архиепископом.

— Кого-то еще? — убийца был возмущен, все за ним согласно зарычали, и только Жану Люку было не по себе. — Нельзя просто прогнать нас! Вы должны…

— Вы не смогли выполнить работу, — перебил Апостол, обрезая их протесты, как конечность с гангреной. — Все справедливо. Однако, — продолжил он спокойнее, пока не начались споры, — у меня есть для вас другое задание. Награда за него меньше, чем за архиепископа, но, думаю, мы договоримся.

Убийца недовольно нахмурился, все еще сжимая в кулаке кинжал, но он еще не лишился разума.

— Хорошо, послушаем.

— Минутку, мой нетерпеливый друг. Мне нужно помолиться и попросить указать следующий шаг. Я прошу у вас всего пару минут. Кроме тебя, — он величаво указал на Жана Люка. — Подойди ко мне.

Убийца-аристократ побелел, хоть в тенях комнаты это было незаметно, и с неохотой шагнул вперед.

Апостол повернулся к лику и заговорил тихо и нараспев, его губы, язык и горло издавали слова на таком языке, который Жан Люк никогда не слышал. Он звучал… дико. Язык явно был древним, был будто нечеловеческим.

По комнате летал один слепень, тихо жужжа, а потом опустился на пол и выплюнул что-то мелкое и непонятное, в крови. Насекомое содрогалось, словно в припадке, а потом взорвалось, добавив свои соки к тому, что уже было на полу.