- Ну, давай. Объясни мне. Ты или ты. – Он перевел взгляд на гнома. – Что я там должен был сделать? Чего я от неё хочу, а? Что бы ты, многомудрый Диармайд Барские Штаны, сделал на моем месте?! Скажи мне!

- Ты б потише, командор, она проснется, – вставил Хольфстенн.

- Помолчи!

Ладно, этот ничего не знал, кое-как заставил себя одуматься командор, и снова уставился на лейтенанта;

- Ты хоть понимаешь, в какой ситуации я её вытащил. ИЗ, – подчеркнул Редгар, – какой ситуации я её вытащил?! Я помню, как этот выродок, её муж, заявил, что девка ему, видите ли, попалась слабая, потому что его капитан лишь четвертый – тот, которого мы встретили давеча, – а она уже отключается! Там был еще один, которому они без конца твердили ткнуть её ножом, чтобы пришла в себя и не портила им удовольствие!

Борво сглотнул. Хольфстенн отвел взгляд. А Дей побелел:

- Ред я ведь…

- НЕ ЗНАЛ?! – Редгар глядел, как бешенный. – И представить не мог?! Такое тугое воображение, да?

Дей молчал и разве что не скулил, как провинившийся щенок перед кучей.

- Когда Марелл понял, что я застал их, он дал мне выбор: либо стать следующим, либо помереть заколотым кучей выродков!

- И ТЫ?.. – сразу три пары одинаково огромных глаз уставили на него.

- Нет, конечно! Но сейчас я выслушиваю советы от каждого из вас, как трахнуть девчонку, которая первый месяц после этого задыхалась в панике и падала в обморок, стоило любому мужику подойти к ней ближе, чем на пять шагов! Или я, по-твоему, вру?! – уставился на Дея.

Тот отлично помнил.

- Н… нет. – Он не представлял, какие может подобрать слова. – Ред, я знаю, чт…

- Ну, давай, что ты затих?! Ты знаешь, что мне следует делать, чтобы она мне дала, да?

- Заткнись.

Редгару показалось, что он не видел, как двигались губы лейтенанта.

- Повтори-ка.

- ЗАТКНИСЬ!

Проклятье. И впрямь губы лейтенанта не двигались.

- ЗАМОЛЧИ! ЗАКРОЙ РОТ!

Данан вопила дурниной. Раздались какие-то звуки, словно её кто-то бил о пол. Редгар до треска кожи сжал кулаки и накрепко зажмурился, так что морщины густо собрались вокруг глаз и на переносице. Остальные, кажется, забыли, как дышать – не знали, что делать, и вообще боялись сделать хоть что-то, чтобы не навлечь на себя женскую боль или ненависть. Ред вскинул голову к потолку и, кажется, впервые набрался должной храбрости.

Он встал и едва сделал шаг, как услышал визг:

- НЕ ПОДХОДИ! НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ!

Он снова вздохнул и, пересилив сомнение, все-таки приблизился.

Данан трясло, она покраснела от крика. Когда Редгар садился напротив, она начала отбиваться, стараясь прогнать. Он ловко перехватил предплечья, сел сверху на ноги, чтобы не получить еще и коленом. Данан начала вырываться так, что грозила повыдергивать собственные руки из суставов и попросту охрипнуть. Пока не подняла на уши всю таверну, Редгар за затылок прижал её к груди, подавляя крик, скрадывая одеждой.

Поняв, что вырываться бессмысленно, она затараторила – зло, заикаясь, сбиваясь то на шепот, то на хрип.

- Как тебе вообще тогда хватило ума спрашивать, не шепчет ли мне об этом Темный архонт?! – она попыталась замахнуться, и на этот раз Редгар отпустил её руку. Смолчав, получил удар по грудине. Лишь снова зажмурился на мгновение из опасения, что и по лицу может схватить тоже. – И зачем ты всегда и всем рассказываешь об этом, ублюдок! Больной ублюдок! Я ненавижу тебя! – она заколотила его, и Редгар подумал, что не зря стал вдобавок отклонять голову, когда разок отхватил кулаком и по челюсти. – Все они теперь будут смотреть на меня, как ты… как ты смотришь… как на…

Редгар молчал, легко придерживая и позволяя себя колотить. Он чувствовал, как она дрожала – плечи ходили ходуном с такой силой, словно в Данан угодила молния. Он, конечно, не был среди тех, кто причинил ей вред, и должен был бы её остановить, но отчетливо понимал, что за последнюю неделю заслужил каждый удар. Потому что врал и себе, и ей. Ложь всегда заслуживает наказания. И хорошо, если есть хоть кто-то, кто может особенно сильно наказать нас за ложь самим себе.

Данан, не насмелившись сказать сразу, добавила немного тише:

- Мне по горло хватало того, что ты смотрел на меня, как на падшую! А теперь еще и…

Редгар вытянулся в лице, опустив на женщину одновременно опустошенный и ошеломленный взгляд. Она что-то еще говорила, но он поймал её за запястья и встряхнул:

- Ты опять говоришь такое?! Как… как тебе только пришло это на ум? Забудь эту глупость, слышишь?! Если ты думаешь, что я поэ… поэтому…

Он не выдержал, положив правую ладонь ей на щеку. Данан одернулась, но Ред поймал снова, не пуская. Женщина дрожала, явно сглатывая крики, и смотрела на него не моргая. Огромными глазами цвета насыщенной летней зелени, в которых застыло необъяснимое выражение.

Наконец, прикрыла их (Редгар сам моргнул, испытав облегчение), и из-под век потекли слезы. Те самые, которые должны были пролиться еще несколько месяцев назад.

Слава Богу. Любому. Какой есть. Или его пророкам – тоже всем, какие есть. Она заплакала, и это значило, что теперь её дрожь можно хотя бы попытаться унять. И утешить.

Редгар обнял Данан молча и крепко. Остальные не подали ни звука.

- У меня и впрямь еще не было более проблемного рекрута, – шепнул Редгар, возвращаясь к остальным, когда Данан снова заснула. – И более необходимого, – признал он, сдаваясь, таким тоном, что было неясно: говорит он о необходимости ордена, отряда или личной.

- Вы оба больные психи, – жестко вставил Хольфстенн. И тут же, не давая Редгару вставить слово, пригвоздил: – Выдаете желаемое за действительное.

- Не хочу сейчас ничего об этом слышать, – предупредил Редгар, и гном повел себя на удивление сговорчиво.

- Нам всем нужен отдых. Мы с Борво спим первыми. Если что-то пойдет не так, сразу будите. Сменимся к рассвету, – оповестил Редгар и, дождавшись утвердительного кивка от каждого, снова поднялся на ноги. Удивляя соратников, командор вернулся к Данан и растянулся рядом. Он устроился позади и осторожно прикоснулся к женскому плечу. Чародейка вздрогнула сквозь сон, сбрасывая руку командора судорожным жестом. Ред не настаивал, но все равно остался рядом. Борво, недолго думая, прилег сразу за командором, на расстоянии в пол-локтя.

Дей выглянул из-за перегородки осмотреть, все ли улеглись. Он задержался взглядом на Данан всего на мгновение, а за спиной уже раздался характерный призвук глотания. Еще до того, как обернуться, он знал, что найдет позади.

- Она у тебя бездонная что ли? – устало спросил Дей, глядя, как гном с удовольствием приложился к фляжке с настойкой.

Гном нехотя оторвался, отрыгнул, вытер рот рукавом, протягивая напиток лейтенанту.

- На твое счастье, – сказал Хольфстенн с таким серьезным видом, что Дей и впрямь на минуту поверил, будто на фляжке какое-то особое заклятие артефакторов или, может, из гномской магии. Но выяснять не стал.

Ночью во время смены дозора Ред, насколько мог, дал инструктаж – держать рот на замке: душевнобольной рыцарь-чародей с заклинаниями Кошмара в рукаве – явно не то, что им нужно. Но знал, что на утро все равно будет страшно переживать, ловить придирчивым взглядом каждый жест чародейки. Наверняка она проснется разбитая и бледная, будто не отдыхала – такое уже случалось. Когда на душе не спокойно, даже самый длительный сон не придает сил.

Редгар хотел напиться. От души, запойно, чтобы завалиться лицом прямо на свой рабочий стол в командорской ставке Калагорна. Проснуться потом с дикой головной болью, от которой горели бы глаза и вся ценность мироздания внезапно бы сузилась до чана с водой. Вот тогда все наверняка стало бы ясно и понятно: вода – нектар богов, подавший её – благодетель и лучший друг. Это наверняка был бы Гворт. Он нечасто, но регулярно заставал командование в подобном состоянии – всякий раз, когда что-то требовал Первый Смотритель или, хуже, когда Алара в очередной раз хотела что-нибудь выяснить, метала каждым словом сгустки ярости или пленила честными глазами цвета предутреннего озера.