- Мишель? Что случилось? - спросил он взволнованно.

- Крис... - сказала я сквозь рыдания.

Алекс увидел вдалеке за моей спиной джакузи с девушками, вокруг которого задумчиво шагал Стефан.

- Вот урод, - жестко сказал он. - Но ничего, мы справимся... То есть - ты справишься. Всё будет хорошо.

- Да ничего не будет хорошо, Алекс, ничего! - взъелась я. - Каждый парень, который мне нравится, оказывается придурком. Это какое-то проклятие!

- Мишель, не выдумывай. Нет никакого проклятия! Ты замечательная, и всё у тебя наладится!

- Да прекрати ты меня уже нахваливать! - я его оттолкнула. - От того, что я такая "замечательная", лучше мне не живется. Знаешь, что? Ты мне не поможешь своими утешениями. Я пойду лучше выпью.

- Стой, - остановил меня друг. - Не надо ничего пить.

- Отвали от меня. Ты мне не мамочка.

- Мишель...

- Иди к чёрту, - отчеканила я и ушла.

На этой вечеринке оставаться у меня уже не было сил и желания. Я вызвала такси и уехала в какой-то бар. Там не было никого из знакомых. Наконец, можно было побыть одной. Ну, почти одной. В компании только стакана виски и дурацкой кантри-музыки.

Глава 46

- Бар скоро закроется, девушка, - услышала я голос бармена, внезапно ворвавшийся в пелену моих мыслей.

- Да-да... Уже ухожу, - я залпом допила все содержимое стакана и слезла с высокого стула.

- Тяжелый день? - спросил парень за стойкой, протирая стакан.

Я посмотрела на него и грустно улыбнулась:

- Вы даже не представляете, насколько.

Сказав это, я побрела к выходу.

На улице стояла глубокая ночь. Идти мне было некуда. Хотя, вообще-то было. Но денег на такси у меня не оказалось. Я села на деревянную лавочку под большим ярким фонарем, уперлась руками в коленки и положила подбородок на ладони. Более дурацкой ситуации за последний месяц я не помню. В любой другой момент мне, может, и было бы страшно, но сейчас в организме было столько алкоголя, что сложившаяся ситуация вызвала у меня только небольшое недоумение. Поэтому я и присела "подумать". Именно так мой мозг и решил. "На улице ночь? Незнакомый бар черт знает где? Ни одной живой души вокруг? Присядем-ка подумать".

Сколько я так просидела, точно не помню. Только вот, открыв глаза, я увидела солнце.

- Чёрт, да не свети ты, - сказала я, закрывая глаза рукой.

- Мишель? - услышала я знакомый голос.

Я повернулась. Ко мне быстро подходила какая-то фигура. Спросонья я не сразу сообразила, что происходит, и почему я лежу на лавочке.

- Мишель, ну слава богу! Я полгорода объехал, чтобы тебя найти, - это был Джо. - Ты что, провела ночь здесь? С ума сойти... Поднимайся давай, - он помог мне встать и повел к мотоциклу, стоявшему неподалеку.

- Джо, - улыбнулась я, - ты такой замечательный, - сил у меня почти не было. То ли от того, что я выпила лишнего, то ли от того, что провела ночь черт знает где. Было ужасно стыдно и хотелось провалиться под землю. Но мой мозг соображал настолько долго и мучительно, что когда он, наконец, добрался до мысли о неловкости ситуации, я уже сидела в мотоциклетном шлеме, крепко прижавшись к Джонни.

Мотоцикл резко затормозил - мы подъехали к дому. Всё происходило так быстро, как в перемотке. Моргнула разок там, на лавочке, и вот, я уже дома.

Пора завязывать с выпивкой... Сказала бы я, если бы не была в Майами или если бы не работала в крупнейшем агентстве по организации вечеринок.

- Спасибо, ты отличный друг, - я подала Джо шлем и крепко прижалась к нему. - Что бы я без тебя делала, - прошептала я.

- Потом расскажешь, как ты там оказалась. Я полетел обратно в больницу. Брат Одри попал туда ночью, после пожара в клубе.

- Какой ужас! Бедняжка Одри...

- Береги себя, Брэй. И не пей ты так много, - он закрыл шлем и надавил на газ.

Я закашлялась. Еще несколько секунд я стояла так, уставившись на все отдалявшуюся черную точку. Потом развернулась и пошла в дом.

Алекс всё это время был там. Услышав гул мотора, он подошел к окну. Он видел, как вернулась Мишель. И если быть абсолютно честным, то он до ужаса за неё переживал. А ведь и правда, куда она могла пропасть? Где провела ночь? С кем?

Камень упал с души молодого парня в растянутой серой футболке, когда он увидел, что Мишель вернулась домой в сопровождении Джонни.

Проходя мимо комнаты Алекса, я на секунду остановилась. Посмотрела на дверь. Хотела было зайти и извиниться.

"Ну уж нет".

Алекс видел, как Мишель вошла в дом. Он решил поймать её в коридоре и извиниться. Или не стоит? В чем он вообще виноват? В том, что хотел быть хорошим другом? Он подошел к двери и повернул ручку.

Я не стала заходить к Алексу.

"Слишком много чести".

Я действительно была зла на него. Только вот не могла понять, почему.

Дверь открылась. Алекс не увидел Мишель. Он не увидел ничего и никого, кроме пустого коридора, залитого солнечным светом.

- Да к черту, - сказал он и захлопнул дверь.

Мишель стояла недалеко от двери, так что Алекс не мог её увидеть, если бы не повернул голову.

Мы оба были не в себе, но это... Я не совсем поняла, что произошло, поэтому просто забила, прошла в свою комнату и упала лицом в мягкую подушку. Так я проспала до следующего утра.

Днём мы провожали Алана. Я залила слезами плечо его рубашки. Осознавать, что твой друг начинает новую и не менее прекрасную, чем раньше, жизнь, было потрясающе. Но отпускать его туда было страшно и грустно. Когда Алан сел в такси и уехал в будущее, а мы остались стоять здесь, ещё не до конца осознающие, что произошло, я крепко обняла Алекса. Не хотелось и его терять из-за детских обид. Алекс всё понимал. Он обнимал меня и гладил рукой по макушке.

- Глупо было бы перестать дружить только из-за того, что мы такие дураки, - улыбнувшись, сказала я.

- Очень глупо, - ответил Алекс.

- Не хотите мороженого? - спросила Грэйс.

- Это единственное, что нам сейчас нужно, - ответила Деб. Мы вошли в дом.

Одри и Джо, попрощавшись с Аланом, тут же уехали обратно в больницу. Одри хотела побыть рядом с братом. Ему становилось лучше. Через неделю они запланировали отъезд к родителям.

Прожив три недели в Майами, я сделала некоторые выводы. Во-первых, я устала. Слишком много вечеринок было за последние дни в моей жизни. Я бы даже сказала, случилась передозировка весельем. А последняя вечеринка и вовсе выбила меня из колеи. Брат Одри попал в больницу, Алан решил переехать в Нью-Йорк...

Во-вторых, было слишком много Стефана. Этого гадкого подлого лжеца. До сих пор не могу себе простить, что не слушала Алекса, что повелась на пустые слова этого мерзавца. Как можно быть такой идиоткой? Он потрясающе красивый, дико популярный, а я просто семнадцатилетняя девочка, которая так и не решила, куда ей поступать и что делать со своей жизнью.

В одно прекрасное утро на кухонном столе я обнаружила записку от Грэйс:

"Моя милая Мишель, всех слов мира не хватит, чтобы описать, как я счастлива и как благодарна тебе за своё счастье. Говард сделал мне предложение сегодня ночью. Всё так, как я хотела: пляж, шум вол, мы шли босиком по холодному влажному песку, он остановился и встал на колено. Я не знаю, что произошло в моей жизни, что после двух недель знакомства я выхожу замуж. Многие скажут: какая легкомысленная, тебе ведь уже не пятнадцать лет. А я счастлива, просто счастлива. Я чувствую... Нет, я точно знаю, что Говард - именно тот человек. Тот самый.

Счастливые и беззаботные, мы улетели в Вегас. Будем присылать открытки.

Мишель, спасибо тебе. Ты самая прекрасная ученица и самая замечательная подруга. С любовью, твоя Грэйс".