Я сверяюсь с планом, который набросала с утра.

— Главное, запомните: мы с Джек будем отвечать за все социальные сети. Вам ни к чему об этом волноваться, да и вообще будет легче держать все под контролем, если отвечать на все вопросы со страницы канала. Так что, если вас кто-то будет упоминать или требовать ответов, шлите их к нам.

Ручка двери в спальню поворачивается, и внутрь с неловкой улыбкой проскальзывает Ева.

— Прости-и-и-и-ите, — театральным шепотом произносит она и устраивает целый спектакль: обходит комнату на цыпочках, а затем очень трогательно и неловко перепрыгивает через Тони.

— Я правильно понял? — переспрашивает Тони. — Ты запрещаешь нам общаться с фанатами?

Он ухмыляется точно так же, как когда хохмит на обществознании.

— Мы просто предпочли бы, чтобы вы этого не делали, — отвечаю я. — Дело не в том, что мы вам не доверяем или что-то в таком духе, просто, поверьте, разгребать это может быть довольно муторно. И все мы знаем, с какой скоростью все может выйти из-под контроля. Один неверно понятый комментарий или случайная утечка информации о наших планах, и все, пора принимать кучу мер.

— Резонно, — замечает Серена. — Знаешь, хорошо, что мы подняли эту тему. Мне уже пришла парочка упоминаний в Твиттере. Пока что одни комплименты. Но вот на вопросы отвечать я не хочу.

— Вот именно, — соглашаюсь я. — А так тебе и не придется. Кстати о вопросах, у кого-то они есть?

Серена поднимает руку:

— Знаю, я несерьезная, но вы уже видели, сколько там гифок? Они шикарны! Джордж и Ева, все сходят по вам с ума. То есть, конечно, по Кевину!

Джордж и раньше надменно улыбался, теперь он еще и смотрит надменно. Он откидывается на стуле так, что две передние ножки повисают в воздухе, и разводит руками, как бы говоря: «Ну, что поделать, если я неотразим?»

Ева радостно хихикает:

— Самая преданная фанатка Кевина это я!

— И, кстати, все это началось очень вовремя, — замечает Джей. — Прямо перед сценой со скрэбблом. Фанаты будут рвать и метать!

Джей говорит про ролик, который мы снимали на прошлой неделе и еще не выложили. Это наша адаптация отрывка, где отвергнутый Левин снова приходит к переменившейся Китти и вновь делает ей предложение. На этот раз более успешно. Да, это та самая сцена с поцелуем. И, как я и надеялась, после стольких усилий она просто идеальна.

В «Несчастливых семьях» Левин - не хозяйственный помещик, а изучающий сельское хозяйство первокурсник. А Китти - не светская львица в ожидании достойного жениха, а подруга детства Левина и профессиональная балерина. И, конечно, он не просит ее руки, а просто назначает свидание. В книге примирение происходит за игрой в слова за карточным столом, а я решила сделать из этого плохонькую партию в скрэббл. Джек уже показала мне смонтированный ролик, и получилось восхитительно. И Джей прав, момент действительно идеальный. Что может осчастливить фанатов сильнее, чем воссоединение любимой пары?

Тут я произношу то, чего в моей речи не было:

— Ребят, вы крутые! Я так за нас всех рада!

Ответом мне служат ухмылки и поднятые большие пальцы. Комната лучится энергией. Я почти вижу эти неоновые вспышки розового, зеленого и синего. Все чувствуют, как что-то происходит. Что-то большое, непонятное и неподвластное нам. Что-то чудесное и пугающее - чужасное. Думаю, так и выглядит кинематограф: манящая неизвестность прослушиваний, непередаваемое волшебство и значимость того, как наши с Джек слова вырываются из уст актеров и превращаются в связную серию роликов… Ничто не сравнится с этим.

— Нам нельзя пойти по пути всех рок-групп, — произносит с пола Тони. — Мы не можем позволить славе разрушить нашу дружбу и не можем подсесть на наркотики. И сдавать друг друга таблоидам мы тоже не будем!

Все хмыкают, кроме Джорджа.

— Мы собираемся сегодня снимать? — спрашивает он.

— Ага, — отвечаю я. — Для первой сцены нам нужны Левин, Китти, Долли и Стива. Снимаем в гостиной. Все остальные могут повторить слова или пойти на кухню перекусить. В половину первого мы прервемся и закажем пиццу.

Я оборачиваюсь к Джек:

— Готова настроить свет?

Спрашивать необязательно, Джек всегда готова снимать.

В гостиной Джек, нахмурив брови, настраивает звукоотражатель. Мы занимаемся обычной подготовкой: проверяем баланс белого, потом уровни звука, после смотрим, чтобы в кадре не было ничего странного. Потом Джек щелкает нумератором, и все оживает.

Я официально считаюсь продюсером «Несчастливых семей». Мы с Джек решили, что будет проще назначить одного человека, которому можно задавать вопросы по сценарию или движениям. А еще это значит, что Джек монтирует ролики с достаточно свежим взглядом, потому что не она стоит у камеры во время съемки. Сегодня мне почти не нужно давать указания: никто не забывает слова, не дает петуха, не придуривается. Актеры работают идеально с первого раза.

Через час Джек просит устроить маленький перерыв, чтобы перепроверить звук. Я направляюсь в кухню за тарелкой морковных палочек. Там орут друг на друга Тони и Джей.

Джей метит Тони в глаз пластиковой вилкой и кричит:

— Надеюсь, ты понимаешь, что будешь виновен в ее смерти! Никогда не забывай этого! Все это твоя вина!

— Она не умрет, — отвечает Тони, бледный, как пергамент. — Она не умрет.

Я ошеломленно замираю на пороге. Они стоят у холодильника, меньше чем в футе друг от друга, напряженные и готовые броситься вперед. Тони подался к Джею обоими плечами. Они просто репетируют, но меня преследует чувство, что не все в этом просто игра.

— Только не убейте друг друга до съемки, — произношу я, подходя к столу.

Оба вскидываются. Джей опускает вилку и отступает на шаг. Тони хохочет. У него великолепный смех: хриплый, переливающийся и всегда с ноткой самоиронии.

— Ничего не обещаю, — отвечает он и тянется мимо меня, чтобы запустить палец в стоящий на овощном подносе соус.

— Боже, Тони! — вскрикиваю я, хлопая его по руке. — Это просто отвратительно!

Я знаю, что реагирую ровно так, как от меня и ждали, но, серьезно, есть некоторые правила гигиены, которые нельзя нарушать! Как такое поведение только прокатывает на вечеринках? Или все вокруг слишком много пьют, чтобы что-то заметить?

Я набираю горсть моркови, и Тони, конечно, заявляет:

— Я их облизал!

Я кидаю на него взгляд, означающий «надеюсь, ты выше этого», и откусываю половину морковины.

— Ваш выход через десять минут, — напоминаю я. — А где Серена?

— В твоей спальне, — отвечает Джей. — Сказала, что мы ее отвлекаем, и ушла наверх.

В это легко поверить. Даже если бы они так не орали, одного только напряжения между Тони и Джеем более чем достаточно. Мне почти хочется столкнуть их лбами, визжа: «Да поцелуйтесь уже!» Но я слишком хорошо помню, что всего несколько месяцев назад Тони встречался с Джек.

Даже после их расставания Джей, кажется, не собирается ни в чем признаваться. Причем не потому, что Тони не по этой части - в конце концов, он пришел на выпускной с парнем, - а из-за того, что Тони и Джек были вместе и все трое снимаются в одном веб-сериале. Мне иногда кажется, что мы герои девятого сезона популярной мыльной оперы, когда у сценаристов уже кончились все повороты сюжета, и они просто напропалую сводят всех героев друг с другом.

Я поднимаюсь в спальню. Дверь закрыта, так что я стучу, прежде чем открыть ее. Серена склонилась над листочком со сценарием, закрыла глаза и прижала пальцы к вискам.

— Привет, — тихо говорю я. — Тебе выходить через десять минут.

Она поднимает глаза с чуточку обалделым видом и улыбается:

— Спасибо.

Я уже закрываю дверь, когда Серена окликает меня:

— Таш?

— Да?

— Я сейчас скажу глупость, так что просто не обращай внимания, но, слушай… Я так рада, что прошлым летом мы с тобой познакомились!

— Взаимно.

Серена втягивает голову в плечи до самых ушей, продолжая улыбаться.