– Расскажешь про него? – попросил я, глядя в начавший удаляться затылок. – Про Альфалиэля?

На эту тему дважды просить не пришлось.

– С удовольствием. – Сосредоточенно глядя под ноги, Полина двигалась через большую кустистую прогалину, абсолютно открытую сверху. – Следуй за мной.

– У меня другое предложение. – Рассудок мой совсем заснул, выпустив наружу всех дремавших в тихом омуте чертиков. – Подними руку.

Она подняла.

– Теперь не смотри вверх и ничего не бойся, – сказал я, снижаясь по максимуму. – Хорошо?

– Не смотреть вверх и не бояться. Принято.

Я осторожно выглянул и обхватил рукой тонкое запястье. Полина вздрогнула, но головы не подняла.

– Не бойся, – повторил я. И скомандовал взлет.

Конечно, она вскрикнула от неожиданности, но уже через пару секунд с удовольствием летела над лесом, рассматривая его сверху.

– Знаешь, куда лететь? – донесся до меня громкий вопрос.

– Если ничего не изменилось, то да.

Снова это не стало для нее неожиданностью. Удивительная девушка.

Едва ее ноги коснулись земли посреди круга из кострищ, я спрятал руки за невидимой преградой.

– Спасибо, Странник, – сказала Полина. – Это было очень любезно с твоей стороны. Ой, ничего, что я на «ты»? Просто голос звучит молодо, и я решила, что ты как минимум мой ровесник. Хотя, может, Вам тысячи лет…

– Конечно, на «ты», – быстро разрешил я.

– Ты реален?

Не зная, как лучше ответить, я сообщил:

– Во всех смыслах.

Ответ ее удовлетворил. Полина прошла к знакомым мне кустам и, несмотря на вовсе не летнюю температуру, скинула куртку, затем последовала очередь башмаков. Меня передернуло.

– Простудишься.

– Вряд ли. – Девушка пожала плечами – равнодушно, словно мелочи вроде собственного здоровья ее не интересовали. – Я сейчас разожгу костры.

– Не лучше ли сначала разжечь, а потом разоблачаться?

– Наверное, ты прав.

Она принялась снова обуваться и одеваться.

Потом я целый час наблюдал, как Полина таскает дрова. Хотелось помочь, но боялся проявиться. Помог тем, что быстро нарубил и наломал уже принесенное, когда она отправилась за следующей партией. Полина сразу заметила.

– Спасибо.

– Не за что.

Наконец, костры занялись, Полина уже без возражений с моей стороны скинула лишнее, оставшись в знакомом сарафанообразном балахоне. В один из костров упала горсть какого-то порошка.

– Что это? – поинтересовался я.

– Травы.

Дальнейших разъяснений не последовало. Расположившись около пламени, ночная жрица неведомого культа перешла к главному:

– Ты хотел узнать. Я готова. Конечно, странно, что ты спрашиваешь о нем. В смысле, что именно ты – невидимый и практически всесильный по сравнению, скажем, со мной. Впрочем, в мире все странно, и удивляться нечему. Спрашивай, я отвечу.

– Альфалиэль. Кто это или что.

Присев перед огнем на корточки, Полина вытянула вперед ладони, поводила ими, согреваясь, и тихо с торжественностью произнесла:

– Это Космос.

– Инопланетянин, что ли? – встрял я, перебирая в уме возможные и невозможные варианты с их участием. Поскольку и сам каким-то боком причастен…

– Нет, – отрезала Полина. Ее глаза при этом сосредоточенно глядели на огонь. – Не космос в нашем понимании, как набор Галактик, которые окружает вселенский вакуум. Если брать изначальный смысл, то понятие Космоса ввели пифагорейцы, у них оно означало упорядоченную систему существования. Природу во всех ипостасях. Разум, материя, бог, все в одном, а не только физический мир, как считают сегодня. – Грея ладони, она сделала небольшую паузу. – Это и есть Альфалиэль. Единый и многоликий, вездесущий и всемогущий.

– Откуда все это знаешь? – не удержался я, чтобы не спросить, а то и уколоть. Вопрос, как говорится, с подвохом.

Ответ убил.

– Он рассказывал.

– Подожди. Сам?! – Сразу не уложилось в голове. – Альфалиэль? А-а, как Аллах Мухаммаду?

– И как Яхве Моисею, – Полина улыбнулась, не отрывая взора от полыхавшего пламени.

Понятно. Голос. Поэтому, наверное, не удивляется и моему голосу, приходящему из ниоткуда.

– Почему Альфалиэль выбрал именно тебя и твоих подруг из этой деревни? – подкинул я новую свинью рассказчице, надеясь поймать на чем-то нелогичном. Действительно, неужели в целом мире не нашлось других достойных? Если она это поймет, вылечиться будет намного легче.

– А почему Аллах выбрал Мухаммада?

Я запнулся.

– Наверное, – выползло предположение, – зная, что тот сумеет потом…

– Вот именно.

На этом Полина посчитала разговор оконченным. Поднялась, потянулась, быстро глянула в небо.

– Теперь оставь меня. Я буду взывать. Оставь совсем.

Такой поворот мне не нравился.

– Думаешь, Альфалиэль будет против моего незримого присутствия?

– Не знаю. Он не жалует посторонних. Но ты не такой как все…

– Именно.

– Поэтому – не знаю. Но если он явится… то против буду я.

Подсвеченный огненными сполохами румянец покрыл ее щеки. Я не сдавался:

– Ты не думала, что мое присутствие, наоборот, могло бы стать дополнительным стимулирующим фактором?

Полина стушевалась.

– Допускаю. Никто не знает всех факторов.

– Не попробовав, результата не узнаешь.

– Согласна, но…

Она не знала, как продолжить. Кажется, я понял. Полина стеснялась того, что могло произойти, этого ей не хотелось показывать даже такому необъяснимому явлению, как я. И когда она пролепетала:

– Но если все-таки…

– Исчезну по первому требованию, – заверил я.

– Договорились. И буду надеяться, что твое присутствие действительно поможет.

Девушка вышла из огненного круга, сплела несколько веток в подобие венка, которыми привычно короновала себя, на глазах превращаясь из обычной землянки, каких миллионы, в не принадлежащую этой реальности потустороннюю Избранную.

– Я приступаю. – Она вернулась к огням. Осветившееся величием одухотворенное лицо обратилось к небу: – Альфалиэль! Пришло назначенное время. Прости, другие сестры снова остались в миру, но я – здесь. Еще здесь Странник, но я не нашла причин считать его помехой. Если я неправа, подай знак, и все изменится.

Я отметил, как сначала стала притоптывать ее левая босая ножка, что не замечала ни промозглого холода, ни колючести усыпанной хвоей осенней почвы. Затем правая. Затем все тело Полины изогнулось, переплелось, выстрелило, перенеслось, скрючилось, распрямилось…

Кажется, травы, сгоревшие в костре, добавлены не просто так. Полину будто выворачивало изнутри, заставляя двигаться без остановки и одновременно возвещать в пространство:

– Альфалиэль! Ты понимаешь, Странник ближе к тебе, чем все мы, твои земные сестры, твои избранные жены, твои все еще неразумные дети, делающие по указанному пути первые шаги. Он тоже хочет познать тебя. Познать, насколько сумеет. А сумеет ли и как – твоя воля, всесильный и всевидящий. О, Альфалиэль!

Между кострами как будто белоснежно-оранжевый вихрь возник. Он умудрялся быть везде одновременно. Девушка превратилась в еще одно огненное кольцо между двумя кострами.

– Нас было много, имелся выбор, сейчас выбора нет. Не суди строго сестер, увязших в глупых проблемах. Они очень хотели прийти, ты же знаешь. Да, они более земные, чем нужно, но у них все впереди, Альфалиэль. Посмотри на меня, всеобъемлющий и вездесущий! Я же здесь! И в час, когда свет сменит тьму…

Она сжалась пружиной, завертелась на месте, бормоча что-то несвязное. Лицо снова вскинулось к молчаливо внимающим небесам, что никак не проявляли своего отношения к происходящему:

– Каждая из нас… и все вместе… мы все твои, чудесный и непознаваемый Альфалиэль!

Мне даже не верилось, что можно двигаться так. А Полина металась, как в бреду, выкрикивая новый и новый бред:

– Любая из нас готова отдать все, но я готова отдать больше! Не только настоящее, но и будущее! Прими мою жертву, могучий и ненасытный! Одари меня счастьем! Явись!