– Как тебя вообще угораздило, а? – Все-таки мягко попенял я ей, хотя думал оставить на потом. – Я ведь просил не возвращаться домой.

– На рынке пристали, я твою фотографию показала. Так они всю клубнику и скупили. Только девчонкам ведерко оставила. Я ведь должна была сказать им, что не приеду, – виновато произнесла Ника. – Телефон сразу выкинула, а номер лысой не помнила…

– Все обошлось, – погладил я ее. – Все будет хорошо.

Я остановился возле скорой и, воспользовавшись распахнутыми дверьми, присел на пол кузова, расположив Нику на коленях, баюкая в объятии рук.

По-прежнему суетились Мстиславский и его люди, появлялись на свет новые кости. Где-то в углу двора выкопали целый скелет в остатках синего сукна. Но это было не столь важно.

Мялся некоторое время рядышком Артем, но потом вооружившись догадкой «там есть блокиратор!» пошел искать и трофеить хотя бы что-нибудь. Потому что отдавать Мстиславским вообще все – было уже против чувства самоуважения.

– Кто первым найдет, того и блокиратор. – Прокомментировала Инка и зашагала в ту сторону еще быстрее.

– Священное право трофея… – Заикнулся было Артем.

– Я тоже участвовала в бою!

– Да неужели, – едко отозвался Шуйский.

– Я переживала.

Артем сделал невозмутимое лицо и наметил себе сектор поисков в другой стороне.

– Блокиратор у меня в кармане, – шепнула мне Ника. – Я не бесхозяйственная!

– Только не включай, – мигом попросил я. – Иначе эту медицинскую станцию можно будет выкидывать.

– Я сама медицинская станция, – повозилась она на коленках.

– А вот, кстати, тебе и пациент, – мрачно отреагировал я, глядя, как из очередной ямы достают изможденного седого мужчину с безумным взглядом.

Вернее, то, что от мужчины осталось – заросшая и обгрызенная борода, изъеденные в кровь ноги и пальцы рук, красное лицо и остатки некогда дорогой одежды на плечах…

Непонятно, как долго он там пробыл. И невероятно, что все еще жив.

– Ой, – произнесла Ника, тут же опираясь на свои босые ноги и смотря в ту сторону исполненным жалости взглядом.

Найденного человека понесли в сторону скорой на переноске, суетясь и взволнованно переговариваясь.

– Не довезем! – Слышалось от них.

Так бывает даже когда до спасения – протянуть руку.

Рядом с медиками тут же оказалась Ника, на ходу объясняя свою квалификацию.

Ее, после повелительного движения брови Мстиславского, попытались оттеснить, но Ника, упорствуя, на ходу применила целительную технику, усыпив беспокойного пациента и принимаясь залечивать раны.

Девушке тут же раздобыли обувь и более не мешали.

– Право слово, неудобно, – подошел ко мне княжич.

Потому что жизнь моей невесты уже была оговорена, а значит важнее любого, кого они нашли или еще найдут.

– С ней уже все хорошо, – успокоил его я. – Она сильная и способна помочь. Она хочет помочь.

– Вам повезло, – задумчиво посмотрел он на активности внутри скорой помощи. – Я вам благодарен. – Хотел подытожить он.

– Не мне. Ей.

Нике такие должники гораздо полезней, чем мне.

Княжич вновь кивнул и вернулся к делам.

Вскоре они завершили поиски, отыскав еще одного выжившего – на этот раз женщину, ни возраст, ни статус, ни положение которой не угадывалось совершенно. Может быть, шестьдесят. Может быть, изможденные сорок. Сама она не помнила своего имени, а от спасителей шарахалась, как от заклятых врагов. Зато Мстиславского отчего-то назвала Ванечкой, и дернувшийся от этого слова княжич чуть ли не на колени встал, уговаривая Нику помочь. Хотя та и без того была рядом, аккуратно придерживая женщину за руку…

Машина скорой, седан княжича и джип с его людьми и кучей останков в самом скором времени отбыли в сторону вертолетной площадки – быть может, из-за найденной пленницы.

Ника хотела остаться со мной, и никто бы ее не удержал – кроме долга и возможности сохранить жизнь полумертвым узникам тайной тюрьмы. Да и Мстиславский рассыпался уговорами..

Федора я отослал за Никой – проконтролировать, чтобы ее не обижали. Он не хотел, но машин было только две, а в скорой и автомобиле Мстиславских меня не было места из-за останков. То, что оставлять Инку и Го Дейю без присмотра опасно – брат понимал и не спорил.

Мы вновь остались вчетвером, и только Аймара с Артемом упрямо искали блокиратор.

– Может, поедем уже? – Выждав время, посмотрел я на часы.

– Он где-то здесь! – Шипела Аймара, палочкой протыкая рыхлую землю и обходя вскрытые каверны в земле.

– Как он может быть здесь, если он давно уехал?

– Кто, блокиратор?!

– Ну да. С Никой вместе. – Пожал я плечами.

На меня синхронно и очень недовольно посмотрели Инка с Артемом.

– И ты молчал. – Подытожил Артем.

– Вы не спрашивали. – Мудро произнес я.

– Дебилы, – подытожила скучавшая все это время Го Дейю.

– На правах старшего брата, сейчас кто-то огребет. – Направился он ко мне мягким шагом.

И Инка повторила его походку – даром, что вообще не сестра.

– Между прочим, ты категорически не прав, – заявил я Артему.

– Это еще почему? – Демонстративно закатывал он рукава.

– Ты не старший. Ко мне тут один дядька прилетал в августе, помнишь, наверное? Так он мне сказал, что день рождения у меня не в декабре, а аккурат в тот день. То есть, я тебя старше на два месяца.

– Но это не помешает мне тебе по-братски навалять.

– Хотя в целом, ты прав. – Вздохнул я, поворачиваясь к дальнему концу бывшей усадьбы, выходящей на большую дорогу. – Старший брат должен вытаскивать младших из неприятностей.

Артем замедлился, перестал теребить рукава и медленно повернулся в ту же сторону.

Чтобы увидеть, как возле бывшей ограды неспешно останавливается бронированный лимузин с гербом Черниговских вместо номера. А из задней двери степенно выходит невысокий господин в костюме и массивных роговых очках на лице. Одновременно, из другой двери вышагнул высокий нескладный мужчина, за короткое время успевший обзавестись новой обувью.

– Опять переодеваться, – буднично произнес Артем и уже шагнул было в ту сторону.

Но я придержал его за плечо.

– Я тут старший брат. Я со всем разберусь. – Шепнул я ему.

А где-то недалеко позади нас отозвалась гулким рокотом близкая гроза.

Глава 28

Там, где адреналин становится топливом эмоциям, а пульс сердца начинает быть слышимым в висках, нет места логике. Ладони сжимаются в кулак, а в мыслях только те, что стоят позади и нуждаются в твоей защите.

– Вот свидетельство о рождении покажешь, тогда и поговорим, – раздувались крылья носа Артема, а голос смещался в тональность инфразвукового рыка.

Теперь он не считал себя старшим, но был самым сильным среди нас. Поэтому видел свой долг в том, чтобы умереть первым, хотя наверняка силой воли заставлял себя считать иначе. Но в мире Силы нет места чуду и случайности. «Виртуоз» будет сильнее «мастера» всегда.

Дрогнул воздух над перепаханной землей, уплотняясь и становясь чище, словно протерли от пыли старое зеркало. Все обрело резкость и правильность очертаний – словно на техничной и бездушной картине, кропотливо отразившей каждую линию и каждую тень от даже самой малой детали. Слишком четко и слишком старательно. Объемное обратилось плоским и острым, а один шаг невысокого мужчины по нарисованному перенес его от лимузина на десяток метров ближе к нам.

В мире Силы «виртуоз будет сильнее и двух „мастеров“».

Низким звоном лопнуло небо над нами и за спиной – то влага воздуха застыла на мгновение мутными плоскостями льда, тут же упавшими вниз, чтобы разлететься осколками. Но порожденные ими острые тени отчего-то остались вокруг, медленно двигаясь по земле и забирая нас в широкое кольцо.

Падут перед высшим рангом и три, и четыре более слабых противника – что бы не думала про себя Инка.

Князь Черниговский сделал еще один шаг по плоской картине, и реальность вновь скакнула к нему навстречу. Позади него быстрым шагом поспешал его сын – от которого он отрекся, и отречется еще раз, если будет выгодно.