Однако, дорогой коллега, после этой общеквартирной вспышки стал я замечать какую-то перемену в моих соседях.

Чует мое сердце, Ахиллес, что готовят они мне прехитрющий подкоп и неслыханный разгром.

Стыдно сказать, но на почве охватившего меня беспокойства и душевной тревоги я даже пить бросил. Не рыдай. Временно. Не пью уже целых три дня. А во избежание соблазна, чтобы не останавливаться перед дверью питьевых филиалов, когда возвращаюсь домой с работы, то пробегаю крупной рысью все расстояние, примкнув с этой целью к группе пожилых сердечников, удирающих от инфаркта.

Вот до какой степени падения дошел я в настоящее время!

А тревога все растет и растет. И что делать, не знаю. Обменять комнату? Но кто на нее польстится? Как быть? Куда идти? Кво вадис?

Кто мне ответит на эти волнующие вопросы? Кто? Только ты, Ахилл!

Насколько я помню, на будущей неделе кончается твой срок. Оформляйся и приезжай ко мне. Хорошо бы, если бы ты подгадал на два выходных рандеву. К тому времени я перестану уподобляться стенокардистам и по случаю твоего приезда готов даже разориться на коньяк.

Жду! Страдаю! И снова жду!

Твой ошалевший до мозга костей  Е в г е ш а.

Д и р е к ц и и, м е с т к о м у

научно-исследовательского института

по интенсивному протиранию черешневой мякоти

(«НИИПРИЧЕМ»)

Уважаемые товарищи!

В вашем учреждении вот уже несколько лет работает в качестве чертежника гражданин Овцов Евгений Сергеевич.

Вполне возможно, что как работник он ничем таким особенным не отличается и потому вы хотя и общаетесь с ним постоянно, однако узнать его как следует до сих пор не смогли. Другое дело мы, люди, живущие с ним в одной квартире, то и дело сталкиваемся на тернистом проторенном коридорном пути.

Мы знаем Е. С. Овцова очень хорошо и рады поделиться с вами единодушным коллективным мнением. Как говорится в телевизионных передачах, Евгений Сергеевич — человек трудной судьбы. Несмотря на его твердую моральную устойчивость, он крайне несчастлив в своей лично-семейной жизни.

Пять лет назад от него ушла его первая жена, мотивируя свой поступок крайней малометражностью комнаты. Надменная эгоистка, она плюнула на все нравственные устои, выйдя замуж за владельца трехкомнатной кооперативной квартиры.

Что касается самого гражданина Овцова, то, продолжая проживать на занимаемой площади (шесть метров, окно во двор), он неоднократно предпринимал попытки наладить семейную жизнь, но в силу своей хронической жилищно-бытовой недостаточности вынужден до сих пор оставаться холостяком.

Возможно, что другой, очутись он в таком положении, упал бы духом и на базе своего одиночества начал пить и дебоширить.

Но не такой человек Овцов Евгений Сергеевич! Очень даже не такой!

Повседневно мобилизуя все свои внутренне-душевные ресурсы, он ведет себя всегда сдержанно и благородно, не роняя высокого звания жильца коммунальной квартиры.

Глядя на него, все мы, его соседи, неоднократно советовали ему обратиться по месту службы с просьбой улучшить жилищное положение. При этом мы указывали целый ряд примеров, когда администрация некоторых учреждений и предприятий предоставляет своим работникам даже отдельные малометражные квартиры в порядке улучшения жилищных условий.

Но на все наши доводы Евгений Сергеевич категорически заявляет, что он человек одинокий, может потерпеть, поскольку есть более нуждающиеся сослуживцы.

Вот почему мы, квартирные соседи Евгения Сергеевича, решили прямо обратиться к вам с этим письмом в надежде, что вы сами проявите необходимую инициативу.

Вы только вдумайтесь, товарищи, ведь Евгению Сергеевичу уже двадцать шесть лет. Возраст почти критический. Если сейчас он не сможет наладить свою личную жизнь, то уже вряд ли сумеет уложиться в более поздние и более сжатые сроки.

И вот тогда-то может возникнуть такой законный вопрос: а что же смотрела и почему не проявила гуманизма и должной оперативности администрация и широкая общественность института, в котором работает товарищ Овцов?

Может быть, кое-кому покажется странным, чего, мол, мы так хлопочем и беспокоимся о своем Е. С. Овцове? Ведь он нам не отец, не брат и даже не двоюродный дядя.

Но ведь мы его соседи, дорогие товарищи, а потому считаем своим прямым долгом проявить дух взаимопонимания и моральной поддержки. Мы твердо уверены, что вы, ознакомившись с этим письмом, примете действенные меры по улучшению жилищного положения Е. С. Овцова и тем самым предотвратите неизбежное погружение любимого нами всеми человека в пучину крайней безысходности и бескрайнего пессимизма.

Во избежание нашего обращения в более высокие инстанции просим как можно скорее решить этот вопрос и о результате сообщить нам по указанному адресу.

Заранее благодарим.

К в а р т и р н ы е  с о с е д и  Е.  С.  О в ц о в а.

(Следуют двадцать четыре подписи.)

После того как наш профсоюзный вожак, Аркадий Семенович Днищев, зачитал письмо от жильцов коммунальной квартиры, где проживает наш сотрудник Овцов, после того как все члены комиссии с присущими им принципиальностью и всесторонней глубиной рассмотрели затронутый в этом письме вопрос, разрешите и мне сказать несколько слов.

Как и многие учреждения, мы регулярно получали и получаем немало писем от квартирных соседей наших сотрудников. Но какие это письма, товарищи! Скажем честно — нехорошие письма. Почти всегда анонимные, основной задачей которых является сообщение о неблаговидных поступках людей, работающих в «НИИПРИЧЕМ».

Научно классифицируя подобные письма, следует разбить их на следующие категории: а) письма клеветнические, б) письма склочные, в) письма клеветническо-склочные и г) письма склочно-клеветнические.

В отличие от вышеперечисленных категорий, письмо из коммунальной квартиры Е. С. Овцова, во-первых, не анонимное, во-вторых, не содержит обвинений в воровстве, в разврате, в спекуляциях и в беспатентном изготовлении изделий из чугуна, серебра и золота.

Но помимо своей высокой гражданственности, горячей любви и доброжелательства к своему соседу, обращение жильцов этой коммунальной квартиры дает возможность увидеть во всей его диалектической полноте подлинный образ доброго, порядочного и принципиального человека, который являет собой пример моральной стойкости, удивительной скромности, способного по-достойному оценить высокие качества некоторых руководящих деятелей нашего института.

Исходя из всего сказанного, я считаю необходимым в порядке исключения включить вне очереди Е. С. Овцова в список на получение однокомнатной квартиры, учитывая при этом образцовое поведение в быту и тяжелое семейное положение.

(Аплодисменты, гул одобрения.)

О в ц о в. Что это я вам вдруг понадобился?

Д н и щ е в. Письмецо мы получили от ваших квартирных соседей.

О в ц о в. Написали, значит? Не сдюжили? Решили широкую общественность на меня натравить. Вы, дорогой председатель, этой шайке-лейке не верьте. Врут они все!

Д н и щ е в. То есть как это — врут?

Овцов. Могу популярнее. Уж я-то их, слава богу, десять годков знаю. Они только прикидываются порядочными. А на самом деле не квартира, а форменное стойбище. Что ни сосед, то обязательно скандалист, зануда и к тому же ярко выраженный охламон.

Д н и щ е в. Ничего не понимаю!

О в ц о в. А что тут особенно понимать? Думаете, даром о таких людях фельетоны пишут? Мещане и обыватели. Самые что ни на есть профилированные. К тому же, учтите, я один, а их двадцать четыре человека в поле зрения!