Провал.

— Скайлар, — сказала она решительно, сцепив пальцы вместе под подбородком. — Боюсь, мне предстоит принять сложное решение.

На моем лице застыла мерзкая улыбка.

— Ох?

— Да. Это насчет твоей должности в шато «Ривард». Понимаешь, у нашего бренда есть определенный имидж…

— Миссис Ривард, — перебила я. — Если бы я могла просто...

— …не перебивай, — сказала она резко.

Провал.

— Как я уже сказала, шато «Ривард» очень серьезно относится к своей репутации. Мы старейшая винодельческая компания здесь и всегда были преданы качеству, профессионализму и традициям. Мы остаемся на рынке, потому что у нас высшее качество, и мы угождаем умеющим разбираться в вине клиентам, кто ожидает, что наши вина — как и наш персонал — будут безукоризненны. Понимаешь?

Я вздохнула.

— Я здесь, потому что не подхожу под эти стандарты?

— Когда ты проходила собеседование, я была довольна твоей внешностью, историей твоей семьи в этой местности, твоей ролью бывшей «Вишневой королевы», и твоему энтузиазму в том, что касалось вина.

— А сейчас?

— Сейчас я с сожалением говорю, что боюсь, эти первоначальные впечатления теперь затмило твое недавнее поведение на телевидении и последующее внимание СМИ к нему. Особенно утренняя статья в «Пенинсула Пресс».

— Какая статья? — спросила я, вцепившись в ручки кресла. Мои хлопья Froot Loops вспенились в моем желудке.

— Ты не видела ее? — она подняла одну бровь и многозначительно посмотрела на газету на своем столе.

— Нет. — Паникуя, я подпрыгнула и схватила газету. Мои глаза сканировали заголовок — и вот оно.

БЫВШАЯ «ВИШНЕВАЯ КОРОЛЕВА» СКОРЕЕ КИСЛАЯ, ЧЕМ СЛАДКАЯ.

О боже.

Я быстро прочитала статью, мое сердце сжималось от каждого колкого комментария и позорного перефразирования моих поступков на шоу. Автор упомянул как горды они были увидеть «любимицу родного города» на телевидении, но как эта гордость увядала с каждой неделей. «Кто бы мог подумать, что мы когда-нибудь увидим, как наша милая «Вишневая королева» заливает в себя водку и скачет на механическом быке?» — вопрошал он.

— Что? Это даже неправда! Это была текила, не водка! — выплюнула я.

— Едва ли детали имеют значение, — тон миссис Ривард был едким.

Может и нет, но я надеялась на более ложные утверждения в статье, на что я могла сказать: Это не я! Я никогда не делала этого! Никогда не говорила этого! Но, к сожалению, все, о чем он написал, показывали на экране. Он закончил статью, осуждая меня за ужасные вещи, которые я говорила, о месте откуда я родом, где все ещё живет и работает моя семья, и презирал меня за оскорбления хороших людей злобными и низкими словами. Тех же самых людей, что короновали меня в «Вишневую королеву» и радостно позволили мне представлять их по всей стране.

Стране! Самое дальнее куда я доехала как «Вишневая королева» — это Элкс Лодж в городе Флинт в Мичигане!

Но это не будет служить мне оправданием. Если я хотела сохранить эту работу, мне нужно извиниться и согласиться, что мое поведение было неподобающим.

— Миссис Ривард, я сожалею из-за шоу. Соглашусь, они показали меня не очень... привлекательно.

— Они показали тебя? Не думаешь, что твои собственные действия были... непривлекательными? — она насмехалась над моим выбором слов.

— Ну, и да, и нет. Я хочу сказать, я делала и говорила некоторые вещи, которые не должна была, но после монтажа все стало гораздо хуже. Люди должны понимать это.

Она наклонила голову.

— Восприятие реальности, Скайлар. Я удивлена, что ты еще не выучила это.

Провал.

Я не знала, что сказать. Она была права. Казалось, что все мое тело сжалось.

— И боюсь, что то, как тебя воспринимают сейчас, это не тот образ, который я хочу видеть среди сотрудников зоны обслуживания гостей.

Я ничего не сказала, когда тяжелый стыд увольнения окутал меня, как густой туман.

— Я отправлю тебе чек за прошлую неделю. Удачи. — она встала, и я расценила это как то, что она закончила.

— Спасибо, — сказала я угрюмо.

— Уверена, ты найдешь другую работу, — добавила она, когда я была у двери. — Ты была хорошим продавцом, и тебя часто упоминали в благодарственных записях нашего дегустационного зала. Но я предлагаю тебе переехать. У людей в маленьких городах хорошая память.

Я кивнула и вышла, не встречаясь с ней взглядом, отчаянно пытаясь остановить приливную волну слез, которая нарастала внутри меня. Она не заслуживает видеть моих слез.

Протолкнувшись через толпу в дегустационном зале, я быстро нырнула в помещение для персонала и взяла свою сумочку и ключи, затем стремительно вышла оттуда, даже не попрощавшись с Джоном. Я была уверена, что он знал о моем увольнении. Как унизительно было думать о нашей ранней беседе — он знал, что я иду наверх, чтобы меня уволили, но позволил мне разглагольствовать о видео на Ютуб!

Сдерживая рыдания, я залезла в разбитый старый джип, и отъехала, позволяя любому, кто смотрит, увидеть мой средней палец с бокового водительского окна.

Поначалу я хотела вернуться в гостевой домик и свернуться под одеялом, но осознала, что проехала дорогу, которая вела к ферме родителей, пока что не желая объяснять ситуацию своей матери. Особо не задумываясь об этом, я продолжала ехать на север, прямо в Лайтхаус-Парк на конце полуострова. Я вернулась несколько недель назад, но еще не посетила свое любимое место в детстве. Мой папа брал нас с сестрами на прогулки по тропинкам, указывая на «Индийские деревья» изогнутые под большим углом коренными американцами сотни лет назад, чтобы отметить тропы. Мы приезжали на пляж рассматривая ископаемые и посещали маяк, и он рассказывал нам о призраке Мейбл Дэй — влюбленной шестнадцатилетней девушки, чьи родители не дали ей разрешения выйти за моряка, которого она встретила здесь летом. Когда он снова уплыл, не женившись на ней, а его корабль потерялся в море, она утопилась в заливе. Я все еще могла слышать приглушенный, жуткий тон отца, когда он рассказывал финал: «И, если вы внимательно прислушаетесь ночью, вы сможете услышать ее плачь на ветру.»

Такими историями я делилась с гостями в дегустационном зале, думая, что местный колорит всегда поможет продажам — это давало им что-то эмоциональное, кроме самого продукта, они могли рассказывать историю дома, когда откупоривали бутылку вина.

Я припарковалась на почти пустой парковке, прошла мимо маяка, и спустилась по деревянным ступенькам к пляжу, где сняла свои туфли на каблуках. Ветер от воды был холодным, когда я ощутила песок под голыми ступнями.

Радуясь одиночеству на пляже, я прошла немного ближе к воде и плюхнулась на песок, подоткнув свою расклешенную полосатую юбку под себя. Я оперлась на руки, закрыла глаза и подставила лицо солнцу.

Давай, подумай. Сосредоточься. Благодаря «Оседлай лошадь» ты не получила никаких предложений по работе, но разве ты когда-нибудь на это рассчитывала? Нет. Вместо того чтобы обдумать последствия поведения злой язвы на национальном телевидении, ты включилась во все это и делала все, чтобы угодить продюсерам и остаться на всеобщем обозрении. Твоя проблема в том, что ты никогда не думаешь наперед — ты просто хватаешься за возможность, не думая, что случится, если все пройдет не так уж идеально.

Я нахмурилась. Это было не очень жизнерадостно.

Но мне пришлось столкнуться с тем, что многое в моей жизни можно было подытожить фразой: «На тот момент это казалось хорошей идеей».

Катание на роликовых коньках с горки в пятом классе (Потеряла равновесие).

Катание на водных лыжах в бикини в десятом классе. (Потеряла верх).

Напиться виски с Томми Паркером, а затем забраться в кузов его пикапа в выпускном классе. (Потеряла девственность).

На самом деле, из того, что я помнила, это был не такой уж ужасный первый раз, но я немного неясно помнила тот день. Но Томми был милым со мной после этого, и мы тусовались вместе все лето, прежде чем он уехал в колледж осенью. Три года спустя, когда я была утверждена на «Вишневую королеву», я немного нервничала, что он появится и расскажет всем о «показном плохом поведении» в кузове его пикапа, что выставит меня в нежелательном свете. Но он не сделал этого — он был хорошим парнем так же, как и большинство людей здесь. Я чувствовала себя ужасно, что наговорила гадости о них.