Как правило, наибольшей опасности подвергаются те члены отряда, кто идёт впереди и позади группы. Но в древнем подземелье ведьм, где до сих пор блуждает дикая злая магия, свои порядки. Опасность может прийти с любого направления — хоть с потолка, хоть с пола, хоть через стены! И каменная толща ей не преграда.

— Многие мои соотечественники, едрить их в кочерыжку, когда переселяются под солнце, с годами утрачивают нюх, перестают чувствовать землю! — сказал Кочерыжка. Он шёл, вытянув руку вбок, и постукивал пальцами по стене. — Если вертаются назад, то как слепые котята тычутся, как эльф или человек какой, едрить их в кочерыжку. Поверхность расхолаживает, вся чуйка выветривается! Поэтому я, когда в Чертянск переехал, сразу себе сказал — Кочерыжка! Под солнцем не более пары часов в день! А остальное время — либо в подвале, либо в канализации! И точка!

Кочерыжка говорит о невероятной способности гномов — находясь под землёй, они каким-то образом чувствуют всё, что происходит вокруг них в определённом радиусе. Эту способность гномы называют просто «чуйка» и утверждают, что это дар богов, полученный за услугу, оказанную небожителям в изначальные времена. Чем лучше «чуйка» развита у гнома, тем лучше он «видит». По непонятным причинам «чуйка» очень плохо работает на поверхности и со временем выветривается, если гном вовремя не возвращается под землю.

— Так что если вдруг какой обвал или гигантский червь-камнеед, едрить его в кочерыжку, я вас сразу предупрежу, не будь я Кочерыжка, — успокоил всех гном. — Но вот ежели какая колдовская оказия подкрадётся, тут я вам не помощник. Здеся должен мессир архимаг себя показать, я правильно понимаю?

— Правильно понимаешь, — сказал Парацельс. — Но я тоже поблизости ничего не ощущаю. Словно это не подземелье ведьм, а обычные шахты в руднике.

— Терпение, мессир, — откликнулась Беатриса. — Более чем уверена, скоро будет и колдовство и прочая пакость. Обиженным не уйдёт никто.

— А этот тоннель случаем не червь проел? — спросил Геренд, разглядывая стены и потолок. Он решил подключится к разговору, чтобы хоть как-то отвлечься от зуда по всему телу. Спасибо клопам и неудобному костюму. — Какой-то он неестественно гладкий и округлый.

— Правильно думаешь, девчуля, — подтвердил Кочерыжка. — Тут без вариантов камнеед поработал, едрить его в кочерыжку. Только они так гладенько стены обрабатывают, залюбуешься! Уж на что мерзкие твари, но с камнем работают душевно!

— Получается, ведьмы убили или выгнали камнееда и заняли его норы? — спросил Геренд.

— Может и так, — пожал плечами кочерыжка. — Кто ведьм знает, едрить их в кочерыжку. Может у них был свой, прирученный. На моей родине в подземном царстве у нас парочка ручных камнеедов трудились во славу каменного трона. Может ведьмы дикого камнееда зачаровали, может купили у нашего брата бородатого — всё может быть.

— Я слышала, черви-камнееды довольно опасны, — сказала Беатриса. — Мне ещё не доводилось с ними сталкиваться.

— Как говорят у нас, гномов, если ты встретил червя-камнееда, то выхода ровно два. Либо он тебя, либо ты его. По тоннелям эта тварь, едрить в кочерыжку её, передвигается очень шустро, обгонит даже эльфа остроухого. А камень жрёт ещё быстрее! Ваше счастье, что камнееды не особо любят поверхность, там для них слишком светло и холодно. Им рядом с магмой хорошо, у вулканов поблизости. Хотя, если камень им надоест и мясца захочется, могут и на поверхность вылезти, но это редко.

— Парц, ты же осилишь камнееда? — спросил Геренд у волшебника.

— Да хоть железоеда! — Парацельс, как всегда, уверен в себе. — Видал я этих зверюг, ничего особенного. Особо крупные могут с драконом потягаться, но на мой взгляд это такое себе достижение. Я легко расправлюсь хоть с червём, хоть с многоножкой, хоть с гусеницей.

Уверенный тон архимага всех успокоил.

Прошло несколько часов. С каждым шагом отряд отдалялся всё дальше от поверхности. Тоннель часто петлял и извивался. Его наклон менялся от пологого до крутого, один раз тоннель и вовсе нырнул под прямым углом в тёмную бездну. Если бы не Кочерыжка, почувствовавший опасность на расстоянии, и Парацельс, спустивший всех при помощи магии, отряд бы мог надолго задержаться на этом месте.

Несколько раз попадались развилки. Беатриса заявила, что согласно записям из архивов ведьмы жили на самом дне подземелья. Кочерыжка, не прекращая стучать по стенам, «чуйкой» отсекал все тупиковые ответвления и выбирал путь, ведущий на самую глубину.

Дышать всё тяжелее. Воздух с каждым шагом гуще, горячее. Парацельс не выдержал и начал что-то наговаривать под нос. Никто так и не понял, что именно архимаг сделал, но ситуация немного улучшилась. По крайней мере воздух прекратил обжигать лёгкие изнутри, и стало немного прохладнее.

— Преодоление таких мелких бытовых проблем, когда нет готовых решений, особенно закаляет, — заявил Парацельс. — Это мне ещё преподаватель алхимии в академии говорил. Вот уж любитель подкинуть студентам проблем, не предусмотренных программой обучения! Он нас никогда не спрашивал, хотим мы или нет. Надо — значит, надо! Зато знаете, какой я закаленный вырос? Подковы невооружённым взглядом гнул! А один раз меня вообще дракон сожрал, и его потом так пронес… э, вырвало! Вот что значит здоровый образ жизни!

— Мессир, а мне вот всегда было интересно, — подал голос кочерыжка. — Что это за зверь такой — «архимаг»? Чем он отличается от простого мага?

Парацельс снисходительно пояснил:

— Примерно так же как боевой кинжал от кухонного ножа для резки овощей. Архимаг — это высшая ступенька развития для любого волшебника. Основной признак достижения этого уровня — необычайная лёгкость в работе с манной или магической энергией. Иногда даже кажется, что её можно потрогать руками! Мана переполняет тело архимага, струится по жилам с кровью и бурлит вместе с мыслями в мозгу, — архимаг постучал пальцем по лбу. — Магическая энергия изменяет старое тело, делая его практически неуязвимым. Без ложной скромности скажу, — Парацельс взял выразительную паузу, — архимаг — это переходная форма от человека к богу.

Слышавший всё до последнего слова Геренд с сомнением приподнял бровь.

— То есть ты хочешь сказать, что практически бессмертен?

Архимаг грустно вздохнул.

— Увы. Убить меня хоть и сложно, но вполне реально. Да и смерть от старости никто не отменял. Впрочем, это проблема решаемая… Надо только приготовить эликсир вечной жизни.

— Может, отложим разговоры на потом? — недовольно сказала Беатриса. — Мы приближаемся к логову ведьм, если кто-то забыл.

— Не беспокойтесь, леди. Я почую врагов за сотни метров, если они вдруг облизнутся в нашу сторону, — успокоил её Парацельс. — А если не почую… э-э-э… им же хуже! Архимаг от неожиданности может вдарить сильнее, чем обычно.

— Вы, главное, по друзьям не попадите рикошетом, — Беатриса покачала головой. — Простите, мессир, но иногда я не понимаю вашего легкомыслия.

— Сильномыслие… э-э-э… здравомыслие удел слабых, — махнул рукой Парацельс.

— Парц, ты лучше расскажи про бессмертие! — снова подал голос Геренд. Кто-кто а эльфы и вампиры всегда любили поговорить на тему бессмертия. Хотя не исключено, что он просто хотел досадить Беатрисе. — Ты же такой умелый самогонщик… прости, алхимик! Неужели до сих пор не открыл секрет вечной жизни?

— Для эликсира вечной жизни нужен философский камень, — волшебник печально вздохнул, словно вспоминая о чём-то неприятном.

— И ты его до сих пор ищешь?

— Да, — снова вздохнул Парц. — Всю башню уже перерыл… а он, зараза, всё никак не находится. Куда-то я его сунул, а потом забыл… Может быть Васька ещё котёнком заигрался и куда-то зашуровал. Ладно, слушайте мои мудрые слова дальше. Обычно маги черпают ману из тех стихий, которыми пользуются в своих заклинаниях. Пироманты — из огня, гидроманты — из воды, некроманты — из смерти и так далее… самые продвинутые волшебники черпают силу из собственного тела или даже души.