— Нам придется самим решать свои проблемы и быть благодарными за ту помощь, которую уже получили, — закончила свой рассказ Анитра, вновь приступая к приготовлению противомикробной мази.

Хакон молча кивнул и вышел. Ему нужно было подумать. Лишившись могущественной поддержки, он уже не был уверен в успешном исходе дела. Но назад дороги не было. Эйрик не оставит его в живых. Да и люди, которые согласились за ним пойти, сочтут его отступление предательством.

Замерев на крыльце, Хакон поднял глаза к звездному небу. Оказывается боги, в которых уже почти никто не верил, все же существуют где-то там в вышине. Живут, радуются, любят, ненавидят, страдают и умирают, как простые люди. Даже обрекают своих братьев на смерть, точно так же, как это сделал Эйрик — самый жестокий из сыновей Харальда. Впервые Хакон задумался о том, что ему предначертано судьбой свергнуть ненавистного тирана, в которого превратился его кровный брат. Вопрос в том, не уподобится ли сам Хакон, благодаря своим деяниям, брату Эйрику, неспроста прозванного в народе Кровавой Секирой?

Минутная передышка помогла Хакону справиться с неуверенностью в правильности выбранного пути. Сомнения были окончательно отброшены в сторону. Судьба в очередной раз проверяла его на прочность, и он готов был принять брошенный ею вызов. Некого винить в том, что их пути с Эйриком разошлись.

Хакон направился в общинный дом, где предпочитали проводить время его сторонники — мятежные ярлы, не пожелавшие принести клятву верности Эйрику. Они и сейчас были тут. Обсуждали за кружкой медовухи предстоящее сражение. Сегодня к ним присоединились кровный брат Хакона — Олаф с сыном Трюггви и племянником Гудредом. Эта новость не могла не радовать. Они не только выжили в той кровавой бойне, что устроил Эйрик, но и смогли избежать потерь. Сюда в Хортен они привели свои дружины, тем самым почти вдвое увеличив войско мятежников. С такими силами уже можно было рассчитывать на победу, даже без помощи Бальдра.

Взгляды всех присутствующих устремились в сторону вошедшего, и Хакон шагнул на возвышение, занимая главенствующее место за столом. Никто не оспаривал его право на лидерство. Даже брат Олаф, который был старше Хакона на двадцать лет. Все понимали, что только объединившись, они смогут уничтожить общего врага, а внутренние распри несомненно приведут их к гибели.

Когда голоса в зале стихли, Хакон спросил:

— Пришли вести от ярла Асбъерна?

— Этот глупец решил, что сможет выжить, не принимая ничью сторону. Единственное, чего от него удалось добиться, это обещания не выступать под знаменами Эйрика, — ответил ярл Сорли, распрямляя могучие плечи и оглаживая густую рыжую бороду. Он решил, что раз уж его люди ездили с посольством к ярлу Асбъерну, значит, ему и ответ держать. Немного подумав, Сорли добавил: — Но я бы не стал доверять его словам.

Все согласно закивали головами. Настоящий воин не станет прятаться за чужими спинами. У труса нет чести, и все его обещания все равно, что пустой звук.

Хакон принял к сведению слова Сорли и задал следующий вопрос:

— А что ответил ярл Хальдор?

— Он принял моих посланцев довольно враждебно, — ответил ярл Сигурд, — нагло заявил, что нам нипочем не одолеть Эйрика, а клятва, которую он приносил королю Харальду, больше не действует по причине его смерти.

— Что ж, больше помощи ждать неоткуда, — сказал Хакон, хлопнув ладонью по старой, потемневшей от времени столешнице. — Через два дня выступаем. Ярл Сигурд поддержит нас с моря. В этом случае Эйрику придется разделить своих людей, что несколько ослабит его позиции. Уверен, мы справимся.

На том и порешили. И, не теряя времени, начали готовиться к походу. Город мгновенно превратился в кипящий котел, хотя казалось невозможно всколыхнуть его еще больше. На рыночной площади было не протолкнуться от наплыва покупателей. Воины получили по десять серебряных монет на каждого и теперь спешили обеспечить себя всем необходимым на ближайшие два дня. Скупалось все подряд — от продуктов до амуниции. Никто из мужчин не сомневался в том, что впереди их ожидает схватка не на жизнь, а на смерть. А потому те, кто еще не имел кольчугу, шлем или щит, старались все это преобрести, невзирая на возросшие цены. Что поделать, местные кузнецы тоже не желали упускать собственную выгоду, а силой отбирать у них товар строго запрещалось.

В рядах воинов царило приподнятое настроение. Наконец закончилось изматывающее душу ожидание. О сне не могло быть и речи. Кровь стучала в висках, душа рвалась в бой. И к тому времени, как в предрассветной тишине прозвучал оглушительный звук рога, призывающего воинов выступать, все были собраны и готовы немедленно отправляться в путь.

Незадолго до этого к Хакону прибыл гонец с дурными вестями. Эйрику все же донесли о готовящемся нападении, и теперь его не удастся застать врасплох. Этого и следовало ожидать. Только слепой и глухой не заметил бы скопления сотен вооруженных людей в непосредственной близости от столицы. Но вместо того, чтобы двинуться им навстречу и вступить в честный бой, Эйрик предпочел остаться под защитой крепостных стен. Кто-то мог бы счесть его трусом, но только не Хакон. Он хорошо знал воинственный нрав брата и не мог найти объяснения его поступку.

А Эйрику было не до военных конфликтов. У него появился враг более опасный, чем младший брат со всем его войском вместе взятым.

С тех пор, как Эйрик стал королем, он редко оставался один. Удержание власти требовало от него немалых усилий. Да еще приходилось работать над созданием образа мудрого и справедливого правителя. После всего того, что совершил в своей жизни настоящий Эйрик — довольно сложно было изменить мнение народа о новом правителе, да и сам демон, занявший тело наследника, успел натворить дел. Недовольство народа легко могло перерасти в смуту и, случись что, даже такому, как он будет непросто удержаться на вершине власти. А терять с трудом завоеванные позиции демон Альдейбьерг не собирался. С недавних пор он стал исправно посещать собственный храм, по пути в который непременно одаривал нищих и убогих горстью медяков. И все чаще в глазах встречных горожан при виде него появлялось почтение и восхищение.

Неожиданное явление посланца Хель внесло сумятицу в планы демона. Пребывание в царстве тьмы нисколько не притушило блеска величия Бальдра. Кто бы мог подумать, что Хель хватится пропажи так скоро? Ведь Альдейбьерг так старался не попадаться ей на глаза, буквально пропитался тьмой, едва не растворившись в ней полностью, и все напрасно. Ему так и не удалось ускользнуть незаметно. Не помогло даже прикрытие в виде духов пустоты и тех тварей, что в нижних чертогах острыми клыками вспарывают плоть грешников. Их развелось так много, что вырвавшаяся на волю стая не должна была вызвать подозрений, лишь отвлечь внимание Повелительницы от исчезновения одного ничем не примечательного демона. Где же он просчитался? Почему все пошло не так, как было задумано?

— А ты не плохо тут устроился, — констатировал Бальдр, обводя взглядом покои Эйрика. Бог полулежал на кровати и выглядел расслабленным, будто зашел в гости к старому приятелю. Они действительно знали друг друга с незапамятных времен, вот только друзьями никогда не были.

Демон по старой привычке хотел было укрыться в тени, но сразу осознал всю бессмысленность этого поступка. Все равно ведь посланник догонит, спеленает и доставит по назначению. Альдейбьерг взглянул на Бальдра с вызовом, мысленно удивляясь собственной смелости. Скорее всего это личность прежнего владельца оказывала на него влияние, наделяя хитрого и изворотливого демона несвойственными ему прежде чертами характера.

От Бальдра не укрылись произошедшие с Альдейбьергом перемены. Забавно было наблюдать за внтуренней борьбой демона, жаль, времени почти не осталось на то, чтобы выяснить, чем закончится этот бой. Пришла пора озвучить беглецу решение Хель. Повелительница как обычно проявила изобретательность, вынося наказание беглецу.