Тихое спокойное утро взорвалось лязганьем железа и оглушительными криками противоборствующих сторон. Рядом с Хаконом бился его кровный брат Олаф, чуть поодаль сражались племянники. Невзирая на молодость, храбрости им было не занимать. Вот Трюггви поднял вверх секиру и всей тяжестью обрушил ее на врага, точно собираясь расколоть его надвое. И ему это почти удалось, острое лезвие пробило ключицу и вошло в грудь нападавшего воина. Гудред тоже не сплаховал. Он резко воткнул секиру в щит врага и потянул его на себя, заставляя сделать шаг навстречу и подставиться под удар короткого меча. Олафу достаточно было просто наносить удары направо и налево. Никто не мог выстоять под напором его мощного тела. Позади всех оставались лучники. Они взобрались на деревья, окружавшие поле битвы, и уже оттуда прицельно отстреливали врагов, не успевших вступить в бой, а только спешивших к месту сражения. Силы были примерно равны и неизвестно, чем бы все кончилось, не вмешайся в сражение Сигурд. Ему все-таки удалось незаметно проникнуть в город и нанести удар по врагу изнутри. Распахнутые настеж ворота послужили сигналом Хакону и его людям к окончанию битвы. Защитники столицы вынужденно сложили оружие. Они стояли на коленях, понурив головы в ожидании скорой смерти. Хакон смотрел и не видел среди них своего брата, ставшего ему врагом. Эйрика нигде не было. Его не удалось обнаружить ни на поле брани, ни в дворцовых покоях, которые тщательно обыскали по приказу Хакона.

Во дворце повсюду царил беспорядок. Прекрасные гобелены, некогда украшавшие пиршественную залу, были изрезаны в лохмотья, столы и лавки сломаны, окна выбиты, слуги запуганы до невменяемого состояния. К тому же выяснилось, что сокровищница пуста, а Эйрика и нескольких десятков преданных ему воинов и след простыл. Хакон наскоро расспросил слуг и понял, что брат позорно сбежал еще ночью, прихватив с собой золото из королевской казны. Никто не знал, куда он мог направиться и у кого рассчитывал найти убежище. Имея столько золота, ему не составит труда найти союзников. И значит, от него можно ожидать нападения. Вряд ли это случится в ближайшем будущем. Скорее всего, у них еще будет время подготовиться к новой битве. А сейчас следовало позаботиться о раненых с той и с другой стороны. Хакон не собирался мстить недавним врагам, предпочитая переманить их на свою сторону. Он был уверен, что защитники столицы не простят Эйрику предательства и не станут помогать ему вернуть королевскую власть, если он на такое решится.

Время близилось к полудню, когда звуки боя стали утихать. Вскоре им на смену пришла давящая тишина. Даже ветер не тревожил кроны деревьев, словно боялся потревожить покой мертвых. Анитра не сомневалась, что многим воинам пришлось сложить головы в том сражении. А те, кто остался жив, но покалечен, еще позавидуют павшим товарищам, принявшим быструю смерть.

Ведьмочка с тревогой вглядывалась в просвет между деревьями, ожидая появления вестника. Она старалась не думать о том, что сегодня удача может от них отвернуться и вместо победы их ждет поражение. Но на всякий случай сжала в ладошке пузырек с ядом. Охранявшие ее воины побросали свои дела и приблизились к ней, приготовившись отражать нападение. Оружие в их руках выглядело устрашающе. Мужчины хмурились, под тканью льняных рубах перекатывались напряженные мышцы. Весь их вид выражал угрозу. Анитре сразу стало спокойнее. Все-таки она не одна. А потом пришло понимание, что и она не так беспомощна и может внести свою лепту в общее дело. Да вот хотя бы применить заклинание отвода глаз. Если на поляну явятся чужаки, они просто пройдут мимо. И тогда ее защитникам удастся застать противника врасплох, что увеличит их шансы на победу.

Помочь ей в этом должна была руна открытия сокрытого — Перт. В перевернутом виде она прекрасно скрывала все видимое от постороннего взгляда. Оставалось лишь нанести эту руну на своих спутников. Анитра с сомнением посмотрела на решительные лица мужчин, не уверенная в том, что они согласятся укрыться от врага с помощью ее колдовства и не станут проявлять неуместный героизм, не желая показаться трусами. В этом случае уговорить их будет непросто. Придется действовать хитростью, благо за месяцы совместных странствий воины привыкли ей доверять.

— Сандар, — обратилась Анитра к старшему из воинов. — Наклонись, чтобы я могла нанести на твой лоб руну.

Мужчина послушно склонил голову и ведьмочка ловко начертила угольком перевернутую руну Перт. В последний момент успела перехватить руку Сандара, когда он собрался провести ладонью по лицу.

— Не смей этого делать, — приказала Анитра, грозно сверкнув глазами. — Ты же все испортишь. Сотрешь руну тогда, когда захочешь, чтобы мое ведьмовство развеялось.

И только убедившись, что мужчина все понял и осознал, начала нараспев произносить слова наговора:

— Морок морочит, морок сурочит, туманом окутает, день станет ночью.

Тебя не увидят, тут место пустое, тут морок гуляет — глаза застилает.

Наговор пришлось повторить трижды. По мере того, как звучали слова, очертания Сандара размывались. Наконец он стал почти невидимым. Заметить его можно было только внимательно присмотревшись, но для этого нужно было знать, кого и где искать.

Анитра полюбовалась на свою работу и с улыбкой повернулась к остальным, с удовольствием отмечая, какое впечатление произвело на бывалых воинов простенькое колдовство:

— Ну, кто из вас следующий? Да не тяните время, его у нас и так слишком мало. Скоро пожалуют гости, а дорогие они будут или незваные, про то нам неведомо. Надо бы подготовиться к встрече.

Скоро поляна опустела. По крайней мере, постороннему вряд ли удалось бы заметить притаившихся тут воинов и одну маленькую ведьму, так хорошо они были защищены магией руны Перт.

А гости не заставили себя ждать. Они шли не скрываясь. Громко переговаривались, все еще опъяненнеые горячкой боя. Хвастались друг перед другом своей ловкостью и силой, совершенно позабыв об осторожности.

С десяток воинов вывались из кустов на поляну и застыли как вкопанные, не увидев ни ведьмы, ни своих товарищей, оставленных тут для ее защиты.

— Сандар, Гисли, Гримар, где вы? — окликнул один из них и вновь осмотрелся, ожидая, что призванные вот-вот явятся из укрытия.

Люди Сандара еле сдерживали смех, наблюдая за этим представлением, но открываться не спешили.

— Если с ведьмой что-то случилось, нам не жить, — наконец выразил общее мнение один из воинов, и все они приуныли. Пусть в пропаже Анитры и не было их вины, но, как известно, принесший дурную весть, выживает редко.

— Да все со мной в порядке, — не выдержала Анитра и стерла руну с лица. Она узнала воинов из отряда Хакона и не хотела продолжать водить их за нос. Этим парням и так сегодня досталось. Несмотря на внешнюю браваду, видно было, что кое-кто из них еле держится на ногах. Одежда порвана и в местах разрывов пропитана кровью. Наверняка под ней скрываются многочисленные раны.

Спрятав неуместные чувства под маской деловитости, Анитра приказала:

— Подходите ко мне по-одному. Первыми те, кому досталось сильнее прочих. Вижу, Торгрим сейчас завалится в кусты, видать много крови потерял. Что ж вы за неслухи такие. Я же учила вас, как кровь останавливать. А тут поглядите, плечо разрезано, рукав рубахи хоть отжимай, а вы не побеспокоились помочь товарищу с перевязкой.

Анитра ругалась, но дело свое делала. К счастью, в ее распоряжении имелись здоровые мужчины, готовые прийти ей на помощь. Сейчас самым главным было не дать умереть раненым от кровопотери. Следом за первой группой воинов начали подтягиваться и все остальные. Кто-то шел сам, кого-то приносили товарищи. А ведьмочка с замиранием сердца вглядывалась в лица раненых и не находила среди них того, кого ожидала увидеть больше остальных. Наконец она не выдержала и спросила, не обращаясь ни к кому лично, но уверенная в том, что ей ответят:

— А что наш предводитель, он выжил?

— Когда мы его видели, был еще жив, — откликнулось сразу несколько человек. — Да и что ему сделается при такой то защите?