Все замолчали.

— Ладно, ребят, мы вас с ходу всякой ерундой загрузили, — заулыбался Пётр Андреевич. — Вы лучше чайку ещё попейте. А мы вас оставим, у вас свои беседы интересные. Смущать не будем. Алён, пойдём, — он встал, выглянул в окно. — О, как поливает. Мам, зальёт все твои озимые посадки.

— Не каркай! Ничего не зальёт, у меня там закрыто всё, — погрозила пальцем Бабаня. — Пойду-ка и я к своему радио. Сейчас спектакль будут передавать.

— Вань, чего это родители твои такую безрадостную картину нарисовали? — Юрик долго молчать не мог. — Разве мы города везде строим не для светлого будущего? Разве там, — он показал глазами наверх, — не лучше знают, как и чего правильно делать?

— Юр, я с родителями сто раз на эту тему спорил. И то, спорил, потому что неохота соглашаться, а не потому, что думаю принципиально по-другому. Мне так кажется, изначально по другому задумывалось — город-сад, вот идеал. Ну, да. Отдельно города-заводы, фабрики.

— Постой, эдак, никаких площадей не напасёшься, дорожные проблемы опять же, — возразил Юрик. Он был интеллектуал, и на споры гораздый.

— Конечно, на первый взгляд кажется, что универсальный город гораздо функциональнее. Тут тебе и культура всякая, тут одно производство, здесь другое. Всё рядом. Но так, да не так. Мне думается, что нужны расчёты сложные. Эксперименты, к сожалению, нужны. Практика. А то мы слизываем то, что за бугром делается. Да-да, не делайте испуганные глаза. Точно вам говорю.

— Да откуда тебе знать, что там за бугром?

— Так папа как раз журнал принёс, у них там на работе из командировки кто-то привёз. Там, конечно, специализированное — про самолёты, в основном. Но картинки и городов попадаются с высоты птичьего полёта. Видно, что скученность зданий совершенно невозможная. Улицы узенькие, дома высоченные! И мы к этому идём. И, хотя есть генплан, понятное дело. Не совсем, как мне кажется, вектор верно направлен.

— Ты это говоришь, потому что твоё родное гнездо скоро сравняют с землёй, — Ольга, как всегда, в выражениях не стеснялась.

Иван развёл руками.

— Конечно, объективным мне сложно быть. Но я знаю, как мне хорошо ежедневно возвращаться сюда, где ещё пока всё так по-загородному. И, хотя мне нравится в центре ходить, широкими проспектами наслаждаться, жить мне хочется всё же на природе.

— Хорошо. Пускай. Давай представим, что вот будем селить всех в садах, в небольших таких домах. Так, современнее только, чем вот ваша, прости, изба. Это ж земли не напасёшься! Или совсем мало сможем заселить.

— Вот! Вот это самое и важное! Мы когда там, — Иван неопределённо поводил глазами, — побывали, все поразились, какая плотностью чудовищная людей. Какие толпы бродят. А кому это надо, скукоживать в одном месте такие орды? Зачем? Вот скажите мне, для чего?

— Ну, так дело, по всей видимости, не для чего — а почему. Хочется лучшей доли. И потом, как раз лимит на то и есть, чтобы не допускать перенаселённости.

— Так то искусственная мера! А надо так сделать, чтобы и не хотелось с места уезжать. Где родился, там и пригодился. Понятное дело, завод построили, фабрику там — не хватает рабочих рук, это ясно. Но когда так вот, за то, что лучше бытовые условия якобы, народ в город ломится — это никуда не годится! А если сделать не города, а большие деревни? Да примерно по уровню бытового комфорта этого пресловутого примерно одинаковые? Ведь не будет же такого желания переселяться, и качество жизни, я уверен, возрастёт. Как и эффективность человеческого существования.

— Ребят, вы всё вокруг да около топчетесь, к сути не перейдете. Из пустого в порожнее, — высказалась и Татьяна. — Ваня за то говорит, что нужно гармонию искать, не ломать старое, не оглядываясь. Ребята возражают, что прогресс необратим. Но ведь эти мысли не противоречит друг другу.

— Эх, ладно. Спор этот непростой, надолго затянется. Уж скоро и темнеть начнёт. А мы к главной теме и не притронулись даже, — напомнил Юрик, с хрустом потягиваясь. Он встал, размяться. Глянул в окно, — однако ж, какой дождина!

— А на чём мы остановились? — Иван покосился на комнату родителей, плотно ли прикрыта дверь. На всякий случай встал, включил радиоприёмник — поставил звуковой заслон.

Совместными усилиями вспомнили. Ваня продолжил. Ребята расселись поудобнее, Андрей налил себе ещё чайку.

За окном хлестало, ветер срывал листву, налепляя на окна. Вечер ещё не наступил, но было сумеречно от низких насупленных туч. Слушали внимательно, лишь иногда Юрик крякал от неожиданности сюжета.

— Слушай, а красивая она, плотина эта? — вдруг он спросил он, хотя речь шла про погоню.

— Плотина? Красивая, конечно. Такое, знаешь, сочетание массивности и изящности. Мощная штуковина. Впечатляет.

— Ага. Так чего, убёгли от бандюганов?

— Вот как раз из-за этого, считаю, Володю к нам и занесло. А вот то, что он у нас побывал, это и послужило точкой изменения.

— Подожди, так это вот как раз этот парень, который Олю заинтересовал? — Лена интересовали детали по женской части.

— Он, ага. Он у нас побыл немного, поработали вместе.

— И случился этот самый ураган! — Ольга от нетерпения втиснулась со своими впечатлениями. — Я думала, всё, конец пришёл.

— Ага, она аж присмирела. Послушная стали и молчаливая, — хмыкнул Иван.

— Иди ты! — удивился Юрик.

— Ой, можно подумать, я прямо балаболка такая, — возмутилась Ольга.

— А какая ж ты? — тут не удержался даже Андрей. Удостоился гневного взгляда, прикусил язык.

— Наговор это всё! Но в тот момент, правда, будто пришибли. А чего? Было, знаете, как страшно, когда деревья вокруг валятся? Тут Вова этот во всей красе себя и проявил.

— Разонравился сразу? — поддел Иван.

— Да ну! Как девочка! Разве что не заплакал.

— Вообще, да, слабину он дал. Ну, и домой запросился.

— Подождите, чего прямо такой вот ураган был? — не поверил Юрик.

— Угу. Ещё и град здоровенный. В лагере все крыши побило. Мы ещё несколько дней дыры латали, ремонтировались. Дороги завалило деревьями. Так до конца заезда уже особо ничего сделать и не успели. Шихов от этого очень расстраивался — премии зарезали же, план не выполнили.

— Конечно, расстроился — он за копейку удавится, — Таня качнула головой. — Так чего, вы, в ту ночь Володю и вернули?

— Ну, да. Помнишь, какие мы еле живые с утра появились? Тридцатник пёхом отмахали.

— Там ещё переправа такая интересная получилась, — усмехнулся Андрей. — Я чуть не завалился.

Близилась кульминация рассказа.

— Чего за переправа?

— Так тут самое интересное. В общем, попали мы туда. А весь вопрос в том был, туда ли? Ну, в смысле, в тот ли день и год, откуда выскочили. Володю, это понятное дело, очень беспокоило.

— Ха! Ещё бы! — хлопнул себя по коленям Юрик.

— И видим уже сразу, что как-то всё не так кругом.

— Следы аварии серьёзной, — добавил Андрей.

— Пригляделись, поняли, что катастрофа произошла конкретная. Плотина пустая без воды и с дырой стоит. Внизу следы разрушения.

Девчонки ахнули. Юрик втихаря ругнулся. Рассказ захватил всех.

— То есть чего, не в тот год попали всё же?

— Тоже так подумали сначала. Видим, что лет десять до нас всё это было. На всех этих отметках след времени.

— И вот тут как раз с переправой случился конфуз по этой причине, — снова ухмыльнулся Андрей, вспоминая.

— Да, нам же надо на другую сторону реки, там мост чуть пониже был в первый раз. Хороший такой мост. А сейчас глядим — развалины от него. Загрустили. Но решили всё равно поближе подойти.

— А чего по плотине не прошли? Или там дыра совсем огромная?

— По плотине? Хм… такая идея отчего-то не пришла, — Иван с вопросом глянул на Андрея. Тот пожал плечами.

— По ней ещё страшнее, чем по мосту было бы! — решил Андрей.

— В общем, да, этот вариант мы и не рассматривали. Есть такое. Но что сделано, то сделано.

— Подходим мы, значит, к этому мосту, — острый момент переправы захотелось рассказать Андрею.