- Прекрати! - обиженно надулась родственница. - Хватит, слышишь! Вон, у Ирки кровь драконов оказалась. А я чем хуже?
- Брысь... - простонал, с трудом поднимаясь с пола, Тоша. - Сгинь долой с моих глаз, колдунья недоделанная.
Золовка фыркнула что-то не очень лестное себе под нос и хлопнула дверью, а мой муж перезревшим яблоком упал на диван.
- Я из-за нее от хохота помру, - пожаловался он, обнимая меня за плечи. - С детства с ума по волшебству и ведьмам сходила, я, наивный, думал, переросла, как же. Сильный маг. Дракон. Нет, надо было все же ее пороть...
Ирина:
- Психдом на прогулке. Психи без смирительных рубашек - это не только смешно, но и страшно. Зойка - потенциально сильный маг с еще не пробудившейся драконьей кровью. Ей бы книги писать. Фантастические. Покруче Роулинг наваяла бы. Правильно Антон сделал, что выдворил ее. Пусть наконец-то вспомнит, что у нее тоже дом есть. Нечего у вас все время ошиваться.
- Ира...
- Угу? Ну что ты смотришь такими больными глазами, словно подстреленная зайчиха?
- Но если Зоя - бастард...
- О! Дошло наконец-то. Мои поздравления. Знаешь, Ирма, в том мире, который ты сейчас так успешно обживаешь, есть очень хорошая фраза: 'Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются'. Ты хотела замуж по любви? Ты полюбила Антона? Получите-распишитесь. Никто нигде не оговаривал, что твой супруг должен быть рожден так сказать 'в законе'.
В ответ - все тот же взгляд безвинно мучимого создания и тяжелый вздох. Ладно. Как говорится, клин клином.
- Ирма, слушай, а почему у вас образование настолько элитарно? Верис вон в свои годы даже не знала, что читать можно. Ингира тоже бараном смотрела, когда я ей объясняла насчет букв.
- Ингира?
- Угу. Дочь тетки-бастарда Варта. Между прочим, довольно умненькая и способная девочка.
О, а урок-то жизненный хорошо усвоился. По глазам вижу: хотела сесть на своего любимого конька, но, видно, вспомнила о муже и в этот раз на провокацию не поддалась.
- Так а смысл их учить? Только время и терять. Рабов и мальчиков-бастардов - еще ладно, кто знает, когда и в каких условиях помощь их хозяину понадобится. Вдруг и грамота нужна будет. А рабыни и бастардки... Они убирают в доме, служат утехой для мужчин, вынашивают будущих рабов. К чему им грамота?
Нет, все-таки мало ее жизнь била, ой, мало. Похоже, скоро еще стукнет, и довольно сильно, чтобы глупость не выдавала с таким умным видом. А кстати... Может, и к супругу с этим вопросом лезть не придется.
- Слушай, а почему мать Ингиры замужем? Варт же вроде говорил, что бастарды не могут жениться? Ну или замуж выходить?
Недоумение в глазах:
- Почему не могут. Официально это не запрещено. Просто тот, кто захочет связать свою жизнь с бастардом, сразу же будет отсечен от своего рода и войдет в семью этого самого бастарда на правах слуги. Ну и клятву на верность чужому роду принесет. Немногие на это соглашаются, потому большинство бастардов и живет без собственной семьи, в одиночестве. А в этом случае, насколько я помню, мужчина был из обедневшего, малоизвестного, аристократического рода, как бы не винтар: в юности приехал в столицу откуда-то из глубокой глуши счастья искать, может, и на партию хорошую рассчитывал, кто ж его знает; себе на беду связался с дурной компанией, в одном из подпольных казино столицы за вечер проиграл все, что имел при себе, попытался отомстить более удачливому сопернику, при этом по глупости каким-то образом перешел дорогу отцу Вартариуса, что-то там было насчет оскорбления чести, по-моему. Но я точно не знаю.
- И? Каким образом это связано с теткой Варта?
- Так у старшего герцога всегда было извращенное чувство юмора. Однажды он шутки ради поженил рабыню, которую подкладывал под всех своих именитых гостей, и одного из своих племянников-бастардов. Ну и продолжил так же ее подкладывать, а детей должен был племянник растить и воспитывать. В том же случае он предложил: или парня публично накажут на главной площади, то есть высекут обнаженным, а потом отправят на своих двоих в ту глушь, откуда он явился, а это несколько дней езды на лошадях, или он решится взять в жены бастарда и воспитывать ее детей от других мужчин. Тот помялся, но согласился на второй вариант, так как и закон, и сила были на стороне герцога.
- Боги, какая дикость...
- Что именно?
- Да все: жениться не на той - позор, за оскорбление - жестокое наказание, женишься на бастарде или выйдешь за него замуж - становишься бесправным слугой. Вот как чувствовала: не надо было мне на тот обмен душами соглашаться!
Разозленная дурацкими обычаями чуждого мне мира, я надела брючный костюм темно-синего цвета и спустилась в конюшню - капитальное строение с многочисленными стойлами, построенное из серого камня неподалеку от дома - и решительно направилась к своему любимцу - Лидеку. Вороной конь с длинными черными ресницами и мягкими, будто шелк, крупными губами, конечно, не так и не смог в полной мере заменить мне Риччи, но в его обществе я отдыхала душой, забыв о глупостях и неурядицах этого мира.
'Полудикий' парк неподалеку от дома, специально не окультуривавшийся, с многочисленной порослью и не всегда ровными дорожками и тропинками, был прекрасным местом для конных прогулок, тем более для моих - местная знать, не сговариваясь, предпочитала проводить свой отдых в ухоженной небольшой рощице в нескольких кварталах от парка, что и меня, и Лидека вполне устраивало, позволяя наслаждаться тишиной и одиночеством. Но, увы, не в этот раз. Мы с конем провели наедине с природой не так уж много времени.
Приближение гостя конь почувствовал издалека: напрягся, нервно закусил удила, стал прясть ушами. Времени подготовиться ко встрече было более чем достаточно, но я решила, что если уж шокировать очередного 'умника', так на полную катушку, и, остановив коня, осталась в седле, демонстрируя мужской костюм для верховой езды и беззаботное выражение лица.
Через пару минут я поняла, что ошиблась в численности - из-за деревьев появились двое: высокий полноватый пожилой мужчина в костюме для верховой езды и юноша в брюках, рубашке и фраке, тоже высокий, но очень худой, угловатый, я бы даже сказала, нескладный. Но если первый был верхом на прекрасно выученном кауром жеребце, то второй... скользил по воздуху. Нет, он, вероятно, шел, как и все обычные люди, но мне его перемещения казались именно скольжением.
Заметив меня, оба остановились и внимательно уставились на скромную одинокую женщину. Старик, как про себя я окрестила всадника, только что не облизывался и очень напоминал мне кота, укравшего с кухни огромный кусок мяса и собиравшегося в тишине и покое разделаться с 'подарком' судьбы: та же широкая масленая ухмылка на толстых, широких, мясистых, как у негра, губах, то же нескрываемое вожделение в темно-карих глазах. Типичный самец, нахальный и самовлюбленный. Вон как раздуваются крылья короткого, 'картошкой', носа. Явно уже воображение заработало на полную. А вот его спутник смотрел настороженно и оценивающе. У этого, похоже, мозги в голове еще остались не вытесненными в нижние полушария, и сообразить, что просто так в этом государстве женщина одна в 'дикий лес' не отправится, он смог. Хотя... Судя по непонятному выражению синих глаз... Там дело в другом... Может быть...
- Какая приятная встреча! - Конечно же, додумать мне не дали, и, конечно же, прервал наше молчание именно всадник. - Что же делает прекрасная незнакомка одна в этом жутком месте?
Это он про данный парк, что ли? Да уж, местные мужчины явно цены себе не сложат... Жуткое место - это эта полузаросшая местность? А старик, небось, возомнил себя спасителем сирых и убогих. Если, конечно, у них есть длинные ресницы и нужные выпуклости на теле.
Прогулка верхом еще не принесла желанного умиротворения, так что я уже готова была, не стесняясь, послать обоих 'товарищей' в дальнее эротическое путешествие, красочно расписав им все подробности и остановки по пути, когда тот, что помоложе, вдруг опустился на правое колено и, приложив правую руку к сердцу и низко наклонив голову, произнес: