- Принимаю, - поклонился он, переглянувшись с Ахиллесом. – Кто твой воин?

- Тулуй, - усмехнулся Тамерлан и, хлопнув в ладоши, дождался напуганного слуги, которому тут же сообщил. – Подготовь круг.

- Да, Великий Господин, - поклонился тот и моментально исчез.

- Готовься, человек, - гордо произнес эмир, обращаясь к греку. – Твоим соперником будет великий воин Тулуй. Известный врагам, как «Разоритель».

Всадники быстро образовали большой круг, лишь слегка расчистив землю от бесчисленного количество конских яблок и прочего мусора. Они загудели, когда в круг вышел Ахиллес, ради такого случая скинувший белые одежды и оставшись голым по пояс. Грек хмуро всех осмотрел и рявкнул так, что в ближайшей деревне престарелая ослица успешно разрешилась крылатым жеребенком и подкинула разговоров о колдовской сущности хозяйки.

Всадники, умолкнув и открыв рты, наблюдали за тем, как Ахиллес разминается. Сначала грек покрутил руками, попрыгал на месте, сделал пару сальто и даже сел на шпагат. Апофеозом показного проявления силы стала серия ударов по воображаемому сопернику. Ахиллес бил резко и хлестко, рассекая воздух и заставляя его слабо посвистывать. Но шум вернулся, когда в круг вступил противник нашего друга.

Это был огромный монгол, ростом куда больше двух метров. У него не было пивного живота и рыхлых мышц. Только сухие, как и у всех степняков, мускулы, перекатывающиеся под бронзовой кожей. Правда, было еще одно отличие. Великий Тулуй, как его представил слуга эмира, невероятно сильно вонял. Вонял удивительной помесью гнилого риса, дерьма, тухлых овощей и терпкого пота.

Стоявшая передо мной Леария коротко икнула и, поборов требование организма оросить степь желудочным соком, сморщила аккуратный носик. Зато Астра без стеснения и очень громко высказала все, что думает о новом аромате «Выгребная яма». Только Элигос стоял молча, разглядывая соперника Ахиллеса с мечтательной улыбочкой на лице.

Слуга, дождавшись знака Тамерлана, крикнул, давая старт битве, и противники вышли в центр круга.

Тулуй, громко крикнув, тут же пошел в атаку, широко раскинув руки в разные стороны, но прожженного бойца, как Ахиллес, этим было сложно удивить. Грек, нырнув под правую руку монгола, нанес серию точных ударов по печени и отскочил в сторону, любуясь полученным эффектом.

К его удивлению, Тулуя это не остановило. Он лишь слегка поморщился, а затем, с удивительным проворством для своей комплекции, схватил Ахиллеса и сжал так, что у грека глаза на лоб полезли. Всадники приободрились и даже поддержали своего чемпиона. Ненадолго.

Ахиллес, чудом освободив руки, от души принялся дубасить по лицу Тулуя кулаками, сломав тому нос и выбив несколько зубов. Монгол яростно рыкнул и швырнул нашего друга в сторону. Впрочем, Ахиллес был готов к такому и успешно приземлился на ноги, после небольшого кувырка, лишь чуть испачкав спину серой пылью. Затем грек встал в классическую боксерскую стойку и поманил разъяренного гиганта к себе рукой. Тулуя не пришлось долго упрашивать. Он, ослепнув от гнева, накинулся на Ахиллеса, грозя просто задавить собственной массой. Но грек выкрутился и тут.

Он постоянно отскакивал и больно жалил монгола кулаками, попадая преимущественно по болевым точкам. Пару раз Тулуй достал и Ахиллеса, разбив греку бровь и сделав ухо похожим на вареник с вишенкой. Мы с Астрой как могли поддерживали нашего друга и крыли матом его соперника, надеясь вывести из себя и дать Ахиллесу шанс на удачную атаку. Но битва вскоре сама по себе закончилась.

Ахиллес, выждав удачный момент, срубил Тулуя мощным ударом в подбородок и, когда монгол упал на землю, резким рывком сломал ему правую ногу. Дикий поросячий визг, раздавшийся из глотки Тулуя, заставил оглохнуть всех. Кроме Ахиллеса. Грек вразвалочку обошел кричащего гиганта и выверенным движением сломал ему и вторую ногу.

- Ааа! – взвыл Тулуй, дико шепелявя. – Я не могу ходить!

- Ноги отнялись у тебя! – гаркнул грек и расхохотался. – АХАХАХАХА!

- Я ног не фувствую.

- У тебя их считай что нет. АХАХАХАХА!

- Бок… бок колет.

- Я тебе ребра раздробил! Теперь ты не будешь Адамом. АХАХАХАХА!

- Пиздец, - улыбнулся я, наблюдая за куражащимся над противником Ахиллесом.

- Петросян из него знатный, лысенький, - хохотала Астра, вытирая слезы. – Жжот, сцуко, напалмом.

- Да и похуй. Заслужил. Пусть развлекается, - благодушно хмыкнул я. – Давай, Ахиллесушка. Унизь жиробаса нахуй!

- Теперь ты будешь, как Джо!

- Какой Фо? – не понял монгол, забыв и о сломанных ногах, и о боли.

- Джо из Гриффинов. АХАХАХАХА! Колясочный монстр… АХАХАХА!

- Четыре Стьюи из пяти за эту шутку, - гоготнула Астра. – Хотя. Можно все пять дать.

- Однозначно, - ответил я и подошел к Элигосу, который наблюдал за греком со слабой улыбкой. – Дружище, а Ахиллесу за эти шутейки Ад не грозит?

- Нет. Он уже в Раю, - ответил демон, даже не задумавшись. – Не переживай, Збышек. Если бы за каждую шутку отправляли в Ад, он бы давно был переполнен.

- Ну, я к тому, что типа глумление над поверженным, обсирание недостатков и всяко такое.

- Нет причин для беспокойства.

- Ты знал, что он победит?

- Да, - вновь улыбнулся Элигос.

- И специально согласился на это?

- Конечно. Зиаэль не сможет прочитать наши мысли, если они будут лишь о битве, - мягко ответил он.

- Удобно, бля. А этот, кого мы ждем, Ишмаил, кажется.

- Ишшмаэль.

- Да похуй.

- Он уже здесь, - тихо ответил демон. – Наблюдает за нами, ждет подвоха.

- И где он?

- За твоей спиной, - блеснул глазами Элигос, отпихивая меня и хватая за шею бледного и плешивого старика с водянистыми, рыбьими глазами. – Печать, быстро!

- Есть, - пропыхтел я, прислоняя печать ко лбу Падшего, который разразился проклятьями в адрес всех демонов Ада. Всадники, увидев это, бросились врассыпную, пинаясь и грызясь друг с другом. Но нас, как обычно, это не волновало.

Выдохнув, я удовлетворенно кивнул, наблюдая за тем, как Ишшмаэль влетает в кувшин и начинает в нем беситься. Хватило одного удара, чтобы успокоить Падшего. Но Элигос, сжав зубы, смотрел прямо перед собой. Вздохнув, я посмотрел в ту сторону и тихо выругался. В круге, где только что сражался Ахиллес, стояли четверо мужчин и знакомый мне горбун из темного мира страхов.

Они взвыли, залязгали зубами и, вытянув жилистые руки, бросились на нас. С тихим шипением выскочил «Вжик» из ножен Элигоса. Зарычала Леария, бросаясь на помощь иерарху. Завопила Астра, хватая оброненный кем-то кнут. Заревел Ахиллес, ударом кулака снося ближайшего к нему всадника, путающегося под ногами. Мне оставалось лишь сжать крепче печать и кинуться за друзьями.

Элигос, танцуя с клинком, без устали разил корявые пальцы, тянущиеся к нему со всех сторон. Леария, оседлав одного из Падших, бритого человека с синими глазами, яростно полосовала ему лицо длинными когтями. Я поднырнул под руку Ахиллеса и ударом ноги отправил на землю еще одного, который хотел напасть на грека исподтишка. Астра вовсю забавлялась с кнутом, вырывая жалящим концом куски плоти из бледных тел Падших. Битва кипела не на жизнь, а не смерть. Каждый из нас понимал, что в ней нет места ошибке. Оступишься и когти Падших тут же нашинкуют твою душу на замечательный праведный кебаб.

Пыль, поднявшаяся в воздух от драки, мешала обзору, забивала глаза и нос. Я с трудом различал силуэты друзей и не мог сообразить, кто именно побеждает, пока в мясорубке не раздался протяжный и жалобный крик. Леария.

Ругнувшись, я бросился на звук и чуть не оказался проткнутым диковинным мечом Элигоса, который буквально обезумел. Демон рычал, плевался ядовитой слюной и разрубал на куски тело ближайшего к нему Падшего, успевшего полоснуть когтями по животу Леарии.

Битва тут же прекратилась, ибо дергающиеся останки Падшего, отбивали охоту у других лезть под меч взбешенного иерарха. Элигос рыкнул еще раз, заслоняя собой раненную демонессу, но страшно скривил лицо, когда от Падших вышел вперед знакомый мне горбун Зиаэль. Он ехидно рассмеялся и, помахав рукой демону, исчез в яркой вспышке. Я же бросился к друзьям, не обращая внимания на рваную рану на руке, которой меня наградил Элигос, когда я неосмотрительно сунулся под меч. Леария слабела на глазах. Её жизнь таяла, как свеча…