— Кто первый размотает весь клубок, не разорвав нити, тот и победит, — усмехнулся Один, присаживаясь на трон и сжимая в руках верное копье. Чуть подумав, он добавил, скользнув ехидным взглядом по нашей команде. – А чтобы Абигору не было скучно, я внес небольшие изменения в состязание. Нить эта, что у Тора и Абигора в руках, необычная. Это нить жизни. Тору досталась собственная нить жизни, а тебе, Абигор, нить человека, известного тебе, как Ахиллес.

— Уёба, бля? – удивился грек, поняв, что сотворил Один. – У, сука!

— Не волнуйся, Ахиллес, — улыбнулся Элигос, беря в руки клубок, который моментально засиял, стоило демону его коснуться. – Я буду аккуратен.

— Бля, — хором промолвили мы и, затаив дыхание, уставились на участников. Состязание ловкости началось.

Герцог Элигос, предельно сосредоточившись на своем клубке, резво перебирал пальцами, распутывая один узел за другим. Нить, сияя мягким золотым цветом, казалась очень хрупкой, и если бы демон чуть натянул ее, то определенно разорвал бы. Тор, закусив губу, тоже постепенно справлялся со своей задачей. Его нить, темно-синего цвета, равномерно падала богу под ноги, самостоятельно сматываясь в ровный клубок.

В помещении стоял невероятный гул. Боги поддерживали Тора, а мы, как могли, пытались их переорать. Больше всех в этом преуспел наш друг Ахиллес, который отчаянно сыпал бранью и поносил всю божественную скандинавскую родню на чем свет стоит.

Казалось, что дела у соревнующихся идут ровно одинаково, но судя по багровой роже Тора, Элигос его обставлял, ибо пальцы демона были тонкими и проворными, в отличие от грубых сосисок аса. Оставалось совсем немного, потому как в руках Герцога Элигоса была маленькая кучка запутанных ниток, а под ногами величественно сиял большой клубок. Но Ахиллеса это не успокаивало. Грек, затаив дыхание и смертельно побледнев, только и мог наблюдать за своей жизнью в руках демона. Пользуясь моментом, я подошел к главе команды короля Белиала и задал волнующий меня вопрос.

— Простите, Маркиз. Я могу у вас кое-что спросить? – Андрас ехидно улыбнулся и, повернувшись ко мне, кивнул.

— Да, Збышек. Что тебя интересует?

— Почему вы согласились на состязание с асами, зная, что на кон ставят такую большую цену. Например, жизнь другого грешника.

— Асы – гордые и эгоистичные создания, — чуть подумав, ответил демон, продолжая наблюдать за другом, который распутывал клубок в центре зала. – Вся их жизнь – это соревнование. Соревнование с собой, с другими, с женами и детьми. Без этого теряется смысл их существования. Сколько бы мы не посещали этот мир, они всегда найдут момент, чтобы посоревноваться с нами. Их цель – это победить нас хоть в одном виде. Поэтому они любят провоцировать грешников, которые участвуют в Играх. Им легче сыграть на чувствах людей, чем попытаться задеть демонов. Мы не обращаем на них внимания, но вы более чувствительны, Збышек.

— Понимаю, Маркиз. А если кто-нибудь проиграет?

— Значит такова его судьба. Открою тебе секрет. Демоны весьма азартны и не упустят момента, чтобы поставить на место выскочек из других миров.

— Сурово.

— Сурово, — согласился демон. – Но такова правда. Есть великое множество миров, где живут создания куда хуже асов. Вопрос лишь в том, кто первый сдастся. А нам, как понимаешь, нельзя показывать слабину. Мы сильнее и всегда будем сильнее, чем они.

— Странно, — хмыкнул я.

— Что именно? – поинтересовался Андрас, взглянув на меня.

— Во время испытаний, вы откровенно ненавидели Герцога Элигоса, а сейчас болеете за него и желаете ему победы.

— Ты очень наблюдателен, праведник, — рассмеялся Маркиз. – Так и есть. Абигор мой друг. Один из лучших. Но когда речь заходит о соревновании, то дружба является лишней. Она ослепляет и не дает победить. Каждый из четырех глав команд жаждет победы в Играх. Я не исключение. Мои команды всегда были сильными, поэтому Абигор и пытается меня победить. Он единственный из нас четверых, кто еще не получал титул и почести. Сам понимаешь, что дружба на поле боя, абсолютно невозможна.

— Да, Маркиз Андрас, — задумчиво протянул я. – Спасибо.

— Обращайся, — сверкнул глазами демон. – Сегодня я еще могу пообщаться с грешником на равных, а завтра мы вновь станем соперниками, Збышек. Кстати, Элигос победил. В чем я даже не сомневался.

Я перевел взгляд на круг, где бесился багровый от ярости Тор, швыряя свой клубок в коробку. Элигос галантно поклонился богине Фригг, которая улыбнувшись, забрала нити с собой. Первое состязание завершилось победой демонов. А в круг, тем временем, выходили новые участники. Я даже присвистнул, увидев Леарию стоящей напротив Локи.

Один что-то громко проревел, но я услышал. Состязание ума. Ну конечно. Ненавистный Локи не будет марать свои тоненькие ручки дракой или грубой нитью жизни. Зато с удовольствием выступит там, где ценится хитрожопость и обман.

Элигос ласково улыбнулся своей даме, и та одарила Локи настолько презрительным взглядом, что даже наши соперники из других команд разразились овациями в честь демонессы. По сигналу Одина состязание началось.

Глава тринадцатая. Лабиринт.

И стали они друг напротив друга. И оголила Леария перси свои упругие, и зарядила ими по голове хитрого бога, и упал тот на пол в экстазе, и молил он демонессу прекрасную о пощаде, но было поздно. Ладно, это я лиха хватил, да чуть приукрасил. Состязание ума проходило без взаимных оголений и больше всего походило на ученый диспут, где два видных профессора меряются письками и учеными степенями.

Демонесса начала с того, что заявила Локи о недопустимо малом размере его полового достоинства. Ас парировал тем, что Леария обладает весьма глубокой пещерой и даже уд его сводного брата Тора, затеряется там, как гайка на планете Шелезяка. Я понятия не имел, откуда скандинавскому богу известно про приключения Алисы Селезневой, но уточнять не стал, предоставив Леарии самой нокаутировать вредного аса.

Несколько десятков минут прошли в бомбардировании друг друга взаимными оскорблениями на сексуальной почве, а затем Леария, переглянувшись с Элигосом и наверняка обменявшись с ним мыслями, выдала нечто настолько ехидное, что у Локи уши свернулись в натуральную трубочку, а весь зал откровенно и безжалостно захохотал.

— Доводилось мне слышать о асине, которая полюбила ётуна, — вкрадчиво сказала Леария, скрестив руки на груди, чем в который раз напомнила своего избранника из числа верховных иерархов Ада.

— Любви все возрасты покорны, — покраснел Локи, скрежетнув зубами, дабы напугать демонессу.

— Согласна. Особенно с главными противниками асов. Разве не ётуны должны принести Рагнарёк? Разве не они поубивают всю вашу славную компашку, когда-нибудь? Разве не они истребят все, что асы любят?

— И, тем не менее, среди великанов тоже встречаются достойные личности, — парировал бог. Леария кивнула в ответ.

— Ага. Встречаются, чтобы потом напакостить всем подряд. Но суть не в этом.

— И в чем же?

— Асы меньше великанов, — усмехнулась демонесса. Локи побелел от ярости, поняв, куда клонит его соперница.

— Что ты можешь знать о нас, низшая, — прошипел он, перейдя на запретные оскорбления. Глаза Леарии похолодели на минус тридцать по цельсию, хотя речь осталась предельно вежливой и даже корректной.

— Я много знаю, отец лжи. А еще знаю о том, как один полувеликан, ошибочно причисленный к сонму асов сношался с другими великанами и зверями. От него появились такие твари, как Фенрир, Ёрмунганд, Слейпнир. Знакомые имена, Локи? Твои детки, как-никак, — обворожительно улыбнулась демонесса.

— Шлюха. Шлюха лживая ты, — завыл Локи, еле сдерживая желание вцепиться Леарии в горло. – Леария, самка ты, тебя я презираю. Волчица мерзкая притом. Уйди, уйди, тебя я ненавижу. Я обладать хочу тобой, Леария.

— Увы, моя любовь лишь он, — мрачно охладила потуги хитрого бога демонесса, указав аккуратным пальчиком в сторону улыбающегося Элигоса.