Слово за слово, Миша поинтересовался, чей это комп, и я, что для меня было редкостью, в двух словах пересказал Женину историю. Я почему-то даже не думал, что она могла его заинтересовать, но он не просто заинтересовался, а аж весь загорелся и стал задавать уточняющие вопросы. Я рассказал немного подробнее. Мы достали ещё по пиву. Дискеты записывались плохо, каждый раз выдавая какую-то ошибку, но с грехом пополам я перетащил все файлы. После того как я оставил клавиатуру, Миша снова обратился ко мне:

– Теперь, если можешь, расскажи мне всё по порядку.

– Что, прямо всё? – удивился я.

– Да, да! Мне интересны именно мелочи, – уверенно сказал Миша.

В этот раз мой рассказ длился не меньше часа. Миша слушал меня лежа на кровати. Когда я закончил, то спросил его:

– Ну? Ты что-нибудь понял в этой истории?

– Понял. Тебя, дядька, почему-то хотят здорово надурить. Только непонятно, как и зачем.

– ЧТО? – возмутился я. – Надурить? Что за глупости!

– Ясен пень, – Миша посмотрел на меня, как на идиота. – Это естественно. Ты же не думаешь, что такое может быть, да?

Я промолчал. На самом деле у меня постоянно возникали мысли, что такого не могло быть. Но стоило только послушать запись одного из интервью, и я опять начинал стопроцентно верить. Почему? Женя отвечал на все мои вопросы очень точно, быстро и искренне. Я много раз переслушивал интервью, но не смог найти какой-то прокол, неточность, ляп или даже просто уловить неуверенность в моём собеседнике.

– Не знаю, зачем они это делают, – продолжал Миша, – но ты должен просто понять, что они гонят туфту, и от этого уже танцевать.

– Ну, предположим, – согласился я. – Но всё же зачем Жене что-то придумывать? Не он же меня нашёл и пытался втюхать эту историю. И если бы я на него не давил, он вообще бы мне не рассказал её. Он от меня ничего не хотел…

– Как же? История с квартирой как раз выглядит подозрительно. Но это не так важно, – махнул рукой Миша. – Предположим, что не просил. Не суть. Такого просто не может быть. Это не вписывается ни в какие известные законы физики. Никак!

Некоторое время мы сидели молча. Миша, видимо, думал, а я просто пялился в стенку.

– Я вот что считаю, – начал Миша. – Во-первых, это Женины родаки его подготовили. По-любасу. Он сам так не мог. И тренировали его долго и тщательно. Это во-первых. Во-вторых, кажется, что они придумали эту херню не специально для тебя, а для какой-то серьёзной цели, о которой ты не знаешь. Она с тобой вообще не связана, эта цель. Ты случайно им попался на пути, и они решили отыграть эту историю на тебе тоже.

Я сразу вспомнил, что мой телефон был записан у Жени как «Саша-игра». Тем не менее я что-то возразил, не помню точно, что.

Потом мы обсуждали, какие доказательства у меня есть. Миша утверждал, что абсолютно никаких. Я настаивал на том, что главное доказательство – это то, как Женя говорил и рассуждал в 10 лет. Пришлось, правда, согласиться с тем, что футбольные результаты, как и многое другое из Жениной истории, не могли служить доказательством, поскольку об этом было рассказано после самого события.

Было уже совсем поздно, когда мы вышли на улицу. Я пошёл на автобус, а Миша – выбросить мусор. Сквозь ветки деревьев нас освещали тусклые уличные фонари.

– Можешь дать послушать запись? – спросил Миша. – Самую первую, о которой ты говорил.

Я немного растерялся. Было неудобно давать кассету без ведома Жени. К тому же по отношению к записи у меня было некое чувство собственности, и я не особо желал ею делиться. В любом случае, я кое-как отмазался, сославшись на то, что должен спросить разрешения. Миша в ответ только пожал плечами.

Мы попрощались, я спустился на улицу Ахалуц и сел на один из последних автобусов в сторону дома, задумчиво разглядывая ночной город.

«Я что, действительно такой наивный дурак?» – думал я. Беседа с Мишей будто ударила меня обухом по голове. Даже больше, чем то, что я узнал от Нелли. Потому что теперь меня не волновало, был ли Володя уфологом или не был, и если да, то когда. Теперь я вдруг осознал всю нелепость этой истории в принципе. Ни одного доказательства. Ни одного даже приблизительного научного обоснования. Ни одного похожего случая. Ничего.

Только красивая сказка, которую, видимо, ребёнок заучил и, возможно, даже сам верил в неё. Самым обидным было признать тот факт, что я тут, видимо, действительно являлся второстепенным персонажем. Я был просто «игра». А главная цель всей этой затеи находилась где-то в стороне. Может, это тот проект, на который они выбили деньги? Или что-то ещё? А мне он морочил голову просто так.

Так называемое нападение на Диму, которое мне и раньше казалось странным, теперь стало и вовсе смешным. Видимо, сами Женя или Андрей и наняли того студента. Поэтому он так смутился, когда увидел Женю.

Тем временем наш автобус вырулил на бульвар Бен-Гуриона и начал спускаться по направлению к порту. Хоть я и не особо смотрел по сторонам, не заметить, что происходило на улице, было невозможно! Тротуары были перерыты! На бульваре стояло много строительной техники и лежала штабелями плитка. Я прилип лицом к окну, высматривая поворот. Поворот с бульвара Бен-Гуриона на улицу Амегиним, где был тот самый угловой дом, в котором Андрей четыре года назад купил квартиру.

И тут я увидел его. «Наш» дом. С него сняли всю черепичную крышу и окружили забором. Возле ворот сидел сторож и варил на конфорке кофе. Я опять откинулся на сиденье. По спине прошёл холодок.

«Пророчество сбывается», – промелькнуло у меня в голове.

Можно было это считать доказательством? Неизвестно. Мало ли откуда они могли об этом узнать. Но, чёрт побери, всё опять стало не так однозначно.

13. Свет

Май 1998 года

Забыл рассказать важную деталь.

Как вы, возможно, помните, Женя проговорился, что моя Таня названивала ему в Питер и спрашивала, как ей «быстро подняться». Так вот, почти сразу после возвращения в Израиль я узнал, что именно Женя посоветовал ей делать. И это меня изрядно удивило. Он посоветовал… работать у Отабека! Это было немного странно, поскольку такая работа не выглядела перспективно. Я недоумевал: сначала Женя хотел, чтобы я на них работал, теперь – Таня… У него что, какой-то фетиш – чтобы вся наша семья работала на них?

Я удивился ещё больше, когда узнал, чем именно занимался Отабек. Он был владельцем и разработчиком того, что в наши дни называлось бы порносайтом. В те годы, по-моему, такого термина не было, и этот проект он называл просто «гифки». Это было огромное хранилище эротических фотографий, рассортированных по различным категориям. За просмотр некоторых категорий он брал абонентскую плату, которую пользователи посылали в конверте наличкой. Всё это было подпольно и нелегально. Насколько я понимаю, те фотографии, которые появлялись на сайте, Отабек попросту воровал с других похожих ресурсов. Поскольку Таня была преподавателем английского и неплохо им владела, она отвечала клиентам по телефону и по электронной почте. Я в шутку говорил, что Таня работает в «сексе по телефону», на что она сильно обижалась. Не знаю, когда в Интернете появились различные порнографические сайты, но Отабековский был явно одним из первых, причём уникальным, так как делался подростком на крытом балконе двухкомнатной квартиры, в небольшом городе Хайфе.

Почему я об этом сейчас вспомнил? Просто Отабек купил для Tаниной работы новенький «Пентиум-Про». Когда Таня поехала в торговый центр, я смог не торопясь посмотреть на нём файлы, которые переписал с Жениного жёсткого диска.

Для себя я подметил, как изменилось моё отношение к этим файлам: когда я переписывал их с компьютера, я всё ещё верил в подлинность Жениной истории и хотел прочитать их, чтобы узнать какую-то выгодную информацию о будущем. Теперь же, пару недель спустя, я жаждал найти в этих документах доказательство того, что Женя шарлатан, и поставить жирную точку в этой эпопее.