Драган ежедневно тренировал деток, иногда папа вечерами тоже с ними занимался, даже меня заставил запомнить пару тройку выпадов. Как бы я не отнекивалась, упорно заставлял запомнить и отработать, мотивируя это тем, что в жизни бывают всякие непредвиденные неожиданности. Заработала пару синяков, мечи хоть и деревянные, но при ударе ощущение было, что каменные. Дерево драгб, как я поняла, типа нашей лиственницы, помнится, если лиственницу подержать в воде, её древесина как камень делается. Драгб же применялся ещё для уничтожения всякой нечисти, типа нашего осинового кола, рос только в нескольких местах, посадки берегли и охраняли, и стоили мечики детей как «чугунный мост».

Как оказалось, вроде бы случайности впоследствии сплелись в одну логически верную цепочку, пока же мы готовились побыть недельку отдыха на море. Папа тоже подчищал хвосты, чтобы побольше побыть с детками.

Убедилась, что Дим не зря называл всех моих мужиков — интриганами. Если раньше они дружно скрывали деток от него, то теперь втихую старались как можно быстрее свести нас с Димом вместе, кот же на правах главного в семье, (интересно, откуда взял, что без него никак не обойдусь?) между делом капал мне на мозги. Я отговаривалась, что месяц на раздумья имею, на что эта хитрая животина каждое утро напоминал, сколько дней осталось до «исторического решения».

Уговорили меня перед завтрашним переходом на море вечером пойти в парк, перед самым закрытием, когда народу в нём оставалось совсем мало. Опять же хитрованцы подстроили так, что мы с Димом вдвоем оказались на горках типа американских в нашем мире, я, конечно, не орала во всё горло, но вцепилась в бортики намертво, аж руки посинели. И, конечно же, папа как рыцарь обнял меня — ай, чего греха таить, тепло, приятно и уютно в его руках. Но как же меня эти мудрецы достали, даже уравновешенный и серьёзный Арди постарался, ловко уведя детей в лабиринт.

С утра огорченный Дим провожал нас до перехода — что-то там случилось такое, что требовалось его обязательное присутствие, собирались срочно все правители, он клятвенно обещал детям быть через два дня.

Вот так шумной толпой вывалились из перехода с детками, птицами, игрушками, мечами, вещами и тремя охранниками из элитного полка «Когти». Раскидав вещи по комнатам, это неугомонное трио понеслось на берег, естественно, все дела были отложены, и мы полдня пробыли у моря. К вечеру приплыли дельфины, только два взрослых — дельфиняток не было, который побольше как-то нерадостно посвистел. Лучик послушав, сказал, что в Большом море очень неспокойно, как перед великим штормом, дельфиняток с мамами отвели заранее подальше, за Крайний материк, и приплыли нас предупредить, чтобы шторм не застал врасплох. Сегодня уходить было уже поздно, решили завтра с утра прервать отдых, дельфины очень просили нас уйти пораньше.

ГЛАВА 16

Утро выдалось хмурое, небо затянули тяжелые облака, и жители тревожно перешептывались, не случилось бы непоправимого в таких дальних переходах по Большому морю. Ланда вышел вместе с Ухрой и негромко сказал о том, что всю ночь просил Богинюшку и все Высшие силы помочь народу чарфи, и был ему под утро знак: явилась Богинюшка в обличье большой черной кошки и повелела, не мешкая, отправляться на Большой материк, абы предотвратить многия беды и ещё повелела она мышам летучим сразу же изничтожить те дьявольские гнезда, не дожидаясь никакого знака. Уничтожат они скверну, и будет благодарность Богинюшкина всему народу чарфи большая.

Встал Ухра перед всеми собравшимися поклонился, попросил всех помолиться Богинюшке, чтобы сумел он доплыть до Большого материка и упередить живущих там. И подходили к нему по очереди все жители от мала до велика, и каждый говорил ему немного:

— Пусть путь твой будет удачным!

Последней подошла к нему Жгана и обняла его, и сказала при всём народе:

— Ждать тебя буду всегда, пусть моя любовь поможет тебе!

Ланда же повесил на шею Ухре небольшой узкий пенальчик из кожи, велев отдать его или Повелителю, или Высшему магу.

И через несколько минут от берега отплыли баркас и небольшая лодка под парусом, и поплыли они в разные стороны. И долго стояли на берегу чарфи, и утирали женщины слезы, и всем миром просили Бастику помочь храбрецам исполнить свое дело.

Жгана с добровольцами в этот же день добрались до колонии летучих мышей, но был уже поздний вечер, и пришлось им дожидаться утра.

Ухра же плыл через пустынное море, старики, бывавшие в давние времена в Лиарде, говорили, что плыть через Большое море, когда оно спокойное, три дня.

У Жганы с раннего утра началась работа, помощники очень осторожно выливали в гнезда жидкость, работа требовала внимания и аккуратности и продвигалась медленно. Подниматься к этим гнездам было затруднительно, девушки и ребятишки сильно вымотались, но ближе к вечеру всё было готово, теперь в дело вступали летучие мыши. В сумерки, к каждому гнезду полетели по три мыши, там взяв заранее приготовленные у гнезд камешки, побросали они в эти гнезда, и сидевшие у входа в их пещеру чарфи с радостью увидели, как вспыхнули пять огромных костров. Даже издалека было видно, как рушился и плавился камень от этого огня. Порадовались чарфи, только Жгана была грустная, её мысли и сердце были там, рядом с Ухрой.

И не видел никто, как в самой глубокой впадине, в самой глубине моря зашевелились два чудища. Под воздействием какого-то магического посыла проснулись они от долгой спячки, и одно желание владело ими — сожрать все, что имеет хоть каплю магии! — и начали они долгий подъем на поверхность. Ветер совсем стих поутру, и парус пришлось убрать, Ухра взялся за весла. Его гнало вперед какое-то нехорошее предчувствие, и он греб, не жалея сил. К полудню закончилась вода, начала мучить жажда, руки стер в кровь, когда в дальнем — далеке едва различимые промелькнули очертания гор, сначала он думал, что блазнится ему, но нет, через пару часов горы потихоньку стали вырисовываться чётче. Он приналёг на весла, когда какое-то чувство тревоги заставило его оглянуться назад, и он обомлел — на поверхности моря появились уродливые чудовища, которые внушали ужас. Понимая, что остались считанные минуты, и эти уродливые струджи — а он видел их изображения у Ланды в старинной книге, увидят его и помчатся за ним, Ухра с удвоенной силой заработал веслами, рук он уже не чувствовал, сил совсем не оставалось, а в голове вертелась одна мысль — не успел, не будет ничего, ни чарфи, ни Жганы, ничего! И такая злость обуяла его, зная, он погибнет недалеко от берегов Лиарда, что вскричал в отчаяньи:

— Богинюшка, не за себя прошу! Спаси всех живущих!!

А через минуту от резкого рывка под днищем лодки, упал, думая, что догнали его чудовища. Лодка неслась, не сбавляя скорости. Приподнявшись и скривившись от боли, Ухра увидел, что его лодку толкают вперед какие-то большие, похожие на рыб, морские животные.

Дельфы? Дельфы!! Богинюшка услышала, благодарение ей! Дельфы тревожно пересвистывались, и Ухра увидел, что чудища уже близко, берег тоже приближался, дельфы же разделились.

Один остался с Ухрой, остальные повернули назад, навстречу струджам, вскоре там началась схватка. Дельфы юркие и скользкие ловко уворачивались от захватов чудовищ, а Ухра оглянулся назад, тревожась за дельфов, и полетел на дно от удара лодки о камень. Удар был сильный — дельф плыл с огромной скоростью — еле поднявшись — в голове все шумело, в глазах двоилось, едва держась на ногах, он с трудом побрел к берегу. Из моря с криками выбежали три небольших человечка и побежали к несущейся им навстречу женщине, а в воду забежали два явно воина и, подхватив Ухру, потащили его на берег. Женщина, суетливо загонявшая ребятишек в мерцающее марево, обернулась к Ухре, который, шатаясь, просипел:

— Спасайтесь! Там скруджи, они выпивают магических людей досуха.

Появившийся рядом с женщиной диковинный небольшой пушистый черный зверек сказал человеческим голосом: