Изменить стиль страницы

Таши кивнул:

— Одновременно ещё лучше получилось. Стёпка, иди сюда, что хочешь, говори, надо чтобы Лучик сделал несколько глотков!

Все так же заторможенно Дим глядел, как кот, запрыгнув на кровать, стал лизать мальчику щеку и приговаривал:

— Лученька, сынок, открой ротик, тебе надо попить, — кот умолял, упрашивал, но ребенок не реагировал, тогда кот, утерев льющиеся слезы, ворчливо сказал, — ну, и как хочешь, папочка твой вон нарисовался, Любава вот сейчас заверещит, а ты рот открыть не хочешь, сам же мечтал папу своего увидеть, или я не прав?

У малыша дрогнули ресницы, он с трудом открыл мутные зеленые глаза и, уставившись на Дима, прошептал:

— Правда, папочка, не обманул ты!

Таши мгновенно приподнял голову ребенка и поднес плошку:

— Ну-ка, Лучезарушко-богатырь, испей-ко.

Мальчик с трудом, но сделал несколько глотков, все так глядя на Дима, и, уже засыпая, прошептал:

— Я посплю, ты не уходи!

Таши и бабенка напряженно смотрели на мальчика, у которого через несколько минут начала спадать синева, и тут кот навзрыд зарыдал, женщина как-то заторможенно повернулась и, цепляясь за стену, пошла к выходу из комнаты, и уже на выходе стала медленно оседать на пол, когда её успел подхватить подскочивший Коська. Дим, все так же держа в руке рубаху и сапоги, пошел за ней.

— Та-ак, — начал Дим, — и что… — его перебили влетевшие бледные и взъерошенные Антипа с Арди:

— Таши, что с Лучиком?

— Жив, жив Лучик, успели!

Таши, тоже полуживой, устало уселся на диван и прислонился головой к плечу женщины.

Повелитель же с изумлением смотрел на вытирающего глаза Арди. Арди — вечный безэмоциональный сухарь — и вдруг слезы?

— Что это за балаган, кто мне скажет?

Его опять перебили, на этот раз сам Лесной хозяин, тоже бледный и с диким взглядом…

— Таши?

— Сядь уже, вот немного в себя придем с Зинушей, и все объясним, Антипа, принеси-ка всем отвару успокоительного, на кухне Вилик приготовил.

— Зинуша? — опять удивился Величество.

Антипа принес всем по большой кружке отвара, и все дружно начали его пить.

Минут через пять Таши сухо рассказал, про проклятие, что большую часть впитала Зинуша, а так Лучика не успели бы спасти, при этих словах, кот вышедший последним из детской, опять начал лапой утирать слезы, шипеть и материться, затем подлез к Зине на колени и сипло сказал:

— Прости, а?

— Ближе к теме, — сказал Дим.

— Величество, ехидства в голосе Таши было очень много, — ты бы оделся, а то сверкаешь тут обнаженным торсом, да еще в помаде, как-то несолидно.

Дим, чертыхнувшись, надел рубаху, а Антипа сунул ему большой платок, и он с остервенением начал вытирать ярко-красную помаду.

— Откуда такая уверенность, что мальчик мой сын?

— Тебе мало того, что после вашей крови ребенок перестал синеть и заснул? Ещё скажи, что Зинушу никогда не видел, и не знаешь, откуда берутся дети?

— Насколько я в курсе, в этом процессе от меня требовались определенные действия, а я что-то не помню такого?

Зина при этих словах дернулась и пробурчала:

— Вот, я была права!

— А и нисколь ты не права, он ить обстоятельствов не помнит, от как узнает, ужо и проникнетси.

— Ну да, ну да! Что ж, пора до конца все рассказать, — вздохнул Лесной хозяин, виновато глядя на Зину, — я только надеюсь, что общение с детьми ты мне не запретишь?

— Я бы с превеликим удовольствием, но Любава без своего самого любимого деда разве сможет?

— Так вот, Ваше Величество, лишь троим на нашей земле было известно, что в определенный период у вас созреет, так называемое, золотое семя, от которого должен зародиться трехпрядный уникальный ребенок, уникальный во всем и магии и воинских умениях, который в будущем должен стать Собирателем земель. Для Вас в тот момент подобрали невесту из Рудии, должен был состояться политический брак. Но, в свое время Богиня Бастика точно предсказала, что ребенок будет от иной, мы много лет ломали голову, что это за иная, когда эффирский Верховный высказал предположение, что это, скорее всего, иномирянка. Искали долго и безуспешно, прошарили, как говорит Стёпа, много миров, набрели на Землю, тоже впустую. И в последнее мгновение в поле зрения попала Зина. Надо признаться, мы смотрели только молодых, а тут… э-э-э… женщина немолодая, но параметры, нужные нам, совпали полностью. Решили брать, что есть, перенести в Эффирию, а там уже действовать дальше. Но кот, влетевший в наш портал, сбил все настройки и, опять же к лучшему, они оказались в моих владениях. Сначала я впал в уныние — думал, ошиблись крупно, согласился вернуть её назад, потом решил проверить как «Глаз Бастики» на неё отреагирует, и был поражен, как быстро и дом, и озеро их приняли. Затем осенило — проверить миф-цветок, который много веков не рос и был в спящем состоянии. Вот тут-то я и возрадовался, что не ошиблись, миф-цветок проснулся, у него появился новый листочек. Правда пришлось обманом задержать Зинушу, лихорадочно придумывая как нам вывести вас друг на друга, но все сошлось идеально, и вы встретились.

Пол понизил голос:

— Пусть спят, им обоим досталось, я поражен, что такое мощное проклятье её не убило.

Дим посмотрел на диван — привалившись друг к другу мирно спали Таши и Зина.

— Давай-ка Величество, пойдем на кухню, ужо рассвело, надоть подкрепиться, — пригласил Антипа.

— Ты, Лесной Хозяин ничего просто так не делаешь, какая тебе-то здесь выгода? — спросил Дим, вставая. — Кто третий интриган?

— Тахирон, кто ж ещё, — буркнул Пол.

— Почему ты стал Пол, ведь твое полное имя… — его перебил звонкий детский голосок:

— Не Пол, а деда Поля! Ой, вы все здесь!

Вот теперь Величество замер столбом — на пороге другой комнаты стояла маленькая румяная со сна, девчушка с растрепанными, отливающими в лучах утреннего светила краснотой, волосами. Взвизгнув и подпрыгнув она вихрем пронеслась мимо и оказалась у Пола на шее, затем перелезла к Арди, потом шел Коська с которым был какой-то сложный ритуал рукопожатия.

— Иди, егоза, ужо оденьсси и приведи себя в порядок, ай не шуми тако, мамушка с Таши уморилисси, и Лучезарушко приболел, — выговорил зашедший на визг Антипа.

— Ить иду ужо, — малышка, передразнив Антипа, повернулась и увидела замершего Дима. — Ты кто? — девчушка смотрела на него такими знакомыми черными глазами.

— Богинюшка! — пронеслось у него в голове, — это ж копия мамочки моей!

Он сглотнул и не смог выдавить ни слова, и тут девчушка, медленно подходя к нему, сказала:

— Почему ты похож на Лучика, только большой, и глаза у тебя не зеленые, а черные… — она замерла и через мгновение выстрелила. — Ты наш папа?

Дим кивнул и молча протянул к ней руки, малышка в одно мгновение оказалась у него на руках и, прижавшись к нему, прошептала:

— А мы с Лучиком всегда тебя ждали, а ты вот не приходил!

— Я не знал, — хрипло выдавил он и, держа дочку как драгоценный сосуд, посмотрев на всех, сказал, — я вам это не забуду!

И все, Повелитель пропал, остался обалдевший от счастья папочка, который не отводил глаз от Любавы, энта же заноза, пользуясь тем, что мамочка спит, уже вила из него веревки, куда подевался их Ледяной?

Папе был вывален ворох рассказов обо всем, показаны все «сокровища», которые не дозволялось смотреть и трогать никому, кроме Лучика, Арди отправился в Унгар, предупредить всех, что «Повелитель отбыл на важные секретные переговоры», а переговорщики никак не могли оторваться друг от друга.

Любава рассказала про змёв, про Лисика и страашенный капкан, как спасали его, не замечая, что папа хмурится, потом разговор перешел на жениха.

— А Мстидар мне арбалет привезет, я тогда самая крутая девчонка буду!

— Какой Мстидар? — заинтересовался Дим.

— Который из больших кошек, ну не как Стёпкины, а такие, — она показала руками величину кошки.

Непонятливый папа спросил:

— Сколько мальчику лет?

— Много, — погрустнела дочка, — но у меня, вот, — она показала узенький браслет на ручке, — я его немного полечила, у него глазик плохо видел, и щека была кривая, зато сейчас он такой красивый, совсем как ты!