— Сразу видно, перед зеркалом не раз репетировали, — подколол сержанта Медведь, — А что это? Пиво? Э нет, мы день рождения отмечаем что ли? Давай, прикажи принести водку, или коньяк, да хоть что, но только покрепче!

Сержант одобрительно кивнул, послал бойца ещё за выпивкой и уселся за стол. Сталкеры сели рядом и принялись отмечать захват воров и бандитов.

— Эх! А все же хорошо, что Сенька вас встретил! Вы же прикиньте, бестолочь какая, а вас привел! И станцию от мутантов спасли, и воров пресекли, и бандитов взяли. Ну, герои! За геройство!

— За геройство! — повторил Медведь. Компания чокнулась и опустошила рюмки. Вадиму не показалось это таким уж ярким поводом, чтобы пить, но раз этого требовала компания, отказывать было нельзя.

— Ух, хорошо пошла! — проговорил сержант, закусывая грибами, — Ну, не охота мне вас отпускать. Вы тут лихо так нам проблемы разрешили, с которыми мы месяцами головы ломали. Может, Корягу отпустить, чтобы он снова что-то украл? — и сержант залился хохотом.

— Смешно… — прошептал Вадим так, чтобы ни Медведь, ни Копылов его не услышали. Спустя ещё две рюмки, Вадим почувствовал, что его подташнивает и перестал пить водку. А Медведь с Копыловым продолжали заливаться детским смехом и пить дальше. Когда они опустошили первую бутылку, и принялись за вторую, Вадим почувствовал резкое головокружение. Он встал, извинился, и бегом понесся к палатке. На ходу из носа пошла кровь. Добежав до палатки, Вадим метнулся к кейсу, ввел код, открыл его, и на последнем издыхании вколол себе антидот. Головокружение отпустило, картинка снова сфокусировалась. Вадим, тяжело дыша, сел на раскладушку. Посмотрел на кейс и ужаснулся: часть ампул была разбита. Сделал это он сам, по неосторожности, или кто-то уронил кейс, было уже неважно. Целыми осталось всего четыре ампулы. Остальные были разбиты, а жидкость вытекла на кейс и на пол.

— Твою ма-а-ать, — сказал Вадим. Теперь надо искать этого чертова химика, чтобы он дал нормальную вакцину. Чтобы излечил его от вируса, который сам же и создал. Надо было быстрее вернуться на базу Ордена. К своим.

Медведь вернулся через час и сразу лег спать. Вадим не мог уснуть всю ночь из-за своих переживаний и, по большему счету, из-за храпа своего товарища. Он хотел разбудить здоровяка, рассказать все, о чем сейчас думает. Что скоро он может умереть. Но все же не разбудил и всю ночь лежал, смотря вверх палатки.

Глава 14

Потрошитель

Вадим не спал всю ночь. Когда настало раннее утро, Вадим решил прогуляться по станции. Выйдя из палатки, сталкер направился по вчерашнему маршруту к театру, но чуть-чуть видоизменил его. Вся станция спала: из одних палаток был слышен храп, в других же пребывала мертвая тишина. Освещение станции было отключено. Часы Вадима показывали полпятого утра. Спустя десять минут путешествия, Вадим начал замечать, что в каких-то палатках загорался еле заметный источник света, где-то свистел чайник, а сонные люди выходили из своих жилищ.

Вадим столкнулся вдруг с одним из прохожих. Мужчина шел с закрытыми глазами, поэтому юношу и не заметил. После столкновения мужчина открыл сонные глаза и стал извиняться за свою неосторожность:

— Ох, простите, прошу. Не выспался чего-то. Уснуть полночи не мог, а работа ждать не будет…

— И я не спал, — ответил Вадим, — Кем работаете?

— Да вот, за свиньями слежу, да за продовольствием: сколько собрали, сколько съели, сколько ещё в запасе… Работёнка, такая, грязная, не в кабинете сидеть и чесаться, но зато ответственная. Но вот только, видимо, скоро с работой распрощаться придётся, — вздохнул мужчина.

— Это почему ещё? — поинтересовался Вадим.

— Так призыв объявляют. Наши всё с фашинюгами воюют, навоеваться не могут. В том году у меня бронь была, а теперь… Сказали, что все, ещё год попашешь и на передовую… Воевать, мол, некому… — мужчина снова вздохнул и потянулся к карману, откуда достал пачку сигарет и достал одну, — Будете?

— Не, не курю, — отказался Вадим.

— Ну, ладно, — мужчина взял в рот сигарету, закурил и, попрощавшись с Вадимом, ушел в противоположную от собеседника сторону станции.

Вадим долго ещё смотрел ему в след, потом пошел дальше. Спустя час прогулки по станции ноги начали уставать, и Вадим отправился обратно в палатку. Ближе к шести люди лениво выползали из палаток и шли по своим делам. Те, кому не надо было рано никуда идти, ещё сладко спали, и шум, издаваемый посторонними, им абсолютно не мешал.

Вернувшись в палатку, Вадим лег на раскладушку, закрыл глаза и хотя бы на пару часов забылся коротким сном. Спустя три-четыре часа Вадима растолкал Медведь:

— Э-э! Ну, хорош спать уже! Подъем! Подъем, я сказал! — будил здоровяк.

Вадим лениво открыл красные глаза, потер их и сел на раскладушке.

— Ну, что, сегодня в путь? — спросил он.

— Да, и больше без театров! — подмигнул рейнджер.

Как и вчера, им принесли таз с водой и завтрак, состоящий из перловой каши и пары кусочков хлеба с салом. Вадиму еда в горло не лезла, аппетита просто не было. А вот Медведь умял всю кашу за минуту. Похмелья у здоровяка так такового не было. Покончив с едой, товарищи умылись и начали собираться. Когда все вещи были упакованы в рюкзаки, в палатку вошел Сенька.

— Ну что, уходите? — спросил разведчик.

— Ага, — ответил здоровяк, заталкивая короб с патронами от пулемета вверх рюкзака, — Только посмей нам чего ещё предложить!

— Да мне бы попрощаться, — улыбнулся Сенька, — А все же хорошая из нас команда бы получилась! Жалко, что вы уходите…

— Нельзя нам задерживаться, — отвечал Вадим, — Время поджимает.

— Понимаю. Я провожу вас до выхода в туннель. Не против? И сержант вам привет передавал. Сказал, что если чего нужно, к нему обращайтесь. А если вернуться захотите, то вы желанные тут гости, вам всегда рады!

— Будем иметь в виду, — отозвался Медведь, закидывая рюкзак себе за спину, — Пошли?

— Пошли, — кивнул Вадим, и они вышли из палатки.

По пути на выход со станции Сенька, хромая, старался идти шаг в шаг с Вадимом, но периодически отставал. Он рассказывал про Охотный ряд, нынче переименованный в Проспект Маркса, куда, собственно, сейчас и шли Вадим с Медведем. Дойдя до таможни, Сенька попрощался с товарищами и заковылял обратно. Таможенник пропустил их без проблем, и вот сталкеры уже стояли в кромешной тьме туннеля.

— Идти не так долго, — говорил Медведь, — Туннель более-менее безопасный. Тем более простой переход между станциями. С Проспекта двинем в Полис, и сразу же на Смоленскую.

Туннели. Мрачные туннели. Темные туннели. Если бы не связующие станции, то эта паутина кромешных туннелей превратилась бы в лабиринт, подобный лабиринту Минотавра, в котором страшное чудище пожирало заблудившихся людей. Точно также было бы и в метро: не в каждом, но в трети туннелей можно нарваться на зверя, мутанта или аномалию. Никто и не обещал, что туннели будут безопасными. Задумывались ли власти, когда пускали ракеты с боеголовками, о безопасности бомбоубежищ и этих проклятых туннелей? Нет. Если в мертвой Москве есть вероятность, что человек не столкнется со зверем, и они пройдут по разным улицам, не замечая друг друга, то в туннелях такой вероятности не было. Ограниченность туннелей — это как ловушка, из которой не выбраться. Именно такие размышления посетили Вадима в данный момент.

По пути к Проспекту Медведь обнаружил, что его пулемет был слегка поврежден, поэтому он предложил Вадиму на Проспекте немножко задержаться, чтобы отдать «Негева» на починку:

— Ну, сам посуди, пулемет с браком, надо бы починить, а то случись что, нападут на нас, и что я с этой грудой металлолома делать буду?

Вадим пытался отговорить Медведя, чтобы он подождал хотя бы до Полиса, но здоровяк твердо стоял на своем, и сталкеру ничего больше не оставалось, как согласиться. Но на половине пути путникам замаячил десяток фонарей. Свет раздражал глаза, и Вадим попытался закрыться рукой от надоедливого света. К сталкерам подошли трое обладателей фонарей. Когда три силуэта подошли на достаточное расстояние, чтобы их можно было разглядеть, Вадим понял, что это были солдаты Красной линии. Троица навела дула автоматов на путников и один из них сказал: