— Вижу четыре цели, стоят у парадного входа школы, прием!

Сенька взял рацию и шепотом проговорил:

— Цели подтверждаю, вижу ещё приближающуюся группу со стороны Охотного ряда, прием!

Вадим посмотрел в сторону, в которую смотрел Сенька, и увидел группу, состоящую из восьми человек. «Двенадцать на двенадцать, все по-честному» сказал себе Вадим. Группа приближалась к четверке. Видимо, сделка должна была проходить у входа в школу, а не в самом здании. Это чем-то усложняло задачу. Если же в помещении было замкнутое пространство, и у бандитов с ворами не было бы пространства для маневра и отступления, то на улице было слишком большое пространство для таких действий. Однако, когда две фигуры обменялись рукопожатиями, слившаяся группа прошла в школу.

— Цели в здании. Повторяю, цели в здании на первом этаже, прием!

— Ждать, когда начнется сделка, прием!

— Группа остановилась на первом этаже в холле, прием! — через пару минут зашипела рация.

— Спускаемся на первый этаж и берем их, кто-то прикрывает из помещения выход, прием! — говорил голос Медведя.

— Вас понял! — ответил Сенька и, тихо ступая, пошел к лестнице. Вадим двинулся за ним. Разведчик и сталкер спустились на первый этаж, попутно встретив ещё двух солдат красных. Не издавая лишнего шума, солдаты окружали группу бандитов и воров. Незаметно пробравшись в один из кабинетов, сталкер сел рядом с дверью и стал ждать приказа. Через пару минут в коридоре послышались выстрелы с разных сторон и крики бандитов, поднимающих тревогу. Вадим выглянул. Бандиты опрокинули диваны, поставив тем самым баррикады, и отстреливались из-за них. Слышалась брань и стрекот автоматов. Самый крупный, бронированный бандит выхватил из ящика «Негева» и обстреливал солдат из него.

Бандиты начали смену позиций. Один из них хотел забежать в кабинет к Вадиму. Сталкер, услышав приближающийся топот, приготовился, и, как только бандит появился в проеме, встретил его прикладом от АК-74. Тот вскрикнул, упал и выронил оружие из рук. Вадим нацелил на него автомат, и бандит затараторил:

— Стой! Сдаюсь! Не стреляй! Пожалуйста!

Вадим думал: пощадить или нет? Времени на раздумья не было, поэтому сталкер лишь прикрикнул:

— Лежать! Лежать, я сказал! А то пулю между глаз пу…

Вадим не успел договорить. Что-то сильно ударило его в грудь с такой силой, что он отшатнулся и спрятался за угол. Дышать было тяжело, и Вадим сидел откашливался. «Картечь… Видимо, из дробовика кто-то поработал…» думал Вадим, — «Если я ещё жив, значит… броник спас…». Сталкер взял пакет, лежащий рядом, нацепил его на дуло автомата и высунул из-за угла. Моментально раздался хлопок, и пакет окропился дырочками. Вадим достал гранату, вынул чеку, и, пытаясь сориентироваться, где примерно находится стрелок, кинул её. Раздался грохот, штукатурка осыпалась, а оттуда, где должен был стоять бандит, раздался вопль. Вадим аккуратно выглянул из-за угла и увидел своего оппонента. Тот лежал и держался за правую ногу, задранную вверх. Всю ногу ниже колена оторвало, а из уцелевший части ноги бил кровавый фонтан. Вадим отвернулся и закрыл глаза. Ужас осознания своего действия прошел по нему.

— Мы сдаемся! Мы сдаемся! — кричали из-за стены. Вадим поднялся, взял автомат, из которого не сделал ни единого выстрела, и пошел в холл. На коленях, задрав руки вверх, стояли трое. Один человек в капюшоне сидел и держался за ногу. Над крупным бандитом, который выхватил пулемет, стоял Медведь, поставив на голову бандита громадную стопу.

— Ещё раз возьмешь мой пулемет… Слышишь?! Ещё раз ты возьмешь МОЙ пулемет, я тебя волколакам скормлю, понял?! Заживо причем! Ясно?! — угрожал Медведь пленному бандиту. Тот лишь кряхтел и мычал в ответ. Вскоре вышли остальные красные. Сенька ковылял, опираясь на товарища. На вопрос Вадима «Ранен?», он ответил:

— Да голень вывихнул, когда укрытие менял. Эх-х, не размялся перед боем, дурень. Зато как мы их, а?

Бандит с оторванной ногой уже стонал, а под им набежала немалая лужа крови. Виктор подошел к одному из солдат с СВД и вопросительно кивнул.

— Трое ушли, — докладывал солдат, — Двое на улице лежат, мертвые. Нелегко это, в темноте стрелять…

— Там в кабинете ещё один лежит, я его прикладом встретил, — добавил Вадим. Виктор кивнул и подошел к сидящему пленнику в капюшоне. Пленник сидел в капюшоне с респиратором, держался за ногу и хрипло стонал. Бригадир нагнулся, снял с него капюшон и опустил респиратор.

— Попался, голубчик! — радостно сказал Виктор, — Коряжечка, сколько же мы за тобой бегали-то! Сколько раз ты нас с носом оставлял! А теперь сидишь, смотришь на меня глазами загнанного зверя… Ох, хороший сегодня денек выдался, а? Парни! Перевяжите ему ногу, он нам живой нужен.

— Респиратор нацепи… — хрипло ответил Коряга. Лицо Коряги было нестарое, как показалось Вадиму, на двадцать шесть лет. Короткие каштановые волосы, карие глаза… Назвать его вором и подлецом с первого взгляда было нельзя. Однако теперь он был пойман с поличным.

— А ты кто? — Медведь убрал ногу с головы бандита, которого пленил.

— Бульдог… — еле слышно пробубнил бандит.

— Мужики, да у нас — джекпот! — радостно сказал Сенька, — И ворюгу поймали, и бугра бандитского взяли! Бинго!

— Праздновать будем на станции, — ответил Виктор, — А теперь поднять их, да к нам, на Театральную, отнести. Там с ними и поговорим по душам.

Вадим подошел к бандиту, которого ранил гранатой. Тот лежал в луже собственной же крови и тяжело дышал. Когда сталкер подошел, глаза бандита в окулярах противогаза метнулись на него. Была ли там ненависть, ярость, или гнев? Нет, ничего этого не было. Там была лишь жалость и вопрос «за что?». Вадим стоял и не отводил глаз от глаз бандита. Потом повернулся к красным, которые поднимали бандитов и цепляли им наручники, и сказал, указав на раненного:

— Ему нужна помощь!

Солдаты озадачено посмотрели на бандита и помотали головой.

— Нет, этот все, готов, — сказал один из них.

— Но он же ещё живой! — не отступал Вадим.

— Парень, — солдат подошел к Вадиму, — Лучшее, что ты сейчас можешь для него сделать… Единственное, как ты можешь ему помочь — это контрольным в голову. Пульки для автомата приберечь лучше, а вот с пистолета — можно.

— Да ну, разве больше никак? — отчаялся Вадим, не веря всему услышанному.

— Только между глаз, — добавил Медведь, — Чтобы не мучился. Или в висок. Давай, кончай с ним.

Вадим достал пистолет, посмотрел на него, потом на бандита. Он все также лежал с умоляющими глазами. Сталкер взвел курок, приставил дуло к виску бандита и снова посмотрел ему в глаза. Бандит, в ожидании смерти, закрыл глаза. Вадим больше не видел того взгляда, но чувствовал его сквозь веки. Сталкер закрыл глаза и нажал на курок. Он открыл глаза не сразу, но когда, наконец, открыл, то увидел, что глаза бандита были открытыми и без единой эмоции. «Всё закончилось для тебя, все кончено. Покойся с миром».

До входа на станцию обошлось без происшествий. Пленные уже не пытались предпринять какой-либо авантюры и шли спокойно. Медведь и Вадим вернули свои стволы с боеприпасами. Медведь шел, оживленно распевая разные песни, тем самым подбадривая остальных:

— Младший лейтенант! — пел Медведь.

— Мальчик молодой! — подпевали остальные, — Все хотят потанцевать с тобой!..

Все шли веселые и радостные, и только Вадим шел грустный и несобранный. Он все ещё видел тот взгляд, ощущение вины не покидало его вплоть до прихода на станцию. Когда сталкеры и солдаты вернулись на станцию, к ним тут же подскочил Копылов с бригадой охраны. Охранникам он передал заключенных, солдатам сказал, куда проследовать, и что их вскоре ждет приятный разговор, а сталкерам пожал руки и пригласил в свой кабинет «отпраздновать» возврат краденного и взятие воров. На столе в кабинете стояло пиво, тарелка с сушеными грибами на закусь, и куски жаренного мяса.

— Угощайтесь! Все за наш счет! — торжественно проговорил Копылов.