Василевс сложил кисти рук в замок, уставился в одну точку и задумался. Морщины бегали по его лицу. Принимать подобное решение было очень тяжело. Это нарушало принципы Ордена. После пары минут раздумий, подполковник облокотился на стол, снял очки, посмотрел на Вадима и спросил спокойным тоном:

— Так, как говоришь, тебя зовут?

— Миронов Вадим Алексеевич…

— Ну, что ж, Вадим Алексеевич, — подытожил Василевс, — Вижу, что человек вы способный, но для начала, чтобы принять вас в Орден, проверим ваши физические и умственные качества. Сильных, но тупых нам не надо. Ромашов! — крикнул командующий.

— Да, товарищ подполковник? — в дверях показался один из охранников, которые охраняли вход в командный пункт.

— Позовите мне Коваленко, сейчас же! — распорядился Василевс.

— Есть! — охранник подчинился, и скрылся в дверном проеме.

— А пока, — подполковник снова обратился к сталкерам, — Дружинин, иди, проводи Миронова в казармы, поселите его на месте Макара. Завтра проверять новобранца будем. Надо ему выспаться.

— А жетон? — спросил Вадим.

— А жетон выдадим, когда готовы будете. Все! Кругом! Шагом марш!

— Есть, товарищ подполковник! — Егерь отдал честь, развернулся и пошел на выход. Вадим последовал его примеру.

— Везунчик, — сказал рейнджер Вадиму, когда входная дверь в командный пункт закрылась, — Не с каждым он так. Я уж бояться начал, что он и мне голову оторвет.

Казармы на Смоленской представляли собой четырехместные комнатки, почти как у Вадима на Цветном, только спал он теперь не один, а в компании с тремя рейнджерами. Когда Вадим с Егерем подходили к жилищу, из-за дверей разносились знакомые радостные вопли. Рейнджер открыл дверь, поприветствовал всех находящихся в комнатке и прошел дальше. Вадим, не переступив порог, внимательно осмотрел интерьер комнаты. Справа и слева от входа висели по две койки на стене, посреди комнаты стоял столик и по всем углам были раскиданы вещи рейнджеров. Как только Вадим переступил порог, послышался радостный и, до чего же знакомый голос:

— Дошел-таки, наконец! — приветствовал гостя Емельянов, — Я уж бояться начал, что все, не придешь. Знакомься, это — Губеха, — Емельян указал на рейнджера, сидящего напротив. Вадим так и не понял, почему ему дали такую кличку — с губами ничего необычного у мужика не было.

— Вадим, — протянул руку сталкер.

— Олег, очень приятно, — пожал руку Губеха и улыбнулся.

— А почему Губеха? — решился все-таки спросить Вадим.

— Потому что фамилия — Губин, — усмехнулся Олег.

— В общем, — Егерь дернул Вадима за плечо, — Твоя — вот эта. — Рейнджер указал на койку, на которой сидел Губеха.

— Слушай, а кто такой Коваленко? — усевшись рядом с Олегом, поинтересовался Вадим.

— Завтра на зарядке увидишь, — усмехнулся Емельян, — Подъем в шесть. Так что располагайся быстрее, отбой через шесть минут. Так, карты давай-ка уберем, — Губеха, как по приказу, быстро сложил игральные карты в колоду и убрал в ящик. Емельянов усмехнулся, и полез наверх. Егерь снял с плеча ВСК-94, поставил его в угол, стянул с себя всю броню, и улегся. Тем временем Губеха, кряхтя, залезал на верхнюю койку, которая располагалась прямо над местом Вадима. Вадим сел на свою, внимательно её ощупал, кинул «Бизона» под койку, улегся и накрылся пледом.

— Эй! Егор! — позвал сверху Губеха.

— Чего? — пробубнил Егерь.

— Ты лампу выключи, незачем электричество впустую жечь.

Егерь цокнул языком, но все же встал, выключил настольную лампу и лег обратно. Комнатка погрузилась во тьму. Из-за дверей донеслось жесткое «ОТБОЙ!» и шум из соседних комнаток прекратился. Вадим закрыл глаза и заснул.

— Рота, подъем! — забасило в дверном проеме, — Выходим на зарядку!

Вадим нехотя открыл глаза, отвернулся от стены и увидел, что его товарищи уже бодрствуют. Емельян, зевая, сидел на койке, свесив ноги вниз. Сверху спрыгнул Губеха, а Егерь уже во всю зашнуровывал берцы.

— Вставай, — сонно пробубнил Губеха Вадиму, — Коваленко не любит опозданий, нарядов накинет на всю комнату полностью.

Вадим оживился, сел на койку, нащупал под ней свои походные ботинки и начал напяливать их себе на ноги. Из открытого дверного проема доносилась возня других рейнджеров, которые уже вышли на построение.

— А ну-ка ускорились! — снова послышался знакомый бас, — Считаю до десяти! Раз! Два!..

И тут, как по велению волшебства, возня на станции ускорилась. Егерь выбежал на станцию, подгоняя своих соседей. За ним выбежал Губеха, а потом и Емельянов. Вадим, обувшись, выбежал следом. На просторной платформе стояли в ряд примерно шесть десятков рейнджеров. Все были одеты в майки в бело-синюю полоску, или же просто в белую. Вадим встал почти в самом конце, рядом с Емельяном. Потом подоспели ещё шесть человек.

— Уложились, — подметил шепотом Емельянов. Перед бойцами расхаживал взад-вперед здоровый, небритый мужик, задумчиво разглядывая подчиненных.

— Все? — спросил он у бойцов и, не дождавшись ответа, продолжил, — Итак, новенький, шаг вперед!

Емельян легонько толкнул Вадима плечом и кивнул вперед. Вадим шагнул. Командир поймал его взглядом, ухмыльнулся, подошел вплотную и, внимательно осмотрев Вадима, спросил:

— Миронов?

— Да.

— Меня зовут Илья Прохорович Коваленко и сегодня, по приказу начальства, я буду тебя гонять по всей станции. На твои умения посмотреть надо. Не понравишься — шмотье заберешь и вылетишь, понял?

— Так точно!

— Встать в строй! — скомандовал Коваленко и вернулся в центр платформы, — На сегодня все по плану! Первую половину дня дежурят комнаты одиннадцатая и девятая, вторую — тринадцатая и пятая. Вопросы есть?

— Никак нет, товарищ сержант!

— Тогда марш-бросок вдоль путей в количестве шести кругов. Марш! Последние четверо бегают два дополнительных! — распорядился сержант, и бойцы колонной, обгоняя друг друга, устремились к путям. Пока рейнджеры бежали к путям, мимо прошли восемь, довольно улыбающихся бойцов, которые дежурили на станции ночью. Остальные же только с завистью на них посмотрели и, не сбавляя скорости, побежали дальше.

Один круг считался как расстояние от одних гермодверей до других. Первые круги бойцы бежали не спеша, в среднем темпе, но на последнем уже бежали в полную силу. После пробежки был комплекс упражнений, и никто не уходил раньше времени, пока не сделают все. Затем все расходились по своим комнатам, а дежурные в броне и с оружием отправлялись на блокпосты.

В девять уже был завтрак. Как только в коридоре пронесся бас Коваленко «На завтрак!», толпа голодных мужей выползала из своих жилищ и топала по направлению к столовой. А вот после завтрака начинался ад. Поев, Вадим засобирался в свою комнату, но как только он встал, его одернул Коваленко:

— Новенький! В десять на путях, по которым утром бегал! И без опозданий!

— Так точно! — прокричал Вадим и, тяжело вздохнув, отправился к себе.

Вадим подошел к путям ровно в десять. Там его уже ждал сержант. Завидев подчиненного, Коваленко кивнул, подзывая к себе. Вадим ускорил шаг и через пару мгновений уже стоял вплотную к сержанту. По совету товарищей, сталкер отдал честь старшому, на что тот удивленно поднял брови и, скомандовав «Вольно!» начал опрос:

— Отвечать разборчиво, внятно и понятно. Лет сколько?

— Двадцать восемь, — без промедлений отозвался Вадим.

— Опыт в стрельбе имеется?

— Так точно!

— По живым мишеням доводилось стрелять?

— По мутантам — да.

— А по людям?

— Один раз.

— Н-да, — Коваленко цокнул языком, потупил взгляд вниз, прикусил верхнюю губу. Потом снова посмотрел на Вадима и распорядился:

— Так, давай-ка для начала на выносливость твою посмотрим и на скорость. Восемь кругов за час уложишься — молодец. Ну, а на нет и суда нет. Все! Бегом, марш!

После длительной пробежки болели ноги. Однако сержант это во внимание не принимал. Следующее задание — жим лежа на максимальное количество раз. Затем следовали ещё упражнения на выносливость, и Коваленко, не успокаиваясь, выдавал все следующие и следующие задания. В какие-то моменты старшина проявлял, как он это назвал, «жалость» и давал отдохнуть пятнадцать или двадцать минут. Так продолжалось вплоть до обеда. У Вадима было такое чувство, что он даже не в состоянии ложку нормально держать — рука то и дело вздрагивала от перенапряжения.