– Не смейте, – прошипела я.

– В тебе есть гордость – и это даже не плохо. Но ты должна научиться вести себя прилично, чтобы хотя бы попытаться соответствовать нашему дорогому Максимилиану.

– Какому еще Максимилиану?

– Вашему супругу.

– Как это – супругу? – холод прошел по позвоночнику.

– Законному! – раздался веселый голос.

Я узнала молодого человека, который подошел ко мне на улице.

– Вы – сумасшедшие? – обвела я взглядом всех троих.

– Нет, – отрезала миледи Брайс. – Мы-то как раз нормальные. Это ты с твоей матерью – позор рода. Но теперь у тебя есть возможность раскаяться в своем распутстве и стать хорошей женой нашему приемному сыну. К сожалению, в нем нет нашей крови – крови рода Брайсов. И, к сожалению, наша кровь есть в тебе. Мы приняли решение объединить вас, чтобы в ваших детях – наших внуках – она была.

– Это – незаконно! Это – преступление! Выпустите меня немедленно!

Но меня не услышали.

– Я думаю, нам пора оставить детей наедине, – сказал милорд Брайс.

– Это бред какой-то, – тихо сказала я. Попутно призывая силы целительницы, чтобы организовать расстройство желудка присутствующим.

Сила молчала.

– Сил у тебя было, конечно, не много, – правильно понял меня…как там его…Максимилиан. – Но я их забрал.

Он вежливо распахнул дверь перед своими приемными родителями. Потом обернулся.

В кровати меня уже не было. Подхватив вазу с прикроватного столика и вытряхнув из нее цветы, забилась в угол.

– Что же вы, жена моя, – стал приближаться ко мне маг. – Разве так приветствуют своего мужа? Какая невоспитанность! Придется вас наказать.

– Прочь! – зарычала я, не делая, впрочем, резких движений – если и есть шанс его ударить, то только один.

– Если бы не требование родителей – я бы к тебе и не приблизился. Так что смирись. Родишь ребенка. Тогда и разъедемся. Делай, что хочешь. Хотя… без своих способностей ты уже никому не будешь нужна.

Он набросился неожиданно. Все это время Максимилиан отвлекал меня разговором, и у него получилось. Я попыталась ударить, но мужчина увернулся. Несмотря на то, что физическая форма не впечатляла, у него была хорошая реакция. И злость. Он был готов меня разорвать! Но…за что?!

Ваза выскользнула из рук прежде, чем я поняла, что он уже тащит к кровати. К сожалению, ногти я стригла под корень – привычка человека, занимающегося целительством. Поэтому хоть и впивалась пальцами изо всех сил во все места, до каких могла дотянуться, эффекта это не производило никакого.

Я царапалась и кусалась, визжала и отбивалась. В какой-то момент ему надоело – и он хлестнул меня по лицу наотмашь, в полную силу.

Пришла я в себя уже на кровати, лицом вниз. Он навалился сверху. Я почувствовала, как ползет по телу вверх ткань рубашки.

– Ну, давай, моя девочка, приходи в себя! – приказал он.

Я почувствовала в его голосе улыбку, и от этого тошнота подползла к горлу.

– Я хочу, чтобы ты чувствовала…

Я закричала, срывая голос.

26

Словно в ответ я услышала надрывное протяжное рычание, в котором не было ничего человеческого. На меня перестали наваливаться. Я одернула одежду – спрыгнула с кровати – и, не смея обернуться, забилась в угол, сжавшись в комок.

Не знаю, сколько времени я так просидела. С минуту, наверное, но мне она показалась вечностью. Тело знобило, ладони стали мокрыми и липкими от пота, в голове звенело…

– Моран, не убивайте его. Ваше право, конечно, но… Вы его на клочки порвете – разбирайся потом. Конечно, мы все уладим. Но …вы же понимаете – дел в Империи и так невпроворот! И куда более важных.

И вновь дикое рычание в ответ.

– Поймите, для него все кончится слишком быстро. Мгновение – и все. Он даже боли толком не почувствует! А это не правильно. Ну, подумайте сами. Ведь несправедливо же! Вот пятнадцать-двадцать лет рудников для начала – это дело.

Я уже слышала этот басистый голос – он мне был знаком. Но я не могла сообразить, кому он принадлежит. А поднять голову – и посмотреть…

Нет. Не могу…

– Как вы посмели ворваться в мои покои? – начал было Максимилиан, но тут же захрипел. Видимо, от боли.

– Раймон, соизмеряйте силу, – снова приказал… я узнала принца Тигверда!

– Раймон, – губы сами собой сложились, повторяя имя.

Я поняла, что нечеловеческий рык, вокруг которого клубились синие, режущие глаза сгустки энергии – это герцог Моран.

Услышав меня, он стремительно подошел ко мне, опустился на колени и обнял. Я вцепилась в него – и разрыдалась.

– Рене, – шептал он, гладя меня по голове, – Рене…

– Отойдите от моей жены! – раздался требовательный голос неугомонного приемного сына милорда Брайса.

– Что? – прошептал придворный маг – и я почувствовала, что Империи грозит опасность.

– Герцог Моран, – я развернула лицо мужчины к себе, стала гладить, шептать. – Я очнулась – мне сказали, что мы поженились. Но этого ведь не может быть, правда? Я…Я ничего не помню. Понимаете? Ничего! Но это неправда! Неправда…

Мне нужно было заглянуть ему в глаза, увидеть там хоть что-то, кроме дикого гнева. Но глаза мага были прикрыты. Как, впрочем, всегда…

Я вдруг поняла, что все. Как бы ни сложилась дальнейшая жизнь – этот мужчина и близко ко мне не подойдет…

Я стала высвобождаться из его объятий.

– Рене, – проговорил он, не открывая глаз и не выпуская меня, – даже если им и удалось провернуть что-то незаконное, я всегда могу жениться на вдове. Не переживай.

Я была так поражена, что даже всхлипывать перестала.

– Как это…на вдове?! – возмутился Максимилиан. – Вы вообще – кто такие?! Вы понимаете, что напали на замок аристократа? Что…Что вы себе позволяете? Я в своем доме! Со своей законной женой!

– Не аристократы и были, – проворчал принц Тигверд. – Однако какое упрямство! И сознание от боли не теряет, и говорить что-то пытается. Энергию и упрямство наших аристократов – да на службу империи!

– Ваше высочество! Разрешите доложить! – раздался голос виконта Крайома.

– Слушаю вас, – кивнул старший сын императора.

– Все люди, находящиеся в замке, арестованы. Слуг поместили отдельно. Люди милорда Брауна их допрашивают. Дворяне же… возмущаются. Говорят, что были приглашены на свадьбу сына милорда Брайса и не понимают причины вопиющего произвола. Грозятся, что будут жаловаться самому императору.

– В замок Олден всех, – распорядился принц Тигверд. – Всегда не любил Западную провинцию – простите, ваша светлость.

И он чуть поклонился в нашу сторону.

– Как миледи Агриппа? – шепотом спросил у принца Тигверда виконт.

– Нормально, – прохрипела.

Молодой Крайом посмотрел на меня. Но не в глаза, а левее. Туда, где саднило и дергало щеку.

– Виконт Крайом, – протянул принц Тигверд. – Ступайте.

– Слушаюсь, мой принц! – злобно отчеканил виконт Крайом.

– Ваше высочество… Ваша светлость… – забормотал Максимилиан.

По-моему, он начал что-то понимать.

– Но… зачем вы здесь? – в голосе послышалась растерянность.

– Вы похитили баронессу Агриппа, – сообщил ему принц Тигверд. – И мы решили выяснить – кто же это у нас в Империи настолько смел или скорее глуп, чтобы похищать личную целительницу принцессы Тигверд и невесту герцога Морана.

Максимилиан побледнел.

– Что же это получается? – тихо проговорила я. – Если бы я не изобрела ту вакцину и не осматривала вашу супругу, то меня можно похищать и насиловать?

Отстранила герцога Морана. Своего…жениха, если верить принцу Тигверду? Нет уж, спасибо. Хватит с меня на сегодня женихов, мужей и свадеб. Поднялась. Штормило, правда, но злость придавала сил.

– Пусть принесут мне одежду, – приказала. Правда, не понятно кому. Не принцу же Тигверду … – Я не желаю оставаться больше в этом месте.

– Рене, – попытался обнять меня милорд Швангау. Он же герцог Моран.

– То есть не подлежит насилию еще и то, что принадлежит вам? – посмотрела я на него.