― Что? ― растерявшись, спрашиваю я.

― Не здесь, ― говорит он, беря меня за руку и ведя в спальню.

Дэкс останавливается у кровати и снова смотрит на меня, опуская голову, чтобы поцеловать, на этот раз игриво покусывая мою нижнюю губу. Он неторопливо раздевает меня, наслаждаясь каждым миллиметром кожи, отбрасывая мою рубашку в сторону и проводя по коже языком, когда стягивает мои брюки вниз. Дэкс смотрит на меня, пока я извиваюсь перед ним, чтобы помочь спустить свои трусики, и, видя, как его член натягивает джинсы, мне нравится, что мое маленькое представление не осталось незамеченным. Смеясь, я толкаю его на кровать, мое нетерпение одолевает меня.

Я расстегиваю его джинсы и снимаю их вместе с боксерами, чтобы увидеть его полностью обнаженным. Какое-то время я просто пристально смотрю на него, пока не пересыхает в горле. Он совершенно красив, и единственное, о чем я могу думать ― это о том, как прекрасно ему подходят определения «высокий», «порочный» и «красивый». Дэкс поднимается на локти, чтобы посмотреть на меня; я могу назвать каждую мышцу на его теле, эти шесть кубиков так и просятся, чтобы к ним прикоснулись, именно это я сегодня и планирую сделать. Даже не знаю, с чего начать, но я позволяю опуститься своему взгляду ниже, к его подкаченным бедрам, после чего перевожу свое внимание на его пенис... нет, то есть, на его член. Его член. Почему я должна быть настолько формальной и называть все анатомическими терминами? Но, черт побери, у меня не получится соблюдать формальность, думая о его члене. У него большой. У меня перехватывает дыхание, щеки горят. Тогда я понимаю, что я была только с одним мужчиной... до этого момента. Я останавливаюсь, эта мысль вгоняет меня в панику.

― Иди ко мне, ― бормочет Дэкс, беря меня за руку и притягивая к себе на кровать.

Его взгляд блуждает по моему телу, и когда я начинаю паниковать, то тщетно пытаюсь прикрыться руками.

― Харлоу, мы не должны этого делать, если тебе не комфортно.

― Но мне комфортно, ― почти сердито отвечаю я, убирая руки с груди, прежде чем Дэкс меня снова целует.

И в течение следующих нескольких минут это все, что он делает, ― нежно целует меня и успокаивает мою внутреннюю тревогу, пока на ее месте не появляется потребность заняться с ним любовью.

― У тебя есть какая-нибудь... защита? ― спрашиваю я, а Дэкс садится, тянется к джинсам и достает из бумажника упаковку презервативов, кладя ее на тумбочку.

― Конечно.

Глядя на презервативы, я еще сильнее краснею только потому, что давненько ими не пользовалась. С Джеффом мы пытались забеременеть, а не предотвратить это.

― Одного тебе будет мало, ― вырывается у меня, прежде чем я успеваю остановиться и спрятать лицо у него на груди, когда он возвращается, чтобы лечь рядом со мной. ― О, боже, не могу поверить, что только что это сказала.

― Не волнуйся, потому что до конца дня нам точно одного будет мало. Но пока нам это не нужно. Не люблю торопиться, Харлоу.

Дэкс толкает меня на спину, пока оставляет дорожку из долгих, неторопливых поцелуев на моей шее, груди и животе. После этого он устраивается у меня между ног, раздвигая бедра руками.

«Подождите! Он же не собирается этого делать, да?»

Я поднимаю руки, чтобы прикрыться.

― Дэкс, подожди…

Он поднимает глаза и вопросительно смотрит на меня.

― Если ты не хочешь, только скажи, и я не буду.

― Просто это так… никто никогда… то есть, никто…

Я не могу закончить. Это звучит печально. Словно это какая-то неизведанная страна, и во многих смыслах так оно и есть. Даже я сама еще ее не изведала.

Дэкс хмурит брови, когда снова приподнимается так, чтобы мы были на одном уровне. Отлично. Думаю, я все испортила.

― Что значит «никто»?

Я прикрываю лицо руками, но Дэкс убирает одну руку. Я открываю глаз и вижу, что он пристально изучает выражение моего лица.

― Но если ты хочешь, тогда…

― Это не только касается меня или того, что я хочу, Харлоу. Это касается тебя и того, чего хочется тебе. Ты хочешь?

Его слова удивляют меня. Не вопрос, а то, что это касается меня и того, чего хочется мне. Конечно, поначалу секс с Джеффом мне нравился, но это больше напоминало занятие сексом двух заучек, а вскоре это стало просто обязанностью из-за того, что нам очень хотелось завести ребенка. А после ЭКО его практически не стало. И дело было не в том, что член Джеффа был не таким уж и большим, в чем бы я никогда не призналась, даже Джеффу. Вместо этого, я годами убеждала себя, что дело не в размере парохода, а в движении океана.

― Ты бы хотела, Харлоу? ― снова спрашивает Дэкс.

― Думаю да, но я должна предупредить…

Он еще больше хмурится, теперь выглядя озадаченным.

― Предупредить о чем?

― Я фригидна.

Дэкс пристально смотрит на меня.

― Ты, что?

― Я фригидна, ― шепчу я так громко, насколько могу, словно это секрет, о котором я не хочу, чтобы кто-нибудь еще узнал.

Это тоже смущает.

― Точно? Так сказал доктор? Типа диагноза?

Я делаю паузу. Джефф действительно доктор.

― Ну, вроде того, но это не с профессиональной точки зрения.

― Так это он назвал тебя фригидной.

Говоря это, Дэкс кажется практически раздраженным, и теперь мне действительно не комфортно.

― Ну, да, ― запинаюсь я. ― Наверное, я просто... знаешь…

― Нет, не знаю, Харлоу. Скажи мне. Я не могу читать мысли.

― Я не достигаю... понимаешь... кульминации. Оргазма... что-то в этом роде.

― Это две разные вещи, Харлоу. Быть фригидной и не получать оргазма, ― хмурясь говорит он. ― А он?

― Ты имеешь в виду, была ли у него эякуляция?

― Нет, я имею в виду, он кончал?

Я чувствую, как мои щеки краснеют.

― Ну, да. Парни всегда это делают, ― я вижу изогнутую бровь. ― Разве нет?

На этот раз Дэкс отвечает не сразу. Как будто он гадает, как, черт возьми, ему как можно быстрее удрать от этой сумасшедшей женщины и, вместо этого, подцепить в городе кого-то нормального, без такого глупого багажа, как этот.

― Боже, Дэкс, мне так жаль, что я все испортила.

― Нет, не испортила, ― отвечает он, убирая мне за ухо волосы. ― Послушай, почему бы нам не начать сначала?

― Что начать? То есть, как?

― Вот так.

Дэкс опускает голову и нежно целует меня, его язык проходится по моей верхней губе. От такого поцелуя у меня в животе начинают порхать бабочки.

― Больше ни о ком не думай. Сейчас есть только ты и я. Ты. Я. И больше никого.

Его слова чередуются с поцелуями, и я не могу удержать вздох от переполняющих меня эмоций.

― Это все для тебя, Харлоу.

Другой рукой он скользит по моей груди, лаская ее. Большим и указательным пальцами он трет мой сосок. Затем он пощипывает его, и я задыхаюсь, мои глаза расширяются. Он наблюдает за мной, изучая меня своим взглядом, тяжелым от желания ко мне, его ноздри раздуваются. Такое впечатление, словно он всецело поглощает меня, каждым взглядом, каждым поцелуем, каждым прикосновением.

― Просто расслабься.

Губы Дэкса покидают мои, его язык проводит неторопливые круги по моей шее, вплоть до впадины у основания горла. Я чувствую, как дрожу от этих ощущений, которые настигают меня, мои ноги инстинктивно раздвигаются, когда он устраивается между ними, наши бедра встречаются, а его реакция упирается мне в живот.

― На счет меня или того, кончу ли я, не беспокойся. Я могу позаботиться о себе, но прямо сейчас, позволь мне позаботиться о тебе.

― Но…

Мое возражение сменяется стоном, когда его рука опускается на мою промежность, и он пальцами ощущает мою влажность. Он губами накрывает мой сосок, и я хватаюсь руками за простыни.

― Просто позволь себе расслабиться и забыть об окружающем мире. Есть только эта комната. Только ты и я, под звездами в полнолуние, ― бормочет Дэкс, когда скользит одним пальцем в меня, и я закрываю рот рукой, заглушая стон. Когда он большим пальцем находит мой чувствительный клитор, я сгораю от нетерпения. Он вводит в меня еще один палец, когда накрывает губами вторую грудь, покусывая сосок зубами.