— Не-е-ет!!! — закричала Катя, закрывая перепачканными ладошками заплаканное личико. — Не трогайте меня!!

Дверь со скрипом и лязгом отъехала в сторону, впустив в тёмную камеру Кати яркие лучи страшного чуждого света. И в этих лучах двигались три жуткие фигуры, они приближались…

— Не-е-е-ет!!! Пожалуйста, не надо! — заливаясь слезами, умоляла Катя, а одна из фигур наклонилась к ней и сказала:

— Ну, чего нюни распустила? Давай, соберись, ты убегаешь!

Катя не шевелилась и тихо плакала, повернувшись лицом в угол.

— Кисель! — сообщила вторая фигура, принадлежащая Бисмарку. — Ну и нюня!

— Поднимайте её, время не резиновое! — скомандовала третья фигура, Звонящая. — Нас тут сейчас посцапают всех, пока она ныть будет!

— А поднимай — это я, — вздохнул Бисмарк, наклонившись, чтобы поднять Катю с пола и взвалить на плечо.

— Прочь! — взвизгнула Катя и замахала руками, отгоняя чудовище.

— Чёрт! — отшатнулся Бисмарк. — Да она мне чуть глаз не выбила! Чёрт!

— Так, отдохни немного, сестрёнка! — вмешалась Звонящая и оглушила Катю лёгким прикосновением к её похудевшей шее.

Катя всхлипнула, выпучила зрачки и бессильно осела на пол.

— Да, так лучше, когда она не двигается и молчит! — прокомментировал Красный, стоя в стороне.

— А от тебя вообще, один вред! — огрызнулся Бисмарк и взвалил Катю на плечо.

— Тихо! — шикнула Звонящая и медленно, бочком приблизилась к раскрытой двери. — Там кто-то есть!

— Блин! — шёпотом ругнулся Красный и прижался лопатками к стенке.

— Дошумелись! — константировал Бисмарк и тоже — затих.

Кажется, часовой что-то кому-то доложил, и теперь — во мраке коридора с фонарями шарили три фигуры, чьи руки заканчивались смертоносными МР-38. Игрек-МР-38.

— Так, придётся разделиться! — шепнула Звонящая, задвинулась в камеру Кати и бесшумно прикрыла дверь. — Вы вдвоём отвлечёте солдат, а я — вытащу Катю!

— Есть! — тут же согласился Бисмарк, вскинув автомат.

— Грязная работа — мне… — пробормотал Красный. — Но я, всё равно, не жалуюсь…

— Ребята, я что-то не понял! — в игрек-нушниках загремел обозлённый голос Репейника.

— А тебе чего? — осведомилась Звонящая, удерживая оглушённую Катю от падения холодный, грязный пол.

— Что я говорил про наручные флипперы? — рявкнул Репейник, беснуясь у себя в пробойной. Ему легко бесноваться — сидит на пятой точке и в ус не дует, а они под пули лезут, да едва не садятся на колья…

— Ты сначала настой точность на своей балде, и не пробрасывай нас в лес! — огрызнулась Звонящая. — А потом будешь давать вредные советы! Ты хотел, чтобы мы на карачках в Краузеберг чёртов ползли??

— Еленовские Карьеры… — поспешил поправить Репейник…

— Нет, здесь — Краузеберг! — настояла Звонящая, сатанея. — У них одни игреки да брахмаширасы, а мы должны сюда на карачках лезть! Мы с тобой прошляпили, и Траурихлиген проклятый превратил Еленовские Карьеры в Краузеберг! Сейчас, мы опять включаем наручные флипперы и пробрасываемся в нормохронос — хочешь ты этого или нет! — постановила она, решив закончить миссию сейчас и спасти всех и сразу. Кроме Сенцова — они его потом пробросят и тоже спасут.

— Постойте, ребята, не прыгайте… — Репейник на том конце, буквально взмолился, не давая им проброситься.

— Это ещё почему? — удивилась Звонящая, настраивая свой наручный флиппер на нормохронос.

— У меня тут с осциллятором проблемка… — нехотя пояснил Репейник. — В межсрезовом пространстве повиснете…

— Мой флиппер с осциллятором! — сурово отрезала Звонящая. — А сейчас, я вижу, аварийная ситуация!

— Нет! — устрашённо вспищал Репейник и даже скинул у себя что-то на пол, что зазвенело, рождая в передатчике противный свист. — Твой осциллятор недоработан! Помнишь мои сапоги??

— Чёрт… — огрызнулась Звонящая, отключив на время игрек-связь. — Ребята, придётся делиться. Мы пока что не можем вернуться домой.

— Блин… — буркнул Красный. — А я только подумал о том, какой сэндвич съем, когда вернусь…

— Всё, пошли! — Звонящая отдала приказ, и Красный с Бисмарком пошли вперёд, чтобы вступить в бой с фашистами.

Их было много — целый отряд, и Красный, который шёл впереди, притаился около высокой прохладной стены, подав знак Бисмарку, чтобы тот тоже замер. Бисмарк притаился, держа наготове тяжёлую базуку, чтобы пустить её в ход в любой нужный момент. Фашисты их искали — они не маршировали, как обычно маршируют, а крались, будто прочёсывая всё в поисках врагов.

— Бисмарк, ты стрельни в них разок и бежим! — решил Красный, высунувшись немного и наблюдая за ними, как они крадутся со своими игрек-автоматами. — мы должны отвлечь их от Звонящей!

— Не вопрос! — бесшабашно согласился Бисмарк, выпрыгнул из укрытия и пустил игрек-ракету в самую гущу серых солдат!

ВЖЖ! бахХ!! — ракета с воем просвистела в воздухе, врубившись в асфальт, взорвалась, расшвыряв немцев в разные стороны. Те, что выжили в этом взрыве, переполошились, разорались, принялись палить куда придётся.

— Вперёд! — крикнул Красный, выскочил из-за простенка и побежал вперёд, куда глаза глядят, мимо беснующихся фашистов, а за ним и Бисмарк побежал, стрельнув ещё один раз.

Немцы клюнули на них — паля из автоматов, пустились в погоню, а Красный и Бисмарк перебегали от одного дома к другому, убивая тех фашистов, которые оказались у них на пути. А их становилось всё больше и больше — услыхав выстрелы и взрывы, на них сбегались и съезжались на мотоциклах все патрули. В одной руке Бисмарк держал игрек-базуку, во второй — игрек-шмайссер и стрелял то из одного оружия, то из другого, отбиваясь от наседающих врагов. Красный был точно так же вооружён и тоже стелял, взрывая солдат, здания, дороги, машины…

Звонящая прислушалась и услышала рядом с собой только тишину и плаксивые всхлирывания очухавшейся Кати. Немцы клюнули на Красного с Бисмарком и гонялись за ними, бросив караулить и обыскивать магазин, и Звонящая решила потихоньку выбираться и уводить Катю.

— Так, Катя, пошли! — скомандовала она, взяв сенцовскую невесту за руку и таща её за собой, по осклизлым холодным ступенякам, вврех, к дневному свету. Она была одета в глупую ночную рубашку, а ноги Кати оказались босыми — неприглядный костюмчик для побега от фашистов, и Звонящая решила так: она найдёт немчика, сдерёт с него мундир и сапоги, и отдаст его Кате, чтобы та всё это надела.

— Куда мы идём? — спросила шатающаяся Катя, едва поспевая за быстро шагающей Звонящей.

— Домой, — негромко ответила Звонящая, выводя Катю из магазина на воздух. Катя зажмурилась, оказавшись на солнце — просидев в подвале, она отвыкла от света — и споткнулась обо что-то своей босой ногой.

— Ай… — Катя всхлипнула и захромала, застряв.

— Ну, что ещё? — фыркнула Звонящая, которая, присев за стеной магазина, уже высмотрела немчика для того, чтобы отобрать у него мундир. Немчику было лет восемнадцать-двадцать, и он шатался в одиночестве у подбитого мотоцикла. Наверное, но сурово навернулся с него и стукнулся головой — забацанный был, и весь в крови.

— Я не могу идти… — прохныкала Катя, показав на разбитый большой палец.

— Тьфу ты, чёрт! — ругнулась Звонящая, бросив немчика произвол судьбы. Зачем этой Кате мундир, когда она не может бежать? Чтобы тяжелее стала?? В рубашке её легче будет нести!

— Иди сюда! — Звонящая фыркнула и взвалила Катю к себе на плечо, чтобы донести её вон до того приземистого здания с высокими воротами, передохнуть там и так далее, пока не достигнет леса.

Катя заныла, повиснув, а Звонящая, пригибаясь под её весом, проворно выскользнула из укрытия и побежала по развороченной ракетами Бисмарка дороге к намеченному зданию. Тут не было живых немцев кроме того, забацанного — только трупы, горящая техника, воронки и камни. Живые немцы гонялись за Красным и Бисмарком, и Звонящая слышала в отдалении их стрельбу и голоса.

— Мне страшно… — проныла на её плече Катя, ворочаясь.